Эта птица — один из излюбленных объектов изучения орнитологов
Делясь впечатлениями о поездке в Гамбург прошлым летом, коллега удивлялась, что съехавшиеся туда на свой конгресс орнитологи не обращали никакого внимания на встречающихся там повсюду диких лебедей, гусей, уток и других заметных птиц всяких видов. Зато они моментально вставали в очередь к подзорной трубе, когда её владелец возвещал об обнаружении среди зелени маленькой певчей птицы, название которой по-английски звучит примерно как «вобла«.
Стоя в очереди, все с придыханием твердили: «Вобла-вобла». Так высоко в старой Англии когда-то оценили вокальные способности всех камышевок. Отечественные кинематографисты поддерживают такую оценку, очень часто совершенно неуместно монтируя в фонограммы фильмов трели какого-либо вида камышевок. Орнитологов порой коробит, когда эпизодам, отснятым в абсолютно безводной пустыне, аккомпанирует пение садовой или, тем более, дроздовидной камышевки, которая устраивает концерты на самом деле исключительно в разрежённых зарослях тростника на достаточно больших водоемах, а никак не среди барханов.
В окрестностях Новосибирска можно услышать пение, а при определенных навыках и везении также и увидеть у гнезд несколько видов камышевок. Самая мелкая из них — индийская камышевка характерна для обширных тростниковых займищ к югу и юго-западу от города. Похожая на нее садовая камышевка гнездится чаще всего по лесным опушкам, где имеются заросли шиповника и крапивы. Колючие ветки шиповника защищают взрослых птиц, кладки и птенцов от хищников, а волокна сухой прошлогодней крапивы служат незаменимым материалом при строительстве гнезд. Камышевка-барсучок, названная так по чередованию белых и темных полосок на голове, гнездится в разных местах, включая заросшие сорняком и бурьяном заброшенные пахотные земли, но обязательно не очень далеко от водоемов, а то и на подтопленных лугах. Великаншей среди сородичей выглядит великолепная дроздовидная камышевка, названная так не столько по внешнему облику, сколько за по-дроздиному громкое и неугомонное стрекотание вместо мелодичного пения.
Садовая камышевка — один из излюбленных объектов изучения среди специалистов по мелким воробьиным певчим птицам. Главное её преимущество в этом смысле — сильная привязанность к месту гнездования и трепетная родительская забота о потомстве. В отличие от иных птиц садовые камышевки, будь то самочка или самец, не бросают гнездо при частом беспокойстве и даже отлове на кладке или птенцах. Поэтому новосибирскому орнитологу Вячеславу Чернышову, который в течение нескольких лет накопил данные по сотням гнездящихся птиц и тысячам птенцов, удалось собрать уникальный материал по гнездовой экологии, динамике популяции и другим сторонам жизни этого вида. Благодаря его длительным, трудоемким и в высшей степени тщательным исследованиям выяснилось, например, что максимальная продолжительность жизни садовых камышевок в природе составляет 9 лет. При этом птицы производят потомство и в столь преклонном для мелких птиц возрасте. Однажды при замене кольца на ноге самца, которому исполнилось 9 лет, косточки этой по всем признакам престарелой птицы раскрошились в руках орнитолога. А ведь камышевка и в таком возрасте продолжала кормить птенцов!
Как-то
внучка рассказала, что вместе с другими детьми видела на стеблях крапивы гнездышко с желторотыми птичками. Не сразу удалось уговорить ее показать гнездо. Мальчишки запретили ей рассказывать мне о находке. Мол, орнитолог обязательно станет кольцевать птенцов, а родители бросят их. Ведь по той же причине нельзя прикасаться ни к кладке, ни к птенцам, ни к детенышам диких животных. Что и говорить, зачастую это поверье справедливо. Поэтому лучше всего, наткнувшись на гнездо или выводок, тихо уйти восвояси, ибо беспокойство чревато для них гибелью. Даже одни из самых доверчивых птиц — садовые камышевки — перестают терпеть беспокойство
за 2–3 дня до вылета птенцов. В это время те, еще толком не оперившись, в панике могут разбежаться в зарослях и пропасть там поодиночке.
