Немодная жизнь

Каждый из нас хотя бы раз да видел одну из подобных лент. Например, «Весна на Заречной улице» — один из любимых фильмов наших родителей.

Современный образ педагога в кино — серая мышка, синий чулок: чересчур скромно одета, на носу огромные очки, всегда сконфужена…

И если после просмотра «Весны…» желание стать педагогом кажется естественным, то после череды нынешних фильмов это желание самопресекается. Или родители не дадут «загубить молодость, мечты, жизнь»…

Но все равно многим молодым людям это не мешает поступить в педагогический вуз и посвятить себя детям чужих людей.

Испытание пятым классом
У Людмилы Шупило выбора-то особого не было: все члены семьи — педагоги.

— Мама сейчас директор школы, сколько ее помню, она всегда там работала. Когда пришел момент куда-то поступать, мама мне сказала: «Ну, я тебя умоляю, только не в педуниверситет!».

Люда сказала маме свое горячее: «Конечно, нет, мам!» и поступила в технический вуз. Но… на гуманитарный факультет, на филолога. Изучала Люда наш могучий язык, изучала, и вот пришло время выбрать специализацию — журналистика, пиар, документоведение и преподавание русского языка как иностранного.

— Было у нас задание: описать какой-то предмет, — рассказывает Люда. — Все нормально написали, интересно, а я, как-то сама того не осознавая, создала рекламный текст!

Испугалась, решила: да ну это все, и пошла в преподавание русского языка как иностранного.

— Правда, в школу я попала нашу, отечественную, — довольно улыбается Люда, отчего стрелочки вокруг глаз подтягиваются и превращают ее взгляд в хитрющий лисий прищур. — Причем неожиданно: в школе, где работает мама, появилось место преподавателя иностранного языка. Мама и позвала: «Давай к нам!»

Люда работает уже третий год. До сих пор в школе учатся ребята, которые были еще в «началке», когда она тоже была простой школьницей-старшеклассницей.

— Первый год я провела в состоянии вечного двигателя — бегаю по классу, объясняю-объясняю… Загляну в их глазенки: тетя, что ты от нас хочешь? И ведь педагогику как таковую нам не преподавали, доходила до этой науки сама, своим опытом, работой.

А еще собственная учеба — Люда сейчас на пятом курсе университета. Встала к первому уроку, полдня в школе, после обеда — вуз. А после занятий надо подготовить все необходимое к завтрашним урокам…

Но вдруг, совершенно неожиданно, у Люды поинтересовались: «А вы журнал-то ведете?». У молодого педагога ступор — нужно еще составить планирование, а что это вообще такое?!

Вот приблизительно в эту минуту Люда и поняла, почему многие учителя так не любят свою профессию: писать и заполнять пришлось такое количество документов, что профессия педагога буквально на глазах перестала являть собой символ чести, могущества и, главное, творчества. Поплакала. Но главное почувствовала — процесс подготовки к урокам перестал быть занимательным и веселым. Творчество ушло на короткое время из «эфира» занятий — нужно было вникнуть в суть всех бумаг.

Но период адаптации молодого организма к написанию невозможного количества документов закончился, и работа началась снова в прежнем темпе, иногда разбавляемом стопкой необходимых к заполнению бумаг.

Детям легкость и творческий подход Люды нравятся, но не все сразу было гладко:

— Сначала они ко мне присматривались, опыты проводили: что можно со мной сделать, а что нет, вытерплю, не вытерплю… Скоро я начала просчитывать их ходы заранее и была уже подготовлена к очередному выпаду. А их это так удивляет!

Но каждый раз, признается Люда, на следующий день они приходят все, с выученными уроками, ведут себя прилежнее некуда — извиняются.

А вообще, признается молодой педагог, тяжелее с родителями, чем с их детьми…

— Иной раз пожуришь ребенка, он домой приходит, начинает на тетю злую жаловаться. Прибегает мама, кидается чуть ли не с кулаками.

Но самое страшное, по словам Люды, — у школьника закрепляется стереотип: всё можно решить истерикой, криком. Зачем учить уроки, соблюдать дисциплину — мама придет в школу и все решит.

— По крайней мере, меня взрослые доводили до слез чаще, чем дети. Приду домой, пореву. Сейчас я так уже не реагирую. Но все равно бывает обидно за поведение родителей детей, которым я, как родным, всей душой отдаюсь. Ведь есть такие малыши (хоть это и нехорошо в нашей профессии), к которым прикипаешь просто. Не можешь без них. Влюбляешься, и все тут.

Учимся вместе
Другая наша героиня — Олеся Романова. Работает сейчас в своем собственном кабинете. У нее несколько классов среднего звена. Старшеклассников на обучение пока не дают, мол, опыта маловато. Но и без них молодой учительнице тетрадок хватает за глаза: закончатся уроки часа в два, а проверка сочинений и домашних заданий затянет в болото детских почерков до ночи. Казалось бы, никакой романтики...

— Пришла в школу, отработала год. Да, интересно, творческая работа, но… трудная. Морально тяжело и с детьми, и с их родителями. Особенно с первыми. Да к тому же документации много: отчеты, бумаги, журналы... Плюс работа с родителями — как обязанность классного руководителя.

— А коллектив в школе как принял? Не было тяжело и с ним?

— Я проходила практику в своей родной школе, так что учителя все свои, никто ничего дурного не говорил. Была другая трудность: когда я пришла работать в школу, моя зарплата была 3 500 рублей, представляете?! Подъемные молодому специалисту — тысяча рублей. И что, на эти деньги можно прожить? Конечно, нет. Так что шли (да и идут) в педагогику те, кто действительно хочет работать с детьми. На голом энтузиазме...

И вот так год. А потом… ушла. Три года была занята, как говорится, коммерцией.

— Но почувствовала — не мое, творчества там никакого. И тут узнала от знакомых, что в одной школе место есть. Вот я и вернулась. И хотя сейчас работаю полдня, но на самом деле, сами видите, — смеясь, показывает на стопки тетрадей на столе, — до глубокого вечера здесь и сижу...

— И неужели не жалко себя, жизнь молодая-то проходит?

— Знаете… Я же живу вместе с этими детьми. Сама развиваюсь. У нас постоянно конкурсы интеллектуальные проходят. Готовимся мы к ним вместе. Также классные часы, походы… Все равно интересно, как ни посмотри.

— Но не все же педагоги молодые этим заражаются, значит, не всем так интересно... Вот из вашего курса многие сейчас в школах работают?

— Человека два-три. Остальные — кто второе высшее получал, кто пошел в педагогический просто потому, что нужен был диплом. Без него же сейчас никуда. Так что по профессии работают единицы. И в основном, конечно, девушки. Мужчина, который должен содержать семью, не пойдет на такую зарплату в школу. Да и девушек таких мало, чтобы пошли замуж за человека с таким мизерным доходом. У нас в школе всего два педагога-мужчины…

— И как заставить выпускников податься именно в стены школ, а не искать работу, где важен только сам факт высшего образования, как вы считаете?

— Зарплата. Сейчас этот стимул стал более ощутим. К тому же, когда я пришла в педагогику, не было, например, столько саморазвивающих программ: сейчас они есть для всех возрастов — будь ты молодой специалист или педагог со стажем. Можно, например, совершенствовать себя в профессиональных конкурсах: я в прошлом году участвовала в «Учителе года». На нем набралась нового опыта, вышла на какой-то свой новый уровень.

В этот момент в распахнутые двери класса заглянула другая учительница с аппетитно пахнущим пирожком: «Не хочешь? Там дети угощают, на трудах испекли!»

Школа — большая семья…

* * *
Когда я спускалась к выходу, в холле ароматно пахло свежими пирожками. А на другом этаже готовились к конкурсу, расставляли стулья, суматоха среди учителей и ребят. Атмосфера, которую может воссоздать только память, — кадрики из школьной жизни… И как-то даже на душе теплее. Выйдешь на улицу, а все еще кажется — пахнет пирожками. Болят ноги после кросса, дома ждет домашнее задание, под ногами путается пакет со сменкой... А лет через десять и нынешние ученики Люды и Олеси будут вспоминать школьное (уже свое) детство так же пронзительно…

И, конечно, вспомнят своих учителей — молодых девушек, для которых немодная профессия становится жизнью.

Не громкие слова, а действительно именно так и выходит: либо ты в школе, либо готовишь материал к завтрашнему уроку, либо проверяешь тетрадки. Но, несмотря на такую занятость, они все успевают: и работать, и радоваться молодости — гости, друзья, вечеринки... И совсем он, педагог-то нынешний, не смахивает на киношных «ботаников». Даже наоборот. Если в советские годы шли в педагогику и знали, что это хорошая и благородная профессия, уважаемая всеми, то теперь молодые учителя вызывают восторг у своих сверстников немного с другим акцентом: пойти против всех стереотипов, советов близких ради того, чтобы прожить именно свою жизнь — немодную.