В Ордынском районе, где в 1937 году закрыли храм, Сибирский центр колокольного искусства начал поиски пять лет назад. О том, какие реликвии удалось найти, об истории колокольного звона и нюансах своей редкой профессии рассказал звонарь Алексей Талашкин, автор и режиссер фильма «Зов чингисского колокола».
Не «вдарить», а через душу пропустить
— По преданию, колокола — живые, одушевленные существа. Говорят, будто они могут звонить сами собой, когда случаются пожары, тонут корабли. Как вы думаете, колокол действительно чувствует руки звонаря, молитву человека?
— Такие предания идут из глубины веков. Например, если рассмотреть строение колокола, выясняется: у него те же части «тела», что у человека. Уши, голова, губа, а между губами — язык. Кстати, в Белоруссии язык колокола иногда называют сердцем. Получается очень красиво: звонарь звонит, сердце бьется. В Западной Европе был обычай крестить колокола. Историки описывают, как на колокол надевали рубаху, выбирали ему крестных, помазывали миром и нарекали имя. На Руси тоже долгое время сохранялось антропоморфное отношение к колоколу. Помните, как знаменитый угличский колокол наказали за то, что он бил в набат во время убиения царевича Димитрия? Колоколу вырвали язык, отбили уши, выпороли плетьми, а потом жители Углича тащили его в тобольскую ссылку — волоком, на себе. Как видим, отношение к колоколам всегда было особенное. Ведь звон — это призыв к молитве, напоминание о небе, о душе.
— Где и как можно научиться мастерству звонаря?
— В следующем году Новосибирской школе звонарей, старейшей в Сибири, исполнится двадцать лет. Интересно, что для дореволюционной России школы звонарей были нехарактерны. Знания передавались устно или с помощью приема «рука в руке»: звонарь брал руку подростка, и они звонили вместе. Долгое время ученик не допускался к колоколам и выполнял послушания, не связанные со звоном. Например, подметал листья возле колокольни. Таким образом, у него было время подумать. Это особенно важно сегодня, когда мы утратили традиционную звуковую культуру. Ну, пришел ты на звонницу. Как будешь звонить, если внутри у тебя нет звона? Сможешь ли выстроить импровизацию? Звонарь — не тот человек, который играет по нотам. Его можно сравнить с барабанщиком. Тому, кто импровизирует на ударных, это искусство дается легче. Или с виолончелистом, инструмент которого отличается глубоким голосом. Хотя колокол относится к числу ударных и есть выражение «бьют в колокола», мы всем сердцем противимся тому, чтобы в колокола «бить». Задаем новичкам вопрос: как извлечь звук из колокола? Кто-то говорит «ударить», «вдарить», «шлепнуть», «брякнуть», «прикоснуться». А в словаре Даля есть еще одно замечательное слово — «звукнуть». Ведь колокол, невзирая на массивность, довольно хрупкий инструмент. Многие экспонаты нашего музея — это колокола, разбитые при неумелых звонах. Например, ударами в зимнюю стужу.
— Но в ХХ веке колокола гибли и при более трагических обстоятельствах...
— Конечно, 20–30-е годы прошлого века были катастрофой в плане сохранения колокольного наследия. Государство официально объявило заготовку колокольной бронзы, и практически все крупные колокола были уничтожены. Процентов шестьдесят из оставшихся погибли в кризисные 90-е годы, когда все, что можно, сдавали в металлолом как цветмет. Сегодня мы хотим вернуть и сберечь то, что осталось.
Самый маленький казнили прилюдно
— О поисках старинных колоколов вы сняли документальный фильм. Что было найдено?
— Из статьи новосибирского историка Вадима Журавлёва мы узнали, как в 30-е годы колокола увозили из церкви в Чингисах. В 2011 году решили поехать туда и провести расследование. У каждого из нас, звонарей, есть какая-то светская профессия: переводчик, юрист, врач скорой помощи. Я — режиссер пантомимы, работаю с глухими и слабослышащими студентами. Каждому из нас профессиональный опыт очень пригодился, но мы не специалисты в области поиска, и пришлось выстраивать все с чистого листа. Для начала созвонились с сельсоветом, работниками Дома культуры. Попросили собрать пожилых людей, чтобы они рассказали, кто что помнит. По словам свидетелей, колокола в Чингисах были большие, их звон разносился далеко. Кто-то говорил, что их было три: большой, поменьше и самый маленький. Вспоминается строчка из народной сказки: «Было у царя три сына...» Кто-то уверял, что колоколов было десять. Когда церковь закрывали, колокола разбивали кувалдами. Долгое время они лежали на берегу, никому не нужные. Потом бронзу погрузили на баржу, она отчалила и затонула. То ли Господь не попустил, то ли мужики постарались — подрубили баржу, но колокола остались в Чингисах. Как гласит легенда, перед Пасхой, когда идешь по рыхлому весеннему льду, бывает слышно, как из-под воды колокола звонят. Получается, Чингисы — это наш сибирский Китеж.
— Неужели живых колоколов совсем не сохранилось?
— По одной из версий, самый маленький рабочие увезли на другой берег Оби, на карьер, и он продолжал звонить. Эхо дальнего звона подхватила молва. Люди говорили, что заглушить голос колоколов невозможно. Но председатель сельсовета был далек от мистики. Он увидел в этом самоуправство, нашел колокол, погрузил в лодку и прилюдно утопил в реке. И все-таки некоторые осколки сохранились. Большей частью мы их обнаруживали на месте бывших домов. Вероятно, им находили бытовое применение, ведь колокольная бронза уникальна — она тяжелая, не окисляется. Хочется верить, что люди хранили колокола в память о храме, но под тем предлогом, что осколком можно и капусту прижать, и рыболовную снасть отяжелить. Планируем продолжить поиски, выйти на место старой пристани и найти затонувшую баржу. В прошлом году в школу звонарей поступил ученик — профессиональный дайвер, и мы сразу «забросили удочку». Обсудили возможные варианты. Самое лучшее — погружение в холодное время года, когда вода прозрачная. Хотя прозрачность воды — термин условный, ведь на глубине четырех или семи метров придется работать в кромешной тьме, ползая по дну с металлодетектором. Первое погружение состоится в октябре.
— Но зачем все-таки понадобилось искать эти древние осколки? Что собираетесь с ними делать?
— Игумен Владимир Соколов, руководитель Сибирского центра колокольного искусства, сравнил осколки колоколов с частицами просфоры — освященного хлеба, которые омыты кровью. Их надо вкушать как «пищу нашей истории». Может быть, находки станут музейными экспонатами. А может, пора уже отлить новый чингисский колокол? Осколки войдут в металл, и легенда завершится. Еще одна идея — создать памятник разбитым колоколам, первый в стране. Время покажет.
Экзорцизм и чудотворная заварка
— Школы звонарей сотрудничают с учеными. Почему?
— В Западной Европе кампанология — наука о колоколах — существует уже более 600 лет. В России она стала зарождаться относительно недавно, накануне революции, а потом процесс прервался. В 70-е годы кампанологию начал восстанавливать наш земляк Юрий Пухначев, возглавивший Ассоциацию колокольного искусства России. Историки, математики, физики, химики собрались вместе, и каждый начал исследовать колокола в своей области. Научный подход помогает восстанавливать то, что утрачено.
— С колоколами связано много примет, поверий: их звон изгоняет нечисть, усмиряет метель, исцеляет от болезней. По мнению некоторых исследователей, колокольные вибрации благотворно влияют на человека. Как вы к этому относитесь?
— Средневековые люди обращались за помощью к Богу, поэтому звонили в колокола во время эпидемий чумы или холеры. Возможно, кто-то верил, что звук колокола прогоняет грызунов. Но эта теория пока не находит подтверждения в практике. Возле нашей звонницы под вагончиком живут крысы, иногда они выходят и слушают наши звоны. Что же касается мнения исследователей, хотелось бы побольше конкретики. Даже если действительно кто-то в лабораторных условиях открывал споры сибирской язвы, помещал под колокол, это ничего не доказывает. Все-таки есть тонкая грань между верой и наукой — некая сфера, где научные доказательства уже не имеют смысла. Думаю, любое исцеление связано не с предметом или обрядом, а с духовным состоянием человека. Многие врачи, в том числе православные, говорят, что колокольной терапии не существует, но переубедить бывает очень трудно. Звонит мне однажды девушка и просит: «Можно купить веревку от языка?» Я уже догадываюсь, зачем ей понадобилась веревка — в кипятке заваривать. Что ответить? «Конечно, можно. Только у нас колокола — на металлических тросах, в машинном масле. Сколько сантиметров вам отрубить?» Девушка чувствует, что по рецептуре что-то не совпадает, и торг заканчивается.
— Значит, исцеление звоном — это все-таки миф?
— Для меня колокольный звон — чистая радость. Звонарь возвещает благую весть, но в то же время сам остается на перепутье — между церковью и миром, жизнью и смертью, небом и землей.
Опубликовано в газете «Советская Сибирь» №41 от 12 октября 2016 года