 |
30 марта 2001 г. наша газета опубликовала сенсационную статью социолога Р. Романова «Погребение по-новосибирски. О загрязнении природы экс-человеком». По признанию автора, материал для этой статьи собирался им многие годы, по крупицам. За многие годы на поставленные им самим вопросы он не смог получить компетентные ответы от специалистов. Учитывая актуальные проблемы и катастрофические последствия, которые наносит экологии похоронная деятельность, автор призвал экологов, эпидемиологов, инфекционистов принять участие в открытой дискуссии на страницах «Вечерки» на эту наболевшую тему. Редакция получила много откликов на статью Р. Романова.
Мы обратились с просьбой в Православный похоронный центр в Москве высказать свое представление об экологии похорон в России. Сегодня мы публикуем материал, подготовленный специалистом этого центра А. Д. Крохиным (г. Москва).
Проблемы, которые подняты в статье социологом Р. Романовым, действительно наболевшие и требуют всестороннего незамедлительного обсуждения и принятия решения. Как специалист-эколог, по существу вопроса, в развитие статьи, опубликованной в новосибирской газете, могу добавить следующее.
Безусловно, к числу острейших экологических вопросов относится проблема выбора участков под кладбища. Фактически, научно обоснованные способы отвода земель под кладбища нигде в России не применяются. Исторически оправдавшая себя практика организации кладбищенского хозяйствования в России за годы большевистского правления была разрушена. Эта весьма эффективная система строилась на основе кладбищенского законодательства, принятого еще в 1771 г., и предполагала создание многочисленных мелких кладбищ практически во всех населенных пунктах России. Основным требованием к выбору мест для захоронения усопших было наличие благоприятного грунта и гидрологического режима, способствовавшего ускоренному разложению праха. Замечу, так было в России в XVIII веке!
Важным этическим преимуществом малых кладбищ была возможность регулярного общения живущих со своими усопшими близкими. Это, в свою очередь, обеспечивало не только уход за могилами, но и духовное общение с родными для них людьми, с их душами.
Иная картина наблюдается повсеместно в России в наше время. Новосибирск в этом отношении не исключение. Система мелких кладбищ варварским способом, путем вандалистского уничтожения с разрешения чиновников, была заменена созданием гигантских монстров-кладбищ на площадях в 100 и более гектаров, и, как правило, в местах с совершенно неподходящим грунтом, в частности, глинистым. В таком грунте прах не разлагается, а происходит его консервация в форме омыления. По сути дела, такие кладбища как «Заельцовское», «Гусинобродское» или «Клещиха» в Новосибирске, о которых пишет Р. Романов, не являются кладбищем в экологическом смысле этого слова. А если учесть, что никто и никогда не проводил исследование грунтовых вод, о чем свидетельствует эта статья в «Вечернем Новосибирске», то эти кладбища, превышающие все законодательные нормы по площади (занимаемая площадь более 100 га, по закону - не более 40 га), давно превратились в склады-трупохранилища. Отыскать территорию в 100 и более гектаров, с грунтом, свойства которого пригодны для кладбища, практически невозможно. Это связано с геологическими, геофизическими, сейсмологическими и т. п. особенностями характера земного рельефа. Когда слышишь, что кладбище имеет площадь более 60-100 га, понятно и без всяких исследований грунта - здесь имеет место многократное (!) превышения ПДК биомассы.
Подобное развитие похоронного дела в России стало возможным после бессмысленной секуляризации похоронного дела декретом Совета народных комиссаров от 7 декабря 1918 года.
На Руси в последний путь гроб с покойным всегда сопровождал церковнослужитель, батюшка. Под именем погребения и поныне в Православной церкви разумеются молитвословия, совершаемые с самого момента разлучения души с телом, обрядовые приготовления тела, отпевание в храме, предание земле, все последующие действия и поминовения. Суть православного погребения заключается в воззрении церкви на тело как на освященный благодатью храм души, на жизнь настоящую - как на время приготовления к жизни будущей, и на смерть - как на сон, по пробуждении от которого настанет жизнь Вечная.
Практика кладбищенского хозяйствования дореволюционной России строилась на этих принципах - погребение носило прежде всего исповедальный характер. Обеспечение санитарной (экологической) безопасности обосновывалось за счет проведения (даже с позиции современной науки!) научно-исследовательских работ (работы Ф. Эрисмана и его учеников), что в современной России - век спустя (!) - практически отсутствует.
Ныне похороны считаются разновидностью бытовых услуг. В свое время и на них распространялись лозунги: «Службу быта на индустриальные рельсы!», «Концентрация и специализация бытовых услуг - залог успеха!». В итоге кладбища выродились в комбинаты бытовых услуг, погребение утратило исповедальное значение и процесс похорон приобрел все врожденные пороки системы бытового обслуживания. Именно эти пороки справедливо критикует новосибирская «Вечерка», а автор статьи Р. Романов точно подмечает, что настало время в новой России посмотреть на смерть по-новому.
В сложившихся условиях кладбищенского хозяйствования развивается не только бездуховное отношение к усопшим, но и серьезная экологическая опасность миллионов ныне живущих людей, а также база для преступных злоупотреблений в сфере погребения усопших. Экология похорон напрямую связана с таким важным аспектом как биохимическая чистота кладбищ. Следует признать, что не кремированные, а захороненные в землю останки человека могут быть крайне опасными. За ними тянется след многолетней минерализации (разложения) с загрязнением грунтовых вод, с распространением трупных ядов и смертельно опасных грибковых спор.
Поэтому, если говорить об абсолюте, к которому следует стремиться всякому обществу, то санитарные соображения и эргономические явно в пользу кремации. Но Россия - православная страна, и нельзя не учитывать многовековые традиции. Москва, где ныне работают пять крематориев, один из которых частный, Санкт-Петербург (один крематорий) сегодня практически являют пример для других городов России, по которому следует развивать похоронное дело в плане соотношения традиционного погребения в землю и кремации. В Москве сегодня кремируют 55-60% усопших, в Санкт-Петербурге - 63%.
К числу экологических вопросов относятся и те, что касаются содержания тел умерших и очистки стоков, связанных с трупосодержанием. Сегодня такие системы очистки отсутствуют. И в городские канализационные сети уходят сточные воды с опасным содержанием вредных веществ и даже радиоактивных изотопов. Появление последних связано с их использованием в некоторых видах кардиостимуляторов. В сочетании с мониторингом биомассы кладбищ эти вопросы образуют нетронутое поле проблем очистки продуктов похоронной деятельности. Уместно сказать здесь о том, что комплекс экологических проблем включает в себя и энергоинформационную безопасность как защиту от патогенных факторов, и утилизацию элементов атрибутики, и организацию транспорта. И всюду приходится убеждаться в том, что уровень похоронной культуры пока еще низок и остро нуждается в существенном совершенствовании.
В наших современных исследованиях за все годы не нашлось места похоронным проблемам сельских жителей, проблеме взаимодействия сельскохозяйственных и кладбищенских территорий. На селе кремационная форма похорон вообще не практикуется, зона защиты никем не регулируется и, естественно, не соблюдается. Романтические уголки мест успокоения селян образуют с сельскохозяйственными угодьями единую систему не только землепользования, но и водостоков. Не трудно представить себе, какого качества грунтовые воды омывают корни сельскохозяйственной продукции окружающих кладбище полей, садов и огородов. С грустью приходится констатировать, что для похоронного сервиса сельское население как бы и не существует вовсе. Оно вынуждено самостоятельно «обслуживаться» общедоступным «дедовским» хозяйственным способом, и лишь редкие культовые общины, эпизодически разбросанные в сельской системе расселения, ведут обрядовое обслуживание похорон.
По экологическим вопросам похоронного дела работа в России практически и не начиналась, и здесь предстоит создавать почти заново и науку, и практику.
В настоящее время на повестке дня стоит научная программа преобразования похоронного обслуживания. Необходимость перехода повсеместно в России к кремации, экономным формам захоронения, сокращения роста территорий кладбищ - проблема современных городов. Соединение передовых современных идей и решений с наиболее рациональными традиционными формами - залог целенаправленного разрешения рассматриваемой проблемы.
Нельзя не согласиться с социологом Р. Романовым, который полно раскрыл преимущества кремации и погребения кремированных останков в сравнении с захоронением гроба с телом в земле. В результате процесса кремации создается возможность реализации целого ряда преимуществ социально-экономического, градостроительного и санитарно-гигиенического характера. К социально-экономическим преимуществам кремации может быть отнесено сокращение земельных участков территорий для погребения (в зависимости от способа захоронения кремированных останков) в сто раз. Кремация создает возможность значительного сохранения потребности в лесоматериалах, в тканях, металлах и других материалах для изготовления гробов за счет применения парадных гробов, снабженных вкладышами.
К градостроительным преимуществам кремации относится возможность расположения кладбищ с погребениями только после кремации в селитебной зоне городов (селитебная территория - часть города, предназначенная для строительства жилых домов, архитектурных ансамблей, проспектов, парков, бульваров и т. п.); возможность создания новых типов кладбищ с урновыми и безурновыми погребениями, с новыми приемами, организации и зонирования территории, благоустройства, озеленения и оформления мест погребения.
К санитарно-гигиеническим преимуществам кремации относятся: сокращение периода разложения и минерализации с 20 лет и более до 1 часа; уменьшение размеров городских и пригородных территорий, на которых происходят процессы разложения и минерализации, за счет строительства мемориальных парков с погребениями после кремации; отсутствие угрозы здоровью и жизни населения со стороны кладбищ с погребением после кремации, так как кремированные останки - стерильны.
Помимо перечисленных выше, создается ряд преимуществ для населения: проведение обряда прощания в траурном зале в специально созданной комфортной среде, а не на кладбище. Последующая за обрядом кремация упрощает сами похороны и способствует сохранению здоровья людей, участвующих в похоронах.
Кремация создает возможность устройства одного семейного места погребения для нескольких поколений с общим памятником, сохраняя время на посещение и уход; позволяя легко осуществлять междугородные и международные перевозки кремированных останков в погребальных урнах, уменьшает стоимость похорон и оформление места погребения и ухода за ним; и также создает возможность захоронения погребальной урны в удобное для семьи время года.
В заключение хотелось бы подчеркнуть следующее: современная экстенсивная система кладбищенского хозяйствования основана на ложном представлении о кладбищах как разновидностях складов. Продолжение экстенсивной практики хозяйствования - экологический, экономический и нравственный тупик.
Радует, что новосибирская вечерняя городская газета подняла на своих страницах проблемы всероссийского звучания. Последнее свидетельствует о том, что в этом городе живут люди с высокой мерой ответственности за жизнь живущих, будущих поколений. Хотелось бы пожелать администрации города разработать всестороннюю программу похоронного дела с учетом выводов из той дискуссии, которая сегодня разгорелась на страницах новосибирской прессы, и показать пример другим городам России в реформировании правил погребения с учетом изменившихся требований к экологии, санитарии. Новый статус Новосибирска - столицы Сибири - к этому обязывает.
