Автостопом до Адлера быстрее поезда?

Оставаться на месте и открыть что-либо новое — шансов не много. Лучше идти. Но иногда умерить бодрый шаг или даже совсем остановиться тоже не помешает. Так я и сделал. И фантом, представьте себе, возник из морозного туманного городского воздуха. На нем был видавший виды, но еще яркий пуховик, а за плечами старый брезентовый вместительный рюкзак с чем-то явно тяжелым. Привет! Знакомьтесь — Николай Когаль.

Разыскивая его, я безрезультатно провел два дня в телефонной суете, и вот встречаю на улице. Оказывается, он от темна до темна висит на страховке, очищая кровлю высотки от наледи. Промышленный альпинизм называется. А в рюкзаке у него необходимое для этого снаряжение: веревки, карабины, жумер…

Минут через сорок мы сидим в редакции, пьем кефир и разговариваем. Не то чтобы до кефира мы были большие охотники, но под наш разговор о здоровом образе жизни этот натуральный молочный продукт двух с половиной процентов жирности очень даже подходит. В тему, так сказать.

Николай восхищается таинственными для меня «анастасийцами», которые возрождают на сибирской земле родовые поместья.

— Ты понимаешь, берут семьей гектар и делают его буквально садом. Они на этом хорошо, нормально помешаны…

Говорит, что знает некую Татьяну, так она зимой на трех работах работает, чтобы летом только родовым поместьем заниматься. Особое внимание к кедрам. Анастасийцы их на том же гектаре выращивают. Саженцами. Кедр — их главная сельхозкультура и символ. Огородничают тоже. Вот подарили ему книжку. Называется — «Двадцать мешков картошки с одной сотки». Агротехника особая. Бурый уголь для удобрения используют, безотвальную вспашку и так далее. Когаль им верит: «…трудом все можно сделать».

О Николае у меня сведения отрывочны и случайны. Знаю, что опытный горный турист. Уровень спортсмена. Автостопщик тоже опытный и давний. Добирался таким способом до Эльбруса, Камчатки, Тянь-Шаня. Говорят, даже установил рекорд — автостопом от Новосибирска до Адлера за двое суток и 23 часа. Быстрее поезда. Знаю, что он идейный борец «за мир, свободный от табакокурения, пьянства и наркотиков». Организовал клуб детского и семейного туризма — «Элита Сибири». Кажется, в поселке Куета есть база этого клуба — брошенный кем-то, но вполне еще приличный дом. Да! Николай Когаль еще и сибирский туристский Дед Мороз. В этом образе… Ну да, как и положено, в красной куртке, в бороде и с посохом совершил три экспедиции на Белуху. Спрашиваю:

— Автостопом?

— Однозначно.

— Представляю, как на тебя смотрели!

— Кое-кто как на сумасшедшего (смеется). А у кого с чувством юмора все в порядке, те — весело. Это ведь приключение, сюрприз — встретить перед Новым годом Деда Мороза.

— А тебе это зачем?

— Внимание! — Николай становится серьезным и как будто бы выходит на воображаемую трибуну.- Сибирский туристский Дед Мороз — это целая программа здорового образа жизни, и в ней Дед Мороз — веселый парень, турист, спортсмен, заводила — есть инструмент пропаганды этого здорового образа жизни…

Очень, надо сказать, здорового. Рассказал мне Николай об одном таком агитационном походе Деда Мороза и его команды в декабре под Белуху. До поселка Тюнгур — автостопом, а дальше пешком. Декабрьские дни коротки, и «схватили» они холодную ночевку на перевале Рига-турист. Уставшие, успели только вырубить в фирне площадку и развести примусок. Разлили по кружкам горячий чай и залезли в спальники. Даже тента не ставили. Снежная крупа сыплет, спальники сыреют, сна нет.

Еще только забрезжило, поднялись и буквально свалились в долину реки Кучерла. Знали, что там завалы сухого леса. Натаскали бревен и во всю их длину развели костер — «нодия» называется. Снежную стеночку соорудили, тент поставили. Рай! И тепло, и все высохло, и отоспались, и поели горячего. А между прочим, на улице было минус сорок. Но Деду Морозу это никто в укор не ставил.

Николай по жизни бороду не носит — бреется. Лицом и фигурой сух. Наверное, как все аскеты. Роста среднего, но крепок. Когда пожимает руку или, разговаривая, толкает в плечо, силу чувствуешь. На глазок прикидываю возраст — сорок пять — сорок семь. Оказалось, родился в 1950-м. Ого! Задаю вопрос о предках, чтобы, может быть, там найти объяснение его физике и лирике.

Родился Когаль в белорусской деревне Остров. В том месте река Стырь впадает в реку Припять. Пинский район. Брестская область. У его деда по матери — Федора Кривошейко было одиннадцать детей. Никто не умер ни от болезни, ни от голода. И в войну Господь всех уберег. А воевали и на фронте, и в партизанах. Были ранены, но выжили, не погибли. А дед Федор в 98 лет еще косил. Да, косой. Вручную. Отсюда, может быть, у Николая и отношение к здоровью, как к ценности безусловной.

Предполагаю, что и характер у всех в семье был тоже дедов. Судить можно хотя бы вот по такой картинке. В послевоенных белорусских селах жили скудно, голодно. Хозяйство порушено, Советское государство задавило налогами. Денег в ту пору в глаза никто не видал, и налоги положено было платить натурой со своего подворья. Мясо, шерсть сдай, молоко сдай, яйца сдай…

Так вот, Геннадий, один из младших сыновей деда Федора и, стало быть, дядька моего героя, совершеннолетний уже парень, возьми да и пошути на эту тему. У сельсовета подвесили они с пацанами петуха и нацепили ему дощечку с текстом, который я здесь пересказать могу только весьма приблизительно по причине его народной прямоты и сочности. В общем, не все мог тот петух сдать родному государству, отчего, видите ли, и повесился.

Компетентные органы зачинщиком этого безобразия вполне обоснованно признали дядьку Геннадия. Приписали политику и сослали в Красноярский край. Самое смешное, что он оттуда в Белоруссию родичам посылки с продуктами присылал. А много позднее, когда из Сибири вернулся, стал председателем исполкома города Червонограда. Так что, между делом, шутки шутить у Николая Когаля — это наследственное. От генов это.

В Новосибирск его привезли в 1958-м. Первоклашкой. По-русски не говорил, поэтому натерпелся от каждого и в школе, и на улице. Однако характер деда Федора сказался. Язык он освоил быстро и умение за себя постоять тоже. Отстали.

И тут в разговоре мы как-то свернули на детскую тему. Она оказалась у Николая богатой. Детей у него пятеро. Четверо своих и один, Ванюшка, по договору.

— Это как?

— А мы договорились. Я ему папа, а он мне сын. Мама его не возражала.

С нашей точки зрения, детей своих Когаль не жалел. С малых лет водил и по лесам, и по горам. И летом, и зимой. И когда солнце, и в непогоду. На удивление, выросли они крепкими, здоровыми и без вредных привычек. Последнее Когаля, как борца за здоровый образ жизни, особенно радует. И теперь папы и мамы не боятся отпускать с ним своих своенравных чад.

— Мы тут такой проект реализуем! Послушай. В нашей области самая высокая точка — Пихтовый гребень. Ровно 494 метра. Мы с детьми в каждый поход наращиваем его и обязательно поднимем до 500 метров…

Но Когаль не был бы самим собой, если бы не отпустил по пути шутку:

— Наш девиз «Кинь камень в общее дело!» Чтобы быстрее завершить проект, нужны регулярные пешие маршруты. Раз в неделю или чаще. Во-первых, оздоровится куча народу, и в том числе подрастающее поколение. Во-вторых, это как урок краеведения. Там места обалденные! Ну, Салаир, что говорить. В-третьих, Пихтовый гребень может стать значимой географической точкой на карте нашей области. Может быть, даже символом, туристским, например… Эх, — Николай вдруг не смеется, а вздыхает, — создать бы специальную спортивную школу. Заканчиваешь ее, и у тебя среднее образование и специальность — инструктор по туризму. Да, ты знаешь! В поселке Дзержинский добротное двухэтажное здание школы пустует. Ни одного ученика…

Пока мой собеседник мысленно ходит по пустующим классам далекой школы, я делаю пометку у себя в блокноте, чтобы не забыть подсказать ему, как получить грант на благое дело в городской или областной администрациях. Потом возвращаю его в реальность. Спрашиваю, что такое автостоп. Ну, тут Когаль на коне!

— Автостоп — это прекрасный инструмент познания родины и себя. Я бы рекомендовал, во-первых, такой способ путешествовать молодежи. Во-вторых, это не противопоказано и пенсионерам, которые обладают здоровьем и хотят посмотреть мир. Автостопом они могут путешествовать где угодно, куда угодно и без проблем, ибо самой своею внешностью вызывают доверие, сочувствие и авторитет…

Это он в мой адрес, что ли? Ладно. Смиряюсь и прошу поделиться опытом. Только не в стихах. Но Когаля уже не сдержать.

— Автостоп — не халява! Каждый опытный автостопщик знает: чтобы путешествовать бесплатно, надо дорого стоить. В дороге надо уметь и поговорить с водителем, и выслушать его, и посочувствовать… И если понадобится, помочь починить автомобиль, или вытолкать его из колдобины, или груз погрузить, разгрузить… Нет, автостоп не халява. И не ложь. Боже упаси! Автостоп еще учит — не надо лгать. Ни в коем случае. Можно не говорить правду, но лгать нельзя. И вот что я тебе еще скажу. Автостоп — это состояние души. Например, конкретно. Иду я на работу. Обычный горожанин. Захожу в автобус или трамвай, беру билет. Я как все.

Но вот я выхожу из дома как автостопщик. У меня проект — добраться таким способом до Эльбруса, до Белухи или, скажем, до Заельцовского бора. Не важно куда. Кстати, внутри города это называется «ситистоп». В любом случае, я уже совсем на другом психологическом уровне. Мое состояние — это смесь из азарта, вдохновения, расчета и профессиональной гордости. Тут я профи и ни за что не пойду на остановку. Иду на перекресток или на пост ГАИ и «беру» ту машину, которая мне нужна.

— Ну уж прямо ту, которая нужна.

— В начале моего опыта мне доводилось ездить даже на тракторе. Теперь нет. Теперь выбираю я. Но ты же пойми, я не тычу самонадеянно пальцами в бампер или отчаянно бросаюсь под колеса. Я не машу каждому авто. Я чувствую, с кем мне по пути.

— А я чувствую, что тебе это надо. Но зачем?

— Дорога дает все. У меня в пути было столько удивительных встреч. Я узнал столько замечательных людей. Я повидал такие прекрасные места. Дорога дает все. Кров, хлеб, дружбу, любовь. Все.