Памяти Улицы

Область — город — улица, дом — квартира — человек… В этих двух цепочках меняются, как правило, последние звенья. Должно быть, потому, что самые слабые. Тем и особо дороги

…В центре города, скрытая от посторонних глаз домами-великанами, тихо умирает Улица. Без людского пригляду она безропотно тает в каменных джунглях мегаполиса. Единственные свидетели ее гибели — две покосившиеся избушки, на древесных боках которых нацарапано: «Пушкин», — так звали эту Улицу, ныне стертую с городской карты…

Прощай, Бурлинская… Прощай, Московская…

Двухэтажный дом на Енисейской ждёт своего последнего часа: скоро он и его сосед-близнец сгинут в каменных джунглях, вместе с ними исчезнет и улица, унеся с собой частичку нашей истории

Она родилась между улицами Селезнева и Ипподромской в 30-е годы. Тогда в узеньких проулках вовсю бурлила жизнь. С утра до вечера носилась детвора, запуская бумажных змеев. На крышах ворковали голуби, во дворах цвели яблони. Кто дал этой улице имя русского поэта, никто не помнит. В те годы «комиссии по наименованиям» не существовало. Город «пилили» на участки, раздавали их жителям, которые, в свою очередь, и придумывали имена. К Пушкину никто претензий не имел, так и нарекли.

Пушкинский сад, так ласково называли это местечко местные жители, цвел полвека. Затем домишки стали поджиматься новостройками, лачуги сносили, давая взамен жилье «со всеми удобствами». В итоге улица осиротела: лишь две трухлявые безлюдные хибары догнивают и вот-вот сгинут вовсе.

Канет в Лету, скорее всего, и улица Енисейская, где остались всего две двухэтажки. Доживает последние дни Бурлинская — с одиноким домом. Московская — с пятью домами… Когда они осиротеют окончательно, их названия останутся только в памяти старожилов. А городская карта сохранит лишь прямые разноцветные линии, на которых, возможно, напишут новые имена.

— Народная молва утверждает: как улицу назовешь, так она и заживет, — утверждает пенсионерка Алевтина Григорьевна Борзова, которая живет на Новой Заре. — Например, дали имя Шекспира, на ней обязательно народится драматург. Назвали в честь Королёва — жди академика. Прописали на табличках Крестьянская — обязательно найдутся агрономы-умельцы. Наши бабушки всегда нам говорили, что к улице нужно относиться с почтением, потому как именно с нее и начинается родина.

Все это, разумеется, приметы. Хотя современное племя горожан все чаще о них задумывается. Жить на улице с пустым именем не хочется никому.

То ли дело — Клеверная, Облачная, Рельефная, Лучистая… Такие улицы в этом году появились в Ленинском районе. Или улицы с именами великих полководцев и исторических событий: Адмиральская, Суворова, Гвардейская, Бородинская, Кутузова и Багратиона. Так нарекли нынче новые улочки жители Заельцовского района.

Почему у нас не появляется Пушкин

В Новосибирске за последние три года появилось более полусотни новых улиц и без малого десяток переулков. Город строится, а вместе с ним рождаются и улицы. Правда, прежде чем дать имя «новорожденным», нужно заручиться поддержкой городской комиссии по наименованиям.

— Чаще всего предложения о наименовании улиц поступают от администраций районов и значительно реже от жителей города, — рассказывает о процедуре «уличных имен» начальник департамента образования, культуры, спорта и молодежной политики мэрии Владимир Афанасьев. — Предложения согласовываются с управлением архитектуры. В отдельных случаях, для выяснения общественного мнения, комиссия публикует их в СМИ. Затем готовится проект. Если все всех устраивает, то имя записывается в реестр.

Однако не нужно думать, что назвать улицу можно, как в голову взбредет. Решили, к примеру, жители увековечить своего соседа, потому как добрый был человек, — не тут-то было. Кроме доброй души, необходимы и заслуги. То же и с предприятиями. Фирма, которая веники вяжет, вряд ли сможет назвать улицу Вениковой. А вот Клиническая, Трикотажная или Академическая — совсем другое дело. Города у нас тоже в почете, вроде Ленинграда или даже Воркуты. Прославляют и профессии — Авиастроителей, Учительская, и армию — Воинская, Танковая. Не забывают о природе — Кедровая, Луговая, Ботаническая. Но больше всего конечно, увековечивают имена героев.

Есть случаи, когда улицы меняют имена, но это происходит крайне редко.

— При изменении названия, нужно учитывать и то, что за ним последует, — продолжает Владимир Андреевич. — Во-первых, это большие затраты. Во-вторых, неудобства, связанные с заменами прописки и адресов; карт и настенных схем; адресных книг в органах внутренних дел, пожарных частях, «Скорой помощи» и почтовых ведомствах. Это одна из причин, по которой предложения о переименовании существующих улиц и площадей, как правило, отклоняются. Три года назад улица Сузунская в Пашине была переименована в улицу Хуторскую. В прошлом году поменяла имя улица Березовая на улицу Валерия Подневича в честь Героя Советского Союза. Эти переименования проведены с целью исключения дублирования (улица Сузунская существует в Октябрьском районе, улица Березовая — в Первомайском). В позапрошлом и нынешнем году названия улиц никто не менял.

В том, что предложения о смене названия отклоняют (как в случае с пушкинистами, которые просили переименовать Восход в улицу Пушкина), комиссия права. И вовсе не потому, что при этом возникают неудобства и траты. Названия улиц — это история нашего города, которую нельзя вот так взять и перелицевать. Да и улицы вряд ли это простят. Дурное отношение к ним влияет на их судьбу не лучшим образом.

Улицы детства долго не живут

Если считать, что реки — это кровеносные сосуды Земли, то улицы вполне можно считать артериями города. Они так же стареют и требуют ухода. Они стонут от постоянных ран и страдают от людского равнодушия. А когда им становится невмоготу, улицы умирают.

Вместе с ними гибнут и старенькие дома — свидетели рождения Улицы. Так сейчас погибает улица Новая Заря на окраине Дзержинского района и много других городских улочек и проулков. А ведь когда-то они были самыми желанными и любимыми.

— У каждой улицы, как у человека, своя биография, — уверена Алевтина Григорьевна. — И, как человек, она нет-нет да напомнит о своем прошлом. Помню, мы жили на Нарымской, прямо напротив цирка. Правда, цирка-то тогда в помине не было. На его месте был пролесок с частным сектором и овраги. В те годы там стояло много-много бараков с малюсенькими подворьями, в которых хрюкали свиньи и крякали утки. Жили все бедненько, но дружно. Напротив наших окон рос толстенный дуб. Каждую весну он плодоносил желудями, которые разносил ветер по всей нашей родной улице, но, как ни странно, ни один желудь не народил новое дерево. Улица, будто чувствовала, что скоро она лишиться родных домов, а значит, и дубовая роща ей ни к чему. Дуб дряхлел, и когда желудей на его ветвях почти не стало, я спрятала один плод в тайном уголке свинарника, прошептав над ним: «Я очень хочу, чтобы все были живы. А соседский мальчишка на мне женился. И пусть в городе вырастет много-много дубов». Прошло время. От наших бараков остались лишь воспоминания, родители умерли, соседский мальчишка уехал в далекие края, а дубы в Новосибирске исчезли. Жизнь как-то не складывалась, и я пришла на родную улицу, встав на то самое место, где когда-то стоял свинарник. И мне показалось, что улица, будто вспомнив меня, обдала теплым ветром с дубовым ароматом. Запахом моего детства.

Кто-то наверняка улыбнется, подивившись фантазии пенсионерки. Кому-то впечатлительность женщины покажется странной. Но вряд ли кто-нибудь усомнится в том, что улицы хранят воспоминания. Попробуйте вернуться на «родину», где вы не были много-много лет. И вы обязательно услышите свой детский смех и ласковый окрик мамы: «Пора домой!» Жаль, если улицы детства бесследно исчезнут.

…Над Новосибирском медленно поднималось солнце, барабаня лучами в окна трехэтажных домов. Здесь, на безыменной улице, праздновали новоселье работники Чкаловского завода, для которых, собственно, и было построено несколько «сталинок». Люди, радуясь отдельным квартирам, высыпали во дворы, и кто-то, щурясь от яркого солнца, сказал: «Наши дома стоят на востоке, где просыпается солнце». Умные головы, вероятнее всего, прислушались к мнению новоселов, и уже через пару дней на домах появились таблички — «Новая Заря». Так, по слухам, и родилось название этой улицы. Прошли десятилетия, выросли дома, с высоты которых можно «ловить» зарю чуть ли не в любой точке нашего города, но первые лучи всегда стучатся с востока — в окна уставших домов…