Новосибирск 4.3 °C

Заслонившие нас от беды

30.11.2001 00:00:00

 Ровно пятнадцать лет тому назад эти люди сделали невозможное - закрыли многослойным саркофагом четвертый реактор на Чернобыльской АЭС, не дав разгореться страшной трагедии. Сегодня они соберутся вновь, чтобы отметить этот день, вспомнить и помянуть тех, кого нет рядом. Один из тех, кто участвовал и был в числе руководителей этой работы, - генеральный директор НМСП «Электрон» Валерий Кормачев. С ним встретился корреспондент «Вечернего Новосибирска».

- Валерий Николаевич, какие чувства вы испытали, увидев тогда, пятнадцать лет назад, разрушенный четвертый блок?

- Честно говоря, было не до чувств. Нас, сибиряков, специалистов Министерства среднего машиностроения из Новосибирска, Томска, Красноярска, срочно собрали и отправили в Чернобыль. Там уже начала работать комиссия по разбору сложившейся ситуации, рассматривались различные пути ликвидации последствий аварии, и мы практически сразу включились в ее работу. Штаб начинал работать в половине восьмого утра, вечернее подведение итогов за день - в половине восьмого вечера, расходились в двенадцатом часу. Ставили задачу, и ее надо было выполнять. А из самых сильных впечатлений первых дней - это «рыжий лес», о котором много писали, и специфический запах от всех этих реакций...

- План по строительству саркофага был предложен сразу?

- Нет, существовали и другие проекты, в частности - сделать подкоп и «провалить» реактор в шахту. Но в конечном итоге решили накрыть его сверху - никто не знает, как поведет себя расплавленная магма и во что это выльется. Хотя, пока шли споры, украинские шахтеры пробили ход и подошли почти к самому реактору.

- Вы знали о степени опасности работы, которую выполняли?

- Безусловно. Об этом постоянно говорили и предупреждали всех работающих. У нас были дозиметристы, в задачу которых входило прокладывание самых безопасных путей к рабочим местам. И они эти тропы с минимальной радиацией находили.

- А как сами люди относились к той работе, которую они выполняли?

- Большей частью было полное понимание тех задач, которые стоят перед ними. Однажды у нас готовилась группа к отправке, человек 400. Утром они должны были уже уехать, а через пару дней прибывала смена. Но ночью вдруг просела одна из опор перекрытия, очень важная несущая конструкция. Утром, на построении, им сказали о том, что возникла такая ситуация. И они все добровольно решили остаться...

- А в сам поврежденный реактор кто-нибудь спускался?

- Да, специалисты Курчатовского института. Был изготовлен защитный контейнер из свинца со специальными стеклами, и они на нем спускались в реактор для визуальной оценки степени разрушения.

- Что представляет из себя саркофаг, который был построен, и какова степень его надежности?

- Это очень сложная конструкция с несколькими слоями защиты. И там не просто все залито бетоном, хотя в некоторых местах его толщина достигает четырех метров. По сути, над четвертым реактором мы построили целый производственный комплекс, призванный максимально снизить угрозу взрыва. Там установлены более 3000 датчиков, которые регистрируют все изменения, происходящие в реакторе. Данные подаются на центральный пост, где работает дежурная смена. Снизу, через прорытый тоннель, к реактору поступает воздух для охлаждения, затем он фильтруется, очищается и через технологическую трубу - ее хорошо видно на многих фотоснимках - отводится наружу. Ситуация постоянно находится под контролем специалистов.

- Действительно ли алкоголь способствует выводу радиоактивных элементов из организма?

- Лишь очень малые дозы - кровь начинает двигаться быстрее, и обмен веществ, их вывод идет интенсивнее. Но большие дозы, наоборот, ведут к разрушению организма. Поэтому в зоне, где мы работали, был «сухой закон» и принимались самые суровые меры к его нарушителям. А что спасало меня и моих коллег - это наши сибирские травы. Есть такой замечательный травник - Геннадий Пушкарев, и вот его настои просто творили чудеса. Спасибо ему огромное.

- Среди тех, кто привлекался для ликвидации последствий аварии, было немало сибиряков. Как оценивалась их работа?

- Практически все, кто приезжал из Сибири, были специалистами Минатома. Поэтому они считали, что находятся на «своем» объекте, действовали более квалифицированно, смело, и это их здорово отличало. У нас ведь как - ругаться так ругаться, спорить - так спорить, выпить -так выпить, работать - так работать. И когда беда случилась, никого не надо было подгонять и подстегивать. Многие руководители отмечали, что ребята очень грамотные, им не надо было ничего объяснять - просто ставили задачу, и они ее выполняли.

- Как сложились судьбы сибирских чернобыльцев? Часто ли вам удается встречаться с вашими соратниками?

- К сожалению, в живых на сегодняшний день остались всего лишь половина из тех, кто принимал участие в той работе... Насколько это возможно, стараемся помогать - путевками, деньгами, хлопотать о предоставлении жилья. Конечно, общаемся, стараемся встречаться. Такое невозможно забыть... Через вашу газету я хотел бы назвать имена работников нашего предприятия, принимавших участие в той работе: Крючков Александр, Видяйкин Григорий, Захир Моисей, Куликов Федор, Труханович Сергей, Башкатов Юрий, Кучин Юрий, Ляпустин Сергей, Данилейко Геннадий, Карпенев Анатолий, Сабирхянов Рашид, Топчиев Сергей, Уваров Евгений, Якухин Виктор, Артамонов Александр, Команев Михаил... И еще многим другим, которых я не назвал, - спасибо вам всем за то, что вы сделали.

От редакции. И нам очень бы хотелось в этот день еще раз поблагодарить всех участников ликвидации аварии за честно выполненную работу. А еще - пожелать им здоровья и счастья.

Беседу вел Станислав РОНИН

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: