«Так раз, и случилось. Этот гемодиализ, фистула. Пока думаешь, говорят: пересадка. Думаешь, какая пересадка? Что делать надо?». Диагноз «хроническая почечная недостаточность» трем братьям Мечетиным поставили практически одновременно - четыре года назад. Сейчас уже почти месяц двое из них в Новосибирской областной больнице ждут пересадки почки. Третий пока дома - на гемодиализе. Рассказывают, на Камчатке трансплантацией не занимаются. Выбирали между Москвой, Петербургом и Новосибирском. Решили, что центр медицины именно здесь.
«Рождаются дети у женщин, которые живут с донорской почкой. Есть люди, которые сохранили свою семью. Я, например. Моему ребенку тогда было 9 лет, сейчас - 29. Он не вырос сиротой, его не отдали в детский дом. Он вырос в хорошей любящей семье, с матерью», - рассказала заместитель председателя межрегиональной общественной организации пациентов «Нефро-лига» Наталья Балацкая.
Наталье почку пересаживали дважды. Она говорит, что сейчас в России отношение к трансплантации едва ли не средневековое. Боятся, как 200 лет назад опасались переливания крови.
«Одна человеческая жизнь, которая прерывается, может спасти 3-6 человек одномоментно. Вот к этому население должно быть готово», - говорит главный врач Новосибирской областной клинической больницы Анатолий Юданов.
Дальнейшее развитие медицины невозможно без развития трансплантации, уверены врачи. Пока же россияне в большинстве своем доверяют больше сериалам про черных трансплантологов и историям о пересадках органов в гаражах или подвалах коттеджей. Врачи позвали журналистов на пресс-завтрак, чтобы развеять мифы. И обсудить, как развивается сфера за рубежом. Например, в США, где возможна встреча родственников донора и реципиента.
«Если загуглить, то можно увидеть массу фотографий, когда, допустим, мать умершего ребенка слушает сердце своей дочери в организме другого человека. Общество к этому относится вот таким образом. Это вообще счастье, что человек после смерти может подарить жизнь другим. У нас к этому относятся как к какой-то чернухе. Подавляющее большинство людей, и врачи в том числе», - рассказал руководитель областного центра трансплантации и хирургии печени ГНОКБ Иван Поршенников.
Хирурги вздыхают, что реаниматологам порой проще констатировать смерть, чем обращаться в центр трансплантации. Изменить ситуацию стараются, но работа эта нелегкая.
«Пока с этим не столкнешься, на это не обращаешь внимания. А вот когда это случилось, тогда уже совсем по-другому относишься. И сейчас понимаешь, что донорство - это правильно, это хорошо. Я тоже готов быть донором кому-либо», - говорит пациент Новосибирской областной больницы Иван Мечетин.
Сейчас донорские органы наши врачи забирают из многих сибирских регионов. И ждут - уже 8 лет - нового закона. В числе прочих новаций, там будут и подзаконные акты о детском донорстве, которого пока в России нет. Если почку или фрагмент печени от взрослого донора пересадить можно, то трансплантация сердца доступна лишь за рубежом - получить по квоте ее могут несколько детей в год.
«Мы давно никого никуда не отправляем. Сейчас у нас рассматривается ситуация с маленьким ребенком, которому, может быть, потребуется в ближайшее время пересадка сердца. Но мы надеемся этот вопрос решить через федеральный минздрав. Наверное, в течение полугода наше законодательство не поменяется, а оно не поменяется. Если девочке повезет, то она поедет за границу», - рассказал главный трансплантолог Новосибирской области Александр Быков.
В этом году в Новосибирске провели почти 90 пересадок печени, почек и сердца. В листе ожидания сейчас 120 человек.
Все выпуски новостей телеканала ОТС, а также программы «Итоги Недели», «ПАТРИОТ», «Экстренный вызов», «Пешком по Новосибирской области», «ДПС – Дорога. Перекресток. Судьба», «От первого лица» выложены на сайте YouTube.
