Новосибирск 2.1 °C

Портрет

03.07.2001 00:00:00

 В солнечный день возле фонтана в Первомайском сквере сущий Монмартр. Красочные жанровые сценки сменяют одна другую со скоростью искристых брызг, распыляемых и расцвечивающихся всеми цветами радуги. На скамейках под кленами нет-нет да ударят в струны уличные музыканты. Как-то тут привлекла всеобщее внимание экзотическая рок-группа. Оказалось - проповедники. А поющееся в сопровождении «рогатых» электрогитар - протестантские псалмы и славословия Всевышнему.

Славили на этом пятачке и Кришну с Рамой, и Спасителя... Сейчас здесь «прижились» конный прокат и прокат игрушечных автомобилей. Кроме того, довольно постоянно выходят на подработку уличные художники. С рисованием и музицированием на свежем воздухе дела обстоят так - один заказал портрет или песенку, а остальные стоят - слушают или смотрят. Выходит, один платит, а другие как бы «угощаются».

Вот художник, расположивший свой походный мольберт рядом с кустом в духе французских импрессионистов, как раз закончил портрет девушки. Девушка расплатилась и, любуясь своим изображением, счастливая, отправилась в обнимку с тем, кто оригинал ценит больше копии.

- Похожа! - слышится одобрительное.

И вот выдвигаются из толпы два крепеньких паренька.

- Рисуешь, братан? - осклабился один.

- Рисую! - откликнулся художник, глянув на натурщика, с которого вполне можно было бы рисовать этюды для батального полотна, воспевающего разрушение Рима варварами.

Гунн уселся на хрупнувший под ним раскладной стульчик - и сеанс позирования начался. Намечавший очертания широкоскулого лица карандаш быстро двигался по белизне бумаги. Следом черно-белый набросок оживили цветные мелки. Брезгливо-отрешенная мина, эта маска подражания героям Шварценеггера и Лундгрена, преобразовалась на бумаге в добрую улыбку. Видимо, в этом состояла ирония художника. Волшебством искусства он превратил Конана-варвара в добра молодца. Даже бличок в зрачке получился каким-то теплым и солнечным. У оригинала глаза все-таки блестели по-арийски холодно и отрешенно. Такими взглядами не согревают душу, а загоняют ее в дальние лабиринты ужаса, куда маленький волосатенький страх забивается комочком и поглядывает на мир, дрожа и поблескивая в темноте глазенками-бусинками. Художник пшикнул на лист лаком для волос - и протянул работу заказчику.

- Похож? - сунул Аттила портрет своему дружку.

- Вылитый! - отозвался тот. - Только больно добрый! Как будто травки обкурился...

- Ну ничего! Похож, и ладно! - еще больше посмурел грозный «братан». - Пшли отсюда...

- А плата за работу! Деньги! Гонорар мой! - поднял мохнатые брови уличный Врубель.

- Деньги, говоришь! - огрызнулся натурщик. - Ты радуйся, што я тебе тут позировал! Не справился ты... Схалтурил. Исказил правду жизни. Домыслил. Ты че ж это меня ухмыляющимся нарисовал? Приколоться хотел? Намекнуть на мои судимости?

- Я как лучше хотел сделать... Ведь не слепо же копировать...

- Да тебе по квадратикам «Трех богатырей» рисовать! Денег ему захотелось... Да ты знаешь, что я безработный? Тут один гитарист тоже денег спросил - я ему воротничок гавайский и скроил. Ведь говорил же ему: «Сыграй про любовь...» А он что? «Владимирского централа» не знает! «Голубки целуются на крыше», «Жил в Одессе славный паренек» - ни слухом ни духом.

Фонтанная тусовка замерла. Дело было не фонтан. Дебил, проявивший знания в живописи, продолжал отчитывать уличную богему.

- Ты че ж, братан, думаешь, я в искусстве ниче не петрю? Да я, когда на малолетке срок тянул, я из библиотеки не вылазил. Серию ЖЗЛ штудировал, альбомы изучал. И потом, у нас там Гена-художник был - вот то художник - по фотографиям зековских жен в полный рост рисовал. К головам настоящих баб пририсовывал Венеру Боттичелли, Галу Сальвадора Дали, обнаженную Энгра, ту, что с кувшином, - и накалывал. Татуировщик он... Тушь. Иголочка - и вперед. Больно, понятно. Но искусство требует жертв. У нас вся братва меченная этими картинками. Ты, братан, поучись у Гены-то...

Продолжатель дел Тулуз-Лотрека и русских передвижников, что называется, с отвисшей челюстью, - внимал.

- Во! Глянь-ка. Шур, покажи! - куражился не желающий платить клиент.

- Да че я! - замялся Шура.

- Да покажи ты, как рисуют-то люди! - настаивал «искусствовед»-самородок.

Скуксившись, Шура завернул на спине майку, и обалдевшему фонтанному истеблишменту предстал целый мини-Эрмитаж обнаженки.

- Вот это Клава - жена моего подельника! - с деловитостью экскурсовода показал Конан на «Данаю» Рембрандта.- А это Анджела - воровка с женской зоны. А это торгашка - жена Быка, - ткнул он в «Маху» Гойи... А ты говоришь - плати! За што?

Изумленная наспинным татуированным граффити публика уже как бы совсем согласилась - платить не за что... Ведь вон какие мастера - на голом энтузиазме работают!

Подставив спину прохладительной фонтанной струе, Шура натянул на мускулистый торс майчонку, и дружки с улыбчивым портретом двинулись к проезжей части. Честной народ провожал парочку растерянными взглядами. Подойдя к бордюрчику шоссе и слегка обогнув металлическую отгородку, безработные загрузились в шикарнейшую иномарку и, газанув, покатили вниз по проспекту...

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: