В этом помещении на первом этаже Новосибирского театра оперы и балета, в стороне от зрительских глаз, в прямом смысле слова ставят балерин на ноги: здесь обувной цех театра
Вера Николенко. День работы — и «обувка» для балерины готоваФото Оксаны МАМЛИНОЙ
Любое представление из зрительного зала выглядит легким и изящным: каждое движение артистов, кажется, доставляет им истинное наслаждение. Но это впечатление обманчиво — за атласом
Клей, нитки и атлас
Полмесяца назад в Новосибирске балетная труппа НГАТОиБ и Национальный балет Кореи танцевали «Спартак». А еще до представления гости знакомились с театром, заглянули к мастерам обувного цеха и очень удивились: «Вы шьете пуанты руками?« Оказалось, что у них изготовление обуви для артистов балета давно механизировано и поставлено на поток, а индивидуальный пошив они считают слишком дорогим удовольствием. Такой чести у них удостаиваются только
У нас же пуанты — это до сих пор полностью ручной труд. Не только в Новосибирске, а в России вообще. В Мариинском театре, например, тоже. Только там обувщиц пятеро: двое выкраивают, а трое клеят, а у нас — всего трое, зато на все руки мастерицы: кроят, клеят, шьют, выстукивают, сушат…
Любовь Кашеварова. Пуанты тоже бывают «с пылу, с жару»Фото Оксаны МАМЛИНОЙ
Больше ста лет прошло с тех пор, как известная итальянская танцовщица Мария Тальони впервые встала на пуанты, но рецепт их изготовления почти не изменился.
На изготовление двух пар пуантов, или, как говорят мастерицы, «пальцев», требуется день кропотливой работы. Это, понятно, посвященному в секреты мастерства человеку, а новичку может и недели не хватить. Процесс превращения заготовки в изящную туфельку весьма трудоемкий. Все материалы, из которых состоит пуант, исключительно натуральные: кожа, бязь, атлас. Клей для фиксирования правильной конфигурации туфельки мастерицы варят сами по собственной технологии, смешивая все ингредиенты в обычном ведре. После изнурительных процедур пару готовых пуантов отправляют в сушильный шкаф, где они «доходят»
Сейчас в цехе временное затишье: балетная труппа театра еще в Корее с ответным визитом, а две недели назад эта уютная, светлая, украшенная цветами комнатка была больше похожа на склад, посреди которого красовалась куча «побитой» обуви.
Как разбиваются стаканы
Фото Оксаны МАМЛИНОЙ
Между прочим, считать пуанты балетными туфельками не совсем верно: по функциональному назначению оно, может, и верно, а на самом же деле пуантами называют носки этих туфель. Буквальное значение их в переводе с французского — «острие», «кончик». Отсюда и устойчивые словосочетания — «стоять (ходить) на пуантах», «танцевать на пуантах». Так что все мы в своей речи пользуемся в значительной степени обрусевшим названием, и мастерицы нашего оперного этот самый носочек называют «стаканом». Так удобнее — и пускай: главное, чтобы и танцовщикам потом он был удобен.
Если «стакан» разбит, сценическая жизнь пуанта заканчивается. От того, насколько уютно чувствует себя помещенная в этот «стакан» изящная ножка балерины, прежде всего зависит качество ее танца: ведь если пуант ножку трет или жмет, долго не попрыгаешь. Многие известные балетные примы любят вспоминать страшные истории про то, как они «сбивали» пуантами ножки до кровавых мозолей. Тут одно из двух — либо занимались они с утра до вечера, либо пуанты на них были не по размеру.
Мастерицы шутят, что по тому, как быстро пуанты приходят в негодность, можно определить степень усердия того или иного артиста балета. Сами же артисты зачастую к своей обуви относятся трепетно и бережливо, некоторые даже оставляют старые пуанты на память. Например, пуанты народной артистки России Татьяны Кладничкиной даже стали музейными экспонатами и занимали в экспозиции место рядом с дирижерской палочкой Арнольда Каца. А деревянная колодка с фамилией «Кладничкина» до сих пор хранится в обувном цехе театра.
Такие именные колодки есть у всех ведущих балерин, поэтому шумных очередей на примерку туфелек в цехе не бывает. Когда у балетного люда возникает необходимость в обновлении обувного гардероба, в цех приносят список с фамилиями всех желающих. Мастерицы шьют, клеят, сушат и поднимают готовую продукцию на третий этаж театра в балетный зал.
В цехе есть специальный журнал, в котором перечислены все артисты новосибирского балета: 58 девушек и 40 юношей. Там же записаны все размеры, объемы и прочие параметры их стройных ножек, вплоть до рисунков стопы в натуральную величину. Надо заметить, что ноги, конечно, у всех разные — от 35 до 46 размера.
К слову, мужских пуантов не бывает, ведь юноши на «пальцы» не встают. Однако Любовь Михайловна вспоминает единственный случай, когда для одного из спектаклей
Специальность, которой нигде не учат
Татьяна — самая юная, может, даже в России театральная обувщицаФото Оксаны МАМЛИНОЙ
Специалистов по изготовлению обуви для артистов балета профессиональные училища не выпускают ни в Новосибирске, ни в Москве — нигде. Все профессиональные секреты передаются, как и в старину, из рук в руки. А поскольку кадров не готовят, то и специалистов по изготовлению этих изящных туфелек днем с огнем не сыщешь.
Любовь Михайловна отработала на обувном производстве 45 лет, но с пуантами дела никогда не имела и познакомилась с секретами мастерства лишь шесть лет назад, когда пришла работать в обувной цех театра. Сказочные туфельки для юных Жизелей так пленили ее воображение, что она до сих пор ими восхищается. Рядом с ней шьет, клеит и т. д. Вера Петровна Николенко, чей опыт исчисляется 36 годами. А недавно в обувной цех на практику пришла девушка Таня Козьякова, которая постигает азы длинной и труднопроизносимой специальности: раскройщик, сборщик и заготовщик верха обуви. Колдовать над пуантами Тане понравилось, и теперь Любовь Михайловна уверена, что из девушки получится отличный мастер своего дела.
Кстати, даже несмотря на то, что заработная плата у обувщиков невысокая, из цеха, где «рождаются» пуанты, мастерицы уходят крайне редко. Они говорят, что шить модельные туфли или кирзовые сапоги, конечно, более прибыльное занятие, но каждый день прикасаться к сказке
