В сознании людей, не только русских, само понятие подвига почти всегда сопряжено с мукой самопожертвования: от «Сам погибай, а товарища выручай» до полного самоотречения разработчиков какого-нибудь нового секретного оружия. И так уж сложилось, что преимущественно это был выдающийся акт на поле брани, то есть войны.
Особняком стоит летопись подвигов во имя Церкви: тут свой мартиролог. Величественный нравственный поступок в обыденной жизни проистекает тихо, и многочисленные ежедневные подвиги, к примеру, наших матерей так и остаются в большинстве своём не замеченными никем, разве что кроме небес.
А вот трудовой подвиг, не каждому доступное свершение в созидании мирной жизни мы в последнее время перестали ценить.
Вряд ли это произошло по той причине, что у нас нет теперь звания Героя Социалистического Труда. Сам труд в новых экономических условиях пока не всегда воспринимается как почётное занятие: работаешь, мол, ну и хорошо — семью кормить надо. И на этом поприще не важно, где ты добываешь свой рубль: за станком, кульманом, в ларьке или подземном переходе — лишь бы платили получше.
Но в поднимающейся России постепенно возрождается значение праведного труда, то есть деятельности на благо общества. И если бы сегодня (смеем надеяться) выдающийся учёный вдруг отказался принять орден «За заслуги перед Отечеством» из рук власти в знак несогласия с её политикой, в том числе и по отношению к науке, то в общественном сознании этот поступок уже вряд ли бы расценивался как моральный подвиг, что было в случае с Андреем Алексеевичем Трофимуком в 1998 году.
Время другое, изменилось, мы полагаем, к лучшему само государство и наше отношение к нему. И, может быть, скоро мы вернёмся к должной оценке выдающихся достижений на производстве, в лаборатории, на сцене и будем снова говорить о трудовом подвиге не только великих людей, удостоенных алмазной цепи «Андрея Первозванного», но и тех, кто работает рядом с нами.
Так сошлись обстоятельства, что, приотстав от мирового поступательного научно-технического прогресса (уж больно долго мы были устремлены в создание лучших ракет и автоматов), только сейчас мы начинаем по-настоящему ценить новаторскую мысль в экономическом — любой формы — развитии. (Помните старый анекдот советских времён? «Дети, давайте пожалеем Стёпу: у него папа — простой инженер!»)
И понимая, что дармовой природный ручей нефтедолларов рано или поздно иссякнет, мы наконец-то, кажется, всерьёз обеспокоились не уровнем нашего интеллекта и трудолюбия (этого у нас всегда доставало), а умением приложить духовные и умственные силы к инновационному рычагу, чтобы не покупать бесконечно импортную «ваксу» или «волшебное зеркальце», если легко можем производить и то и другое сами.
Любопытная вещь — консерватизм геополитических отношений. Мы думали, что «догнать и перегнать» — это лозунг-выдумка хрущёвской эпохи. А когда разобрались, то уяснили, что ещё Левша не велел ружья толчёным кирпичом чистить. И в очередной раз «вдруг» стало ясно, что территория и недра России всегда были предметом зависти и друзей, и недругов. И что мы обречены быть самими собой, как нас ни тянет в Запад. Мы уже не просто прорубили окно, мы пытаемся вообще уничтожить преграды между странами, но, увы, национальные геополитические интересы остаются не только у России. И сегодня наше очередное запоздалое вхождение в цивилизованный, хоть и очень противоречивый мир в решающей мере обусловлено не только нашей способностью создавать первую паровую машину, первый радиоприёмник, первый спутник, но и умением ставить новое знание на службу человеку в широком смысле этого слова: буквально в каждый дом. А для этого нужно «немногое» — научиться обращать это знание в аккуратный энергосберегающий и экологичный комфорт.
Летописцы нашего города по большому счёту делят историю Новосибирска на четыре этапа: создание моста через Обь и зарождение города, первый индустриальный расцвет на рубеже 20—30-х годов века минувшего, необыкновенно мощный спурт периода Великой Отечественной войны и, наконец, превращение его в некоронованную столицу Сибири благодаря, в первую очередь, созданию Сибирского отделения Академии наук и культурному расцвету 60-х.
Начало нового века ставит перед Новосибирском и областью новую задачу: качественно иной уровень развития технологий, инновационная экономика и, наконец, по-настоящему достойный уровень жизни современного человека.
На наших глазах меняется многое. Может быть, сами пока того не подозревая, мы становимся свидетелями качественных поистине революционных преобразований в промышленном и сельскохозяйственном производстве, в строительстве, во всех сферах материальной действительности. Это тоже очень сложный и противоречивый этап: от устаревших и, если честно, диких лозунгов, провозглашаемых совсем недавно, типа «Обогащайтесь!» или «Хватай, что плохо лежит!» мы должны перейти к вдумчивому созиданию новой жизни, основанной на приоритете знания, науки, образования, а значит, развитом интеллекте и культуре потребления.
Разумеется, эту «молодость мира» в первую очередь предстоит возводить молодым. И Новосибирск в этой череде качественных превращений просто обязан занять подобающее место. Для этого у него есть все предпосылки: от мирового уровня науки, образования и культуры до генетического потенциала, или, если так можно выразиться, до особого генома сибиряка.
Мы уже сегодня можем многое сделать, чтобы в первую очередь знание стало смыслом и целью нашего существования. Пусть это будет долговременная технопарковая политика и новая идеология, основанная на инновационном мышлении. Или отдельный притягательный для всего мира форум учёных. Из этой же череды — недавний философский конгресс, осмысливающий место человека в современном мире. И открывающаяся сегодня «Земля инноваций» — «Interra-2009».
Пусть прогрессивное новое войдёт в наше сознание. И в гостеприимстве Международного инновационного молодёжного форума через нас войдёт в сердца его участников. И Новосибирск надолго останется в памяти — не только наших гостей — городом, где пульсирует и царствует мысль.
