О Василии Кирьянове можно написать книгу. Но в наших силах дать лишь несколько штрихов к портрету художника
Фото Алексея НАДТОЧИЯ
После знакомства с Василием Кирьяновым вспоминается усмешка Сомерсета Моэма: если писатель дожил до 80 лет, его обычно записывают в разряд великих. Так вот именно в этом возрасте Василию Кирьянову совсем не присуща
Десантник, затем боец стрелковой роты, он сделал «проходку« по нескольким западным странам в конце войны, и у него есть все основания тоже заявлять:
Вся его судьба, если так можно выразиться, вообще не типична. Детские годы в глухомани Красноярского края. В школу попал поздно. Но повезло: в Артемовске, райцентре, при Доме культуры была изостудия, там и получил азы художественного образования. Так что, можно сказать, что читать, писать и рисовать Василий научился одновременно.
С началом войны изматывающие работы сначала на рытье (в буквальном смысле слова) канала, потом на лесоповале. Все время полуголодные. И когда Василия в ноябре
Кто и как их воспитывал, вообще не понятно, но на фронт из учебного полка рвались все, в том числе и Василий, у которого
Войны мало не бывает. Отцу известного нашего
Но после войны пять долгих лет его еще держали в разных частях (молод, здоров и цел) для поддержания порядка на освобожденных территориях Украины и на всякий случай.
Питерская школа живописи была высшей пробы. Но Василия тянуло к монументализму. К тому же страна остро нуждалась в монументальном искусстве. Строительство городов, грандиозных сооружений, гигантских памятников было актуальным. Требовались художники размаха. И у Кирьянова были для этого все природные данные: от здоровья до воспитанного в крови чувства масштабности. (Кто бывал в отрогах Саян или вообще
И после учебы началась его работа снова в Сибири. Хотя первое его панно дипломная работа «Комсомол в гражданскую войну» было исполнено еще в ленинградском институте. Но затем уже стремительно развивающийся Новосибирск украшали его крупные работы: панно на фасадах Дома культуры «Строитель», облсовпрофа, водного института Отдельно, как этапная большая работа панно на фасадах зданий Сибирского отделения Академии медицинских наук, в частности Института клинической и экспериментальной медицины. С тех пор он и дружит с академиком Влаилем Казначеевым.
О Василии Кирьянове можно написать книгу. Но в наших силах дать лишь несколько штрихов к портрету художника.
Один из них его отношения с властью и партией. Некогда знаменитая в Новосибирске Прасковья Шавалова, будучи еще секретарем Центрального райкома, говорила ему:
Василий, ты почему в партию не вступаешь?
Ты видел,
Да ладно,
А сам чувствовал: ну ни к чему художнику партийность. С нею обязательно будет связана несвобода, зависимость,
С нею у него все в порядке. Никому за всю жизнь ничего не лизал. Ни перед кем не пресмыкался. Даже когда совсем трудно стало художникам вообще, в начале
И сейчас, когда по прошествии лет отношение к той великой войне стало меняться, он понимает: процесс самоочищения общества необходим, и народу нужны нравственные оселки, критерии. Так что же, если не та война? Если не та Победа? Остальное было растоптано. Но, глядишь, понимание чистоты и красоты в мир вернется, потому что душа, нравственность синонимы искусства. Это сейчас новые хозяева жизни пока не понимают, что, кроме стен и заборов современных дворцов, существуют души стен. Еще десятилетие, два, и, глядишь, в России снова появятся свои Медичи или Третьяковы. «Жаль только, жить в эту пору прекрасную »
Если кто помнит, на Красном проспекте, напротив Дома офицеров, в особняке жил командующий Сибирским округом генерал Хомуло. После перевода прославленного генерала в Москву городские власти
Но в художественном мире всегда завистников хватало и других противоречий тоже.
Федор Степанович вызвал художника, но сам все же побывал накануне во дворце.
Что это у тебя там девки сисястые на стенах босоногие пляшут? У нас давно в деревне народ на машинах ездит!
Федор Степанович, это же народный мотив
Горячев видит, что дело не с дураком имеет, поговорили о жизни. Руководитель области любил то неимоверного простака из себя строить, то публично байки травить, но искусство настоящее
«Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь »
И так испокон веку: от Грибоедова до Грицюка.
7 мая в Союзе художников у Василия Кирьянова открывается юбилейная персональная выставка. В соседнем зале будет экспозиция его сына Евгения Кирьянова. Явный авангардизм работ сына тоже штрих к портрету художника. Они очень разные, представители двух поколений русских людей и двух поколений художников. Возможна ли гармония на контрасте? Поживем увидим.