Воровки, продавцы наркотиков, мошенницы. Несколько лет назад сюда попала участница реалити-шоу «Дом-2» из Омска. Если для осужденных жизнь в колонии – это наказание, то сотрудники ГУФСИН считают свою работу призванием и остаются людьми, способными на сострадание и сочувствие.
Женская династия в ИК-9
Майор внутренней службы Элла Беляева – начальник отряда в исправительной колонии №9. Девушку в 2002 году в колонию привела мама, которая тоже работала начальником отряда.
«В свои 18 лет я пришла сюда, но даже не задумывалась о том, что эта работа станет для меня основным занятием в жизни, – рассказывает Элла Беляева. – Я считаю, что начальник отряда должен любить свою работу, даже дома трачу много времени, чтобы найти новую информацию, прийти и рассказать что-то интересное осужденным, поиграть. Я ни разу не пожалела, на самом деле это и есть мое призвание».
Теперь 14-летняя дочь Эллы Анатольевны тоже подумывает пойти по стопам мамы и продолжить семейную династию.
«Брала ребенка на дежурство, она довольная, говорит: «Я, наверное, тоже пойду работать к маме»,
– улыбается Элла Беляева.
В отряде у майора Беляевой около 100 женщин: мошенницы, воровки, продавцы наркотиков. Несколько лет назад сюда попала участница реалити-шоу «Дом-2» из Омска. Длинноволосую красавицу с накачанными губами и наращенными ресницами осудили за мошенничество. У многих дома остались дети. Даже у видавшей многое начальницы отряда порой подступает ком к горлу.
«Приходишь на длительное свидание познакомиться с родственниками, а там осужденная держит на руках малышку шестимесячную, которую привезли увидеться к маме на трое суток, и, конечно, комок в горле сразу. Хочешь – не хочешь, а начинаешь сочувствовать и осужденной, и родственникам», – говорит Элла Беляева.
Даже самым сильным женщинам нужна надежная поддержка в семейном тылу. «Так случилось, что, когда я пришла сюда на работу, уже была замужем. Муж поначалу не понимал, а сейчас я вижу, что он не просто смирился с моей профессией, а гордится мной. Приносишь домой новую звездочку, новую медаль, и он восхищается мной, ребенку говорит – вот к чему надо стремиться».
Краповые береты «Корсара»
Краповый берет – символ мужества и профессионализма спецназа. В отряде специального назначения «Корсар» краповые береты носят четверо бойцов. Испытания ежегодные, но добиваются права носить берет десятилетиями.
«В первый раз я в 2003 году сдавал, а сдал в 2016-м с пятого раза, – рассказал корреспонденту VN.ru старший оперуполномоченный первого штурмового отделения майор Денис Долгополов, который уже 15 лет работает в системе ГУФСИН. – Где-то мандраж, где-то нервы, где-то усталость влияет. В итоге краповый берет получают только самые лучшие, самые достойные».
«Я сдал в 2016 году со второго раза, из 135 человек, прибывших на сдачу со всей Сибири, сдало семь», – вспоминает инструктор отдела специального назначения «Корсар», капитан Иван Сапожников.
Большая часть отсеивается на начальных этапах. Марш-бросок 12 км в полной экипировке, после без перерыва на отдых – стрельба, а за ней – высотная подготовка, акробатика, комплекс специальных упражнений. И вишенка на торте – рукопашный бой с отдохнувшим и полным сил инструктором. До него доходят самые сильные, психологически устойчивые, и этот последний этап в основном выдерживают на адреналине.
Краповый берет – определенная психологическая планка, которая не позволяет снизить результаты. «Мало просто сдать на берет, важно удержать его на голове и оставаться примером. Ниже уровнем точно нельзя опускаться, надо только развиваться, расти и стараться быть для всех примером», – считает Денис Долгополов.
Пенсия у сотрудников ФСИН наступает раньше – год идет за полтора. Если боец приходит после армии, через 12,5 лет имеет право на льготную пенсию. На смену ветеранам спецназа приходят молодые бойцы. «Пользуемся своим авторитетом, возрастом и опытом. Молодежь на нас смотрит и равняется. Это ответственность большая – выкладываешься полностью, – рассказывают бойцы отдела спецназа. – У нас так – воинское братство, один за всех и все за одного. По-другому коллектив бы не сложился».
Во сколько лет у собак пенсия?
Ольга Спицына отучилась на ветеринара, но уже 14 лет работает кинологом. В исправительной колонии №9 за это время через руки старшего инструктора-кинолога прошли десятки собак. Ольга успевает все – и четвероногих подчиненных дрессировать, и троих детей воспитывать, и домашнее хозяйство вести. Супруг Ольги тоже кинолог-инспектор ГУФСИН, поэтому дома всегда щенки и собаки. «У старшей дочери выбор – либо в медики, либо в военные. Если объединить, получается ветеринарная служба ГУФСИН», – смеется женщина.
Собаки ищут мины, взрывчатку и наркотики, идут по следу, охраняют территорию. Сложнее и дольше научить собаку идти по следу человека или транспорта. Кавказцы и среднеазиатские овчарки охраняют территорию, а немецкие, восточноевропейские овчарки, лабрадоры больше подходят для сыска. «Кавказские и среднеазиатские овчарки не предрасположены к розыску – у них не тот нюх, они не вертлявые, более нерасторопные. Генетически их вывели для охраны. А немецкие овчарки испокон веков применяются и для охраны, и для розыска. Наркоразыскные никогда не применяются по розыску бежавшего и на обыск местности, у них очень узкий специалитет», – рассказывает о подопечных Ольга Спицына.
16 собак на территории колонии №9 и с каждой работает отдельный кинолог. В день у четвероногих служащих не менее девяти тренировок. Собака усваивает дрессировку 15-20 минут, потом время отдыха и игр. Все животные разные, у каждого свой характер, и подход к каждому псу кинолог должен найти свой.
«До года собаку хотя бы просто вырастить надо, а потом еще год тренировать так, чтобы у нее сформировался конкретный устойчивый навык, чтобы она не думала о том, что делает за лакомство, а просто работала», – говорит кинолог.
Пенсия у служебных собак наступает в восемь-девять лет. Собак забирают сами сотрудники колоний, бросить верного друга, с которым проработал бок о бок столько лет, попросту невозможно. И они спокойно доживают до старости в человеческих условиях.