Это сладкое слово «Чайкофский»

Александр Авдеев прибыл в наш город на театральный форум «Сибирь — время перемен». Уже в первый день своего приезда министр успел посетить балет «Дон Кихот» в Оперном театре. И был приятно удивлен, что в середине недели при температуре минус тридцать в зале на 1850 мест не было ни одного свободного кресла. По словам министра, это, а также посещение других театров и театрального вуза, еще более укрепило его в отношении к Новосибирску как культурной столице.

Союз театральных деятелей намерен провести такие форумы в семи федеральных округах. Первый прошел в Хабаровске — Дальневосточный, второй в Екатеринбурге — Уральский, третий у нас — Сибирский. Перед открытием этого приметного для города события состоялась пресс-конференция, в которой также принял участие председатель СТД Александр Калягин.

Самым неожиданным вопросом, прозвучавшим в адрес Александра Авдеева и вызвавшим его улыбку, стал вопрос о сахаре с названием «Чайковский» (точнее «Чайкофский»). Журналист выставил перед министром пакет и попросил прокомментировать, как он относится к тому, что имя великого композитора стало сахарным брендом:

— Это вызывает одновременно улыбку и сожаление, — ответил министр. — Мне доводилось летать самолетом «Чайковский», у нас есть корабль «Чайковский»… При этом, на мой взгляд, есть черта, за которую нельзя переходить. Но этого нельзя запретить и нельзя написать по этому поводу законов. Какие-то вещи, наверное, должны воспитываться атмосферой в обществе…

Остальные вопросы, заданные господину министру, касались самых различных сфер культуры — от театра до книгоиздания, документального кино и скандала в Союзе кинематографистов.

— Станет ли когда-нибудь культура национальным проектом? Это позволило бы финансировать ее как одно из приоритетных направлений государственной деятельности, а не по остаточному принципу.

— Мне не очень импонирует эта терминология. Культура должна быть постоянно приоритетным направлением. Национальный же проект разрабатывается на три-четыре-пять лет. Это программа, которая более подходит для системы образования или здравоохранения. Культура должна быть в центре внимания руководства и сейчас, и через десять лет, и всегда.

— Диалог между профессионалами театра и властными структурами, насколько он необходим? И насколько необходимо присутствие государства в культуре?

— Диалог необходим, поскольку государство должно все время настраиваться на то, как эффективно организовывать сферу культуры. Меняются формы управления и объемы финансирования, идет внедрение новых технологий, в том числе в сферу культуры. Возникают новые проблемы в обществе, в культуре. Они должны найти адекватное отражение в политике государства. Появляются новые угрозы нравственного здоровья. Надо вовремя уловить симптомы этих угроз. Поэтому двухсторонний диалог с деятелями культуры государство обязано вести постоянно.

Государство не может присутствовать в искусстве. А вот в культуре, в сфере, которая является одной из важнейших для общества, государство присутствовать должно. В нашем государстве это тем более необходимо, поскольку в нашей национальной традиции помогать культуре, чтобы она была эффективной во всех ипостасях — в подготовке кадров, организации библиотек, театрального дела, социальной составляющей жизненной деятельности тех, кто занимается культурой, в архивном деле и так далее. Усиление внимания государства к культуре — это обязанность государства.

— Книгоиздание у нас практически выведено из-под эгиды государства и сосредоточено преимущественно в Москве в пяти-шести крупных издательских домах. Регионы перестали быть издательскими центрами, что выбивает почву из-под ног культурного сообщества. Делается ли что-то в плане демонополизации издательского дела?

— Книгоиздание перешло под эгиду Министерства связи и массовых коммуникаций. Мы не имеем прямого командного воздействия на эту сферу. Мы руководим федеральными библиотеками, выделяем крупные субсидии на формирование региональных библиотек. Высказанную озабоченность мы, безусловно, разделяем. Хотя я бы не стал так резко говорить, что книгоиздание выведено из-под контроля государства. Государство книгоизданием занимается. И занимается им ровно настолько, насколько должно заниматься. Поскольку книгоиздание — это отрасль производства. Тут есть и государственный интерес, интерес сферы культуры, но это и производство в стране с рыночной экономикой. Но производство, которое выдает нам в качестве результата резкое удорожание книги. Это нам всем мешает; если мы говорим о Министерстве культуры, то мы высокие цены на книги ощущаем, прежде всего, при формировании фондов библиотек.

— Как вы сможете оценить ситуацию, сложившуюся с Союзом кинематографистов?

— Как и любой конфликт, он переживается болезненно. Но тот острый интерес, который ощущается в обществе к возникшей полемике, лишний раз подтверждает, какая ответственность лежит у нас на деятелях культуры в стране. Именно гражданская ответственность… Они воспринимаются как носитель морально-этических ценностей. Я желаю оздоровления обстановки в Союзе кинематографистов и думаю, в этом заинтересовано все общество.

— В связи с кризисом будет ли сокращаться финансирование культуры?

— Мы будем стараться сохранить финансирование по стране хотя бы на уровне 2008 года.

— Мы говорим о том, что в России должна быть российская культура, при этом наше художественное образование часто строится по западным моделям?

— Думается, что такое противопоставление министерств культуры и образования несколько искусственно. Министерство образования, в частности, поддержало очень важный документ о принципах организации художественного образования в стране. В эти принципы заложена возможность — что очень важно — сохранить наше национальное художественное образование, несмотря на некие стандарты, которые предполагает Болонский процесс. Имеются в виду стандарты дробления высшего образования на бакалавриат и магистратуру. Такое дробление у нас не привилось, мы пошли по другому пути.

При подготовке специалистов высокого уровня — актеров, музыкантов, танцоров — необходимо обеспечить непрерывность обучения в течение четырех-пяти лет. Именно такая возможность предусмотрена новой концепцией образования, и именно из этого мы будем исходить. А там, где нам понадобится вычленить из пятилетнего образования несколько лет для тех, кто не хочет, допустим, быть музыкантом мирового уровня, а захочет быть преподавателем музыкального училища, средней школы, то мы пойдем навстречу и дадим им возможность получить степень бакалавра. То есть нам оставляют гибкую формулу развития художественного образования.

— Как вы относитесь к тому, что теперь факультеты по обучению искусству появляются в ряде университетов и академий, которые не имеют к культуре никакого отношения? Уровень образования там, как правило, на порядок ниже.

— Тут очень опасно говорить о хороших и плохих, правильных и неправильных вузах. Сам факт увеличения числа таких факультетов говорит о том, что люди стремятся работать в культуре. И идут туда не из карьерных соображений, а от огромной тяги к этому, из желания посвятить этой сфере всю свою жизнь. А что касается качества обучения, то оно будет определяться, извините, тем же словом «рынок». Классные специалисты будут цениться всегда, а плохие не будут нужны. Так происходит во всем мире, и, я думаю, это будет происходить и у нас.

— Новосибирск был традиционно силен своим документальным кино. Между тем прошлый год был для наших кинематографистов практически «пустым». Создается впечатление, что все государственные деньги направлялись на художественное кино. Будет ли как-то меняться ситуация в этом отношении? И будет ли упразднена вызывающая массу нареканий система лотов при распределении заказов?

— Информация о том, что основная денежная масса была направлена на подготовку художественного кино, не верна. Пропорция между художественными фильмами, документальными, анимационными и детскими в 2008 году сохранялась та же, что в 2007-м и 2006-м. Но вы абсолютно правы в своей обеспокоенности судьбой студий документальных фильмов и документального кино в стране вообще. Сложность в том, что это кино с трудом покупается и, кроме того, это кино дорогое. И тем не менее в 2009 году мы планируем продолжить содействие документальному кино. Поскольку, если мы сократим объем выпуска документальных фильмов, то будем вынуждены закрыть ряд студий. И социальным последствием этого будет большое количество безработных высококлассных деятелей документального кино.

Что касается системы лотов, то уже приняты правоустанавливающие документы о том, что в системе кино мы будем переходить частично на госзаказ. Он будет формироваться из общественно-нравственных потребностей общества. Поскольку кино — это не только сфера культуры и сфера искусства, но и сильный очаг воспитания нравственных ценностей. И мы не сможем построить ни гражданское общество, ни демократическое государство без победы над наркоманией, алкоголизмом, национализмом (и великодержавным, и национальных меньшинств), без победы над экстремизмом (террористического и криминального толка), экстремизмом фашиствующих группировок и так далее.

В борьбу с этими болезнями общества должно включиться и кино. Поэтому необходимо давать госзаказ на эти темы. Но такой заказ ни в коем случае не будет политизирован. То есть никто не заставит делать фильмы, которые бы обслуживали партийные программы левых, правых, центристов и так далее… Для работы мы будем приглашать видных деятелей кино, актеров, сценаристов. Так работают все крупные кинодержавы мира. Американское кино через фонды финансируется также государством. И там создано немало хороших фильмов, направленных против этих болезней. В частности, фильмов, поднимающих проблему толерантности в отношении других национальностей. И позитивные плоды такого кино мы наблюдаем в самом американском обществе.

Мы не собираемся уходить от государственного финансирования, при этом будем привлекать и частные деньги, работая на принципах партнерства. Должен сказать, что уже сегодня более половины художественных фильмов страны делается на частные деньги, а не на деньги государства. Эти усилия продолжим и дальше. Проблемы с документальным кино, безусловно, есть, и их надо решать…