Аналитики российской онлайн-платформы по поиску работы в преддверии Всемирного дня смеха провели опрос соискателей из Новосибирска и выяснили, разыгрывают ли они своих коллег и что это были за шутки.
В целом в компаниях Новосибирской области не принято разыгрывать друг друга на 1 апреля, только 16% жителей региона в этот день подшучивают над коллегами. Чаще готовы принять участие в таких развлечениях мужчины, чем женщины (39% и 27%).
В основном шутки были смешные и поддерживали настроение (67%), еще 25% оценили их нейтрально – «не смешные, не обидные», а 5% сообщили, что розыгрыши были обидными. Больше всего подшучивание над коллегами практикуется среди рабочего персонала, сотрудников ресторанов, гостиниц, туризма и безопасности. Реже всего в таких активностях готовы принимать участие административные работники, сотрудники сферы закупок и юристы.
«Опрос показал, что самыми распространенными розыгрышами являются шутки про белую спину, подмена сахара на соль, а также история про спущенное колесо. Кроме того, офисные сотрудники, чтобы отметить День смеха, заклеивают сенсор компьютерной мышки скотчем, шутят про вызов к начальству, про ошибки в отчетах, еще одну зарплату или премию, меняют картинку на рабочем столе компьютера. Фантазия безгранична: некоторые в печенье орео вместо крема добавляют зубную пасту», — комментирует руководитель пресс-службы hh.ru Сибирь Лилия Эсауленко.
Большинство новосибирцев уверены, что раньше шутки на 1 апреля были куда остроумнее. К ним тщательно готовились. Особенно школьники. Случались в школах и весьма недобрые шалости, но мы собрали самые смешные и безобидные.
Часы «Электроника»
— Я учился в средней школе №131 на улице Союза Молодежи. Закончил 11 классов в 1990 году. Наше поколение застало КПСС, перестройку, холодный минтай в школьных столовых и все остальные прелести того времени, — вспоминает новосибирский журналист Константин Воронов. — К 1 апреля готовились заранее. У нас в школе больше других доставалось преподавательнице химии.
В середине 80-х все уважающие себя мальчики ходили в школу с портфелями-дипломатами. Сейчас в это трудно поверить, но так было: ученики старших классов сплошь носили учебники в прямоугольных жестких чемоданчиках. Эти кейсы обладали удивительной способностью падать в самые неподходящие моменты. Как-то у них не отрегулированы были центры тяжести. К примеру, на диктанте, когда в классе был слышен только скрип авторучек, вдруг раздавался громкий хлопок: упал стоявший у парты «дипломат». Раздавался хохот.
Но чемоданные капризы — мелочи по сравнению с наручными часами «Электроника». Нынешние школяры вправе считать часы «Электроника» ровесниками каменных топоров. А ведь совсем недавно, несколько десятилетий назад, часы определяли для их отцов социальную дифференциацию в школьном обществе.
— Тогда «Электроника» была у многих. Мажоры козыряли японскими электронными часами. Стоили они безумных денег, — продолжает Константин Воронов. — Обычно «Электронику» начинали выпрашивать у родителей с 1 сентября, а к 1 апреля часы были уже у многих на руке. Нашу учительницу химии крайне раздражали звуки, которые издавали электронные часы. Они дружно попискивали, отмечая каждый новый час. Химичка приходила в бешенство. Услышав электронный мотив, она выгоняла обладателя «Электроники» из класса.
Около тридцати наручных часов разом грянули свои мелодии. Фото Alex Spade с commons.wikimedia.org
Первого апреля мы все, изможденные науками до крайности, решили уйти с последнего урока химии. Было солнечно, тепло — а тут бессмысленные задачки, как из свинца получить золото. Да никак его не получить! И кто-то из одноклассников предложил завести на «Электрониках» будильники – дружно, одновременно. Строго на определенный час. И вот в самом начале урока около тридцати наручных часов разом грянули свои мелодии. Я видел, как встают волосы на голове учительницы химии. Химичка на секунду замерла. И тут случилось нечто еще более страшное. У моего товарища не было заветной «Электроники», но были внушительные механические часы с будильником. Его хронометр опоздал на одну секунду. И когда наши электрочасы наконец-то заткнулись, раздался оглушительный механический звон. Это стало последней каплей, той самой соломинкой, которая переламывает хребет верблюду. Учительница выскочила из класса, а мы… мы обрели долгожданную свободу.
Шутка с ушами
В середине 80-х во всех советских школах был обязателен урок НВП — начальной военной подготовки. Холодная война в разгаре – и каждый советский школьник был обязан знать, в какую сторону падать при ядерном взрыве (вспышка слева! вспышка справа!), а также разбирать автомат Калашникова — счет на секунды и ползать по-пластунски. Начальную военную подготовку преподавали отставные военные, по званию не ниже майоров, но часто, увы, глубоко пьющие люди.
— Типичный военрук работал в школе №43. Человек он был хороший, однако девочек за людей не считал, а от мальчиков строго требовал ношения галстуков. Человек без галстука, по мнению нашего преподавателя НВП, вряд ли вообще был человеком, и такое существо не имело права посещать его уроки. Ученик на его урок мог прийти в грязной рубашке, с оторванными карманами, в странной обуви, но — с обязательным галстуком на шее. Школьник без галстука немедленно изгонялся из класса, а в его дневнике появлялась жирная двойка, — вспоминает новосибирец Алексей Смагин. — Нам было обидно, что девочки автоматом получали пятерки. Они могли вообще не посещать НВП. А мальчишкам сильно доставалось. И 1 апреля мы решили отомстить военруку. Договорились надеть галстуки — все без исключений! А перед традиционным построением вставили спички в уши. Замерев на школьном дворе по команде «смирно», мы гордо раздули наши легкие с галстуками на груди. Оттопыренные уши светились на ярком солнце, но военруку придраться было невозможно. И все же он заподозрил неладное. Тишина — и строй будущих воинов с оттопыренными ушами! Много и долго отставной майор ходил вдоль шеренги. Он тщательно осматривал каждого.
«Ничего не пойму! Вроде бы все в галстуках. Но что-то не то. Что? Я чувствую подвох!», — кричал военрук.
У некоторых подростков в классе были не просто уши, а локаторы! С каждой минутой придавленные спичками ушные раковины наливались кровью. В один момент у ушастого Валерки, которого как раз придирчиво разглядывал подозрительный военрук, спичка со щелчком выпала, а ухо с хлопком обрело привычную форму. У преподавателя НВН чуть глаз не выпал. Он наконец-то заметил наши неестественно оттопыренные уши. Такого отборного мата я с тех пор не слышал ни разу, затем военрук чуть успокоился и отправил нас по домам. От греха подальше.
Протекающие батареи
Шутить над учителями было можно, но не перегибая палку. Прежде всего потому, что преподаватели пользовались огромным уважением.
— Мы любили физику. Как, впрочем, и преподавательницу физики. Но 1 апреля желание прогулять урок оказалось сильнее любви к точным наукам, — вспоминает ученик искитимской школы №3 Илья Инзов. — К задаче подошли творчески. Как-то один из моих одноклассников принес в школу иголку. Самую обычную. От безделья он закрепил иглу между двумя частями авторучки и ударил ею по парте. Послышался приятный камертонный звук. Класс был очарован. На следующий день уже весь класс принес иголки. Организованная заранее акция началась с тихого удара о парту. Звук звенящей иголки был неотличим от звука падающей дождевой капли. Вскоре к первой капле добавились еще пять. После каждый из нас украдкой постукивал по парте. Звуки апрельской оттепели превратились в ручей. Учительница физики, услышав стройный каплепад, взяла с доски тряпку и стала ходить с ней вдоль батарей. Она была уверена, что один из чугунных радиаторов прохудился. Затем она, встревожившись сверх меры, объявила, что урок закончен и пошла к директору, чтобы вызвать сантехника. А мы, счастливые, разошлись по домам.
Правда, повторить тот же фокус у нас не получилось. На следующий день уже вся школа знала о чудесах с иголкой. Из каждого школьного уголка слышался мягкий звук падающих капель. Увы, мелодии весны и текущих батарей никто уже не верил.