Среди ученых, которые изучали в здешних местах сапропель на остатках Юдинского плеса, оказался известный новосибирский орнитолог, научный сотрудник института систематики и генетики животных СО РАН Алексей Яновский.
«Места здесь гиблые. Комаров тьма. Репелленты не спасали, — рассказывает Алексей Яновский. — Мы разбили лагерь рядом с двумя «буханками»: шатровая вроде столовой, подобная же для лабораторных манипуляций, и несколько так сказать жилых палаток. Моя одноместная оказалась поодаль от центра лагеря. Роковым обстоятельством стало то, что вход моей палатки был обращен к лагерю. К нему вела тропа в невысокой и негустой траве».
Около лагеря новосибирцы обнаружили большую барсучью нору, из которой зверь выбросил глину и старую подстилку. Судя по отсутствию следов на глине, барсук только подготовил нору к зиме, а сам бродил по степи, иногда прячась во временных норах. Одна из ученых заявила, что барсук бывает очень агрессивным, в чем его можно сравнить разве что с росомахой. Но лагерь решили оставить на месте, надеясь, что барсук не придет.
«Вечером ощущалось назревание чего-то нехорошего. Моросил дождь. Высоко в небе сверкали молнии, — продолжает рассказ Алексей Яновский. — За палаткой наряду с шумом дождя слышались иные звуки. А когда удалось крепко заснуть (было около 2 часов ночи), то был разбужен ударом довольно большого животного о вход палатки. Не выбираясь из спального мешка, я стал отпихивать обеими ногами зверя от палатки. Но тот пробирался между внутренней стенкой палатки и тентом с рычанием, по пути разрывая ткань. Когда в тусклом свете фонарика увидел сквозь москитную сетку, что это барсук, который не оставлял попыток разорвать ткань и проникнуть внутрь палатки. В какой-то момент зверь встал на задние лапы, разорвал потолок палатки и я увидел жуткий оскал его пасти. Очень неприятно пахнуло псиной. Понимая, что мне со зверем не справиться без того, чтобы не оказаться укушенным или поцарапанным, я закричал, как затем говорили коллеги, негромко так, неубедительно что ли: «Помогите!». Этот крик почти потерялся за громким рычанием и визгом барсука».
На помощь орнитологу из Новосибирска сбежались коллеги-ученые с мощными и яркими фонарями, но наибольшую активность проявил один из водителей. Он сбегал за топором и в ярости советовал орнитологу рвать палатку и убегать.
«На это я отвечал, что не буду я рвать палатку — она чужая. И где мне потом ночевать в этом комарином аду, — возмущается Алексей Яновский. — Войдя в нервический раж, молодой водитель бегал у палатки с топором. Похоже, что самый большой разрыв тента сделал именно он. А я кричал ему: «Меня-то не ударь топором заодно со зверем!»
В итоге рычащий и мечущийся барсук запутался в лохмотьях палатки и получил обухом топора по голове. Поутру барсука ободрал водитель, а ободранную и обезжиренную тушку барсука закопал один из студентов.
Из обсуждения коллег по отряду и дневного осмотра места происшествия выяснилось, что барсук вечером был недалеко от лагеря. Затем, вскоре после полуночи, он подлез под тент, которым был прикрыт хворост и не смог сразу выбраться из-под него. На шум возни и пыхтения барсука вышла начальница отряда, которая приподняла край тента и посветила в морду зверя. Барсук бросился в бега. Наткнулся практически на каждую из палаток ученых. От жилых палаток зверя отпугнули криками и хлопками, а сетку одной из шатровых палаток барсук продырявил в нескольких местах, в том числе на высоте почти метра от земли. В общей сложности зверь метался по лагерю около полутора часов, пока не бросился по тропе к палатке Алексея Яновского. В итоге новосибирские специалисты несколько часов потратили на штопанье дыр в палатках и обсуждение ночного нападения.
Как добавили VN.ru в Новосибирском зоопарке, барсук — это довольно большой зверь из семейства куниц и широко распространен в разных ландшафтных зонах нашей страны и довольно часто встречается в окрестностях Новосибирска.
«Его внешний облик и суетливые повадки можно хорошо рассмотреть в нашем зоопарке, — говорят сотрудники. — Барсук отлично приспособлен к рытью глубоких нор, в которых проводит значительную часть своей жизни. Дикие звери из поколения в поколение придерживаются своих излюбленных мест, и, как показали специальные исследования, некоторые из барсучьих городков впервые возникли несколько тысяч лет назад. Питается барсук самой разнообразной пищей: мелкими зверьками, лягушками, ящерицами, птицами, их яйцами, насекомыми и их личинками, моллюсками, дождевыми червями, ягодами и травой. Иной раз за одну охоту барсук добывает около 50 лягушек, сотни насекомых, их личинок или дождевых червей. Однако чаще всего в сутки он съедает не больше полкилограмма пищи и лишь к осени сильно отъедается и нагуливает несколько килограммов жира.
В умении постоять за себя и дать достойный отпор противнику барсук может сравниться с кабаном. Этот зверь вполне оправдывает своё русское видовое название, которое по прошествии веков стало похожим на не менее грозное слово «барс».
