В дореволюционном Ново-Николаевске на месте Первомайского сквера располагались скромные деревянные строения Сенного торга Ярмарочной площади. Сюда со всей округи собирались на подводах крестьяне, чтобы продать или купить необходимые товары. В 1929 году, уже в столичном Новосибирске, Сенной торг, раздражавший горожан запахом навоза и ржанием лошадей, перенесли подальше от центра – за улицу Гоголя, к ипподрому. А на его месте решили разбить сквер. В общем-то, правильное решение.
Первый фонтан комом
Главный архитектор Новосибирска Владимир Тейтель составил проект благоустройства и озеленения сквера, и в 1932 году зеленый оазис в центре города был открыт. По проекту того же Тейтеля через три года возвели фонтан на границе сквера с Красным проспектом.
Этот фонтан с тремя чашами, гранитными шарами и стилизованными вазами в наши дни выглядит как исторический артефакт, что придает ему особое очарование.
Рядом обычно бегают ребятишки, сидят с мольбертами юные художники, прогуливаются туристы. Два насоса перекачивают в час 315 кубометров воды. Со дна чаши бьют 700 струй.
К сооружению водного каскада в Первомайском сквере, по свидетельству местных газет, приступили 1 июня 1934 года: «Водоканалтрест» начал прокладку труб. Уже 10 июня началась кладка бассейна-фонтана. Проект был очень дорогим по тем временам – более 50 тысяч рублей. В том же июне шли работы по устройству арыков для орошения сквера.
Горожане чистили дорожки. Асфальтировали площадку возле фонтана. Мечтали установить вдоль аллей, общая длина которых составляла 3 километра, 200 удобных скамеек: садовые диванчики должны были находиться через каждые 15 метров. У входа и выхода из сквера располагались павильоны с цветами и прохладительными напитками. Купил букет, выпил лимонаду – и готов гулять с барышней от заката до рассвета.
Проект фонтана был очень дорогим по тем временам – более 50 тысяч рублей. Фото с сайта novo-sibirsk.ru
Торжественное открытие фонтана было намечено на 25 июня 1935 года. К этому дню дорожки и аллеи привели в порядок шефы – работники почты и «Гордортранса». Каждый день работали 10-15 человек по часу.
Пресса писала: «Сквер на Первомайской площади – одно из крупных достижений в благоустройстве Новосибирска за последние годы. Сейчас здесь зеленый ковер, кусты клена, вяза, сирени». Но далее перечислялись, в духе того самокритичного времени, недостатки: «аллеи сделаны узкие, точно в старом дворянском парке. Они уже успели зарасти травой»; плохо смотрелся «мавританский газон», созданный в прошлом 1934 году: почву не разрыхлили, и «нежная растительность газона зачахла, повыгорела. Только местами в траве синеют васильки». В итоге фонтан запустили с недоделками – чаша протекала. И еще долгое время пришлось устранять огрехи, допущенные при строительстве.
Тем же летом в Первомайском сквере открылся ресторан (или кафе – трудно сказать). Власти долго спорили, нужно ли подобное сомнительное заведение скверу. Решили: нужно! Специалисты считают, что проект деревянного ресторана также выполнил Тейтель. Увы, здание до наших лет не дожило.
В глубине сквера располагается очень симпатичное сооружение, называемое «Мишка». Вроде бы медвежонок подставляет лапу под струю воды. Или рыбу ловит, или просто пьет. Не всегда там и вода-то течет, но детишки, да и взрослые, лезут к мишке поближе – потрогать его металлическую лапку.
Сгубила жаба
На карте Новосибирска вы не найдете улиц и площадей, названных именем русского художника-архитектора Владимира Тейтеля, зато в городе остались десятки великолепных сооружений, к которым он приложил свою талантливую руку: здание Театра оперы и балета (Дом науки и культуры), Дом Ленина, здание «Запсибзолото», дом по улице Станиславского, 7, соцгородок «Сибкомбайна», новосибирский аэроклуб. Но об этом знают немногие – специалисты, студенты архитектурной академии и некоторые краеведы.
Тюремное фото Владимира Тейтеля. Фото с сайта nkvd.tomsk.ru
Тейтель родился в польском городе Лида в 1903 году, а в Новосибирск прибыл после окончания Ленинградской летной школы и Академии художеств в 1929 году. У нас и умер 42 лет от роду, 19 августа 1945 года, получив в тюрьмах благоприобретенную грудную жабу – болезнь сердца. А в заключении оказался, скорее всего, по причине доносов коллег, которых давила другая жаба – зависти. Ведь человеком Тейтель был красивым, независимым, интеллигентным и вполне благополучным – до арестов. В 1932 году его назначили главным архитектором Новосибирска, и он работал в этой должности официально до первого ареста в 1935 году (а фактически – с перерывом на полугодовой первый арест – до второго ареста 1938 года).
Первый раз его арестовали, обвинив в экономических злоупотреблениях. В том сыграл свою роль и фонтан-каскад. Заработал он не сразу, вода утекала сквозь фундамент чаши, струи не хотели образовывать нужный рисунок. Автора немедленно подвергли огульной критике и напомнили о чрезмерной цене фонтана – 50 тысяч.
Тейтель также приложил свою талантливую руку к строительству Театра оперы и балета. Фото Аркадия Уварова
Это сейчас мы понимаем, что фонтан отработал потраченные на его сооружение деньги сполна и многократно. А тогда – вредительство.
Через полгода Тейтеля выпустили.
Второй раз Владимира Михайловича абсурдно обвинили в шпионаже и держали в тюрьме более двух лет.
Конечно, спустя многие годы Тейтеля реабилитировали, но в 1940 году из ворот тюрьмы вышел сломленный физически и морально человек. Друзья его забыли, последние годы до смерти Владимир Михайлович трудился в кооперативном товариществе «Художник».
И лишь после его смерти коллеги-архитекторы в некрологе, опубликованном газетой «Советская Сибирь», попытались воздать должное одному из самых талантливых новосибирских зодчих. Те самые коллеги, что на допросах в НКВД выражались о Владимире Тейтеле слишком туманно или двусмысленно.