|
| Фото Новосибирского пресс-клуба |
Обычно московские театральные новшества до Новосибирска быстро не доходят, тем не менее чапаевская конница, то есть группа актеров, совсем недавно заявившая себя как театр Виктора Пелевина, появилась у нас уже через месяц после премьеры спектакля «Чапаев и Пустота» в Москве.
На сегодняшний день Виктор Пелевин - один из самых читаемых и покупаемых современных российских авторов-постмодернистов, тем не менее до сих пор никто не рискнул перенести его творения на сцену. На краткой пресс-конференции, которую дали актеры и постановщики спектакля, батьке-Чапаю (Сергею Никоненко) практически слова не давал вставить Петька (Евгений Сидихин).
- В последнее время зрители привыкли видеть вас все больше в новых русских боевиках, почему вдруг такая довольно странная роль?
- Во-первых, далеко не всегда играю в боевиках, может быть, они просто больше запоминаются зрителю, а во-вторых, если брать во внимание такие вещи, как экспрессию, динамику образа, то Петька - будь то Петька у Фурманова или Петька Пустота у Пелевина - фигура для боевика подходящая.
- Почему выбор пал на такого авангардного и для широкой публики, наверное, не совсем понятного автора, как Виктор Пелевин? Как стало возможным воплощение на сцене такого чисто литературного текста?
- В Москве некоторые считают, что Пелевин - это уже вчерашний день, но для драматургии - это еще область творческого эксперимента и, как говорится, тем и интересна. Для спектакля мы попытались вычленить именно динамические моменты, которые в «Чапаеве и Пустоте», в отличие от других книг Пелевина, еще можно проследить, поэтому на сцене все будет гораздо понятнее. Мы же ставим не Пелевина, а по мотивам Пелевина, по идее, после спектакля зритель должен захотеть прочитать книгу.
- Премьера уже была, как к ней отнеслись критики?
- Мы к премьере были абсолютно не готовы, нас просто выкинули на сцену. Поэтому я считаю, что настоящая премьера состоится здесь, в Новосибирске. Что касается критиков, то пока высказались не профессионалы, а журналисты. Ну, честное слово, такое впечатление, что они спектакль смотрели или минут пятнадцать, или совсем не смотрели. Запомнилось, как одна журналистка высказалась: «Представьте, что вы захотели покончить жизнь самоубийством, и за минуту до этого вам сообщают, что вы больны СПИДом, - такое впечатление производит спектакль!»
- Есть ли будущее у театра Пелевина и как он сам к этому относится?
- Я удивился, когда увидел, что нас поименовали театром, что будет дальше, вообще неизвестно. Театром это может быть только в том смысле, что у каждого театра есть свой язык: у МХАТа свой, у БДТ свой, у этого театра одного спектакля тоже выработался свой способ подачи материала: конфликт рождается из непривычного столкновения реализма и абсурда. Пелевин заходил к нам два раза, несколько раз мы с ним общались по телефону по поводу моей роли, а после премьеры позвонил сам и мило пошутил: «Вы что-то мое сегодня ставили? А что? «Чапаев и Пустота»? Не помню!»
