|
| Фото Сергея ПЕРМИНА |
Подступили холода, и в Новосибирском доме ночного пребывания стало людно.
- Летом народ расходится на заработки, - рассказывает директор «ночлежки» Анатолий Алабин, - ночует в подвалах, на теплотрассах, на улице. А к зиме опять к нам. Сейчас заполняемость дома полная, даже чересчур. При норме 73 койко-места мы сейчас селим 75-77 человек.
Контингент совершенно разный - это зарегистрированные беженцы и вынужденные переселенцы, люди, освободившиеся из мест заключения, бродяги без определенных места жительства и занятий и те, кто попал в экстремальную ситуацию (погорельцы, обворованные транзитные пассажиры и другие). Возраст - от 20 и до 80 лет, хотя больше пожилых. Сейчас живет дед - ему 81 год. Процентов 80 постояльцев - мужчины. Директор связывает это с тем, что женщины более стойки к жизненным коллизиям и легче адаптируются к ситуациям.
Бомжей в чистом виде - от 30 до 40 процентов, остальные так или иначе имеют жилье и прописку. Лишь около 12 процентов - прибывшие из других регионов, основную же часть ночлежников «порождают» город и область.
Почти все постояльцы больны, причем имеют сразу «букет» недугов - педикулез, чесотку, туберкулез, инфекционные заболевания, цирроз печени и прочее. Первые два лечат прямо здесь, в ночлежке, с тяжелыми же заболеваниями отправляют в стационары города. Больницы берут таких пациентов очень неохотно, но сотрудники дома ночного пребывания стараются решить все вопросы положительно. Также совместно с органами соцзащиты восстанавливают утраченные документы, прописку, помогают в трудоустройстве.
Что касается времени пребывания в доме, то максимальный срок - полгода. Предполагается, что за это время человек должен найти работу и место жительства, в общем, пристать к какому-нибудь берегу. А при наличии постоянного заработка ночлежнику могут предложить так называемую специальную гостиницу - здесь под это дело выделено несколько комнат с платой 200 рублей в месяц.
С питанием в норме: на завтрак - второе, чай, хлеб, на ужин - суп, хлеб и компот. Обед только для «особо больных» и для тех, кто занят на общественных работах.
В общем, жизнь в ночлежке течет размеренно и буднично. Одни уходят, другие приходят. Никто, слава Богу, на казенных койках еще не умер, зато прибавления имеются: за год две женщины родили детей (в роддомах, естественно). Драк и поножовщины, как заверил Анатолий Михайлович, не бывает: во-первых, постоянно дежурит милиция, а во-вторых, за такие скандалы вылететь из ночлежки - дважды два. А этого боятся.
На вопрос, сколько же всего в городе и области тех, кого мы привычно называем бомжами, Алабин ответил: «Общепризнанно - около 120 тысяч, хотя эту цифру можно подвергать сомнению». Мы не будем сомневаться. Все равно много.
