Сны по-японски

Чтобы почувствовать экзотическое «дыхание» Востока и приобщиться к таинствам японской культуры, совершенно необязательно лететь в Страну восходящего солнца — достаточно прийти в гости к преподавательнице кафедры иностранных языков НГУ профессору Ольге Фроловой и отправиться вместе с ней в увлекательнейшее путешествие по волнам ее памяти, где сплелись в единый неразрывный узел Восток и Россия…

Ольга Павловна с японскими «матрёшками»
Фото Сергея ПЕРМИНА

В ее гостеприимном доме — удивительный русский уют с японско-китайским колоритом: на стенах — китайские иероглифы и восточные гравюры, на полках и шкафчиках — экзотические японские куклы в ярких кимоно. Тонко звенят китайские колокольчики, полки книжных стеллажей пестрят корешками «экзотических» книг, а на столе — роскошный букет красных роз — подарок от японского посла, который специально прилетел в Новосибирск, чтобы поздравить Ольгу Павловну с высочайшей японской наградой — Императорским орденом, который сам «сиятельнейший» вручит профессору Фроловой в конце мая в Токио…

Запретные письма

Говорят, что наши судьбы изначально написаны где-то там наверху — мы только идем той дорогой, которая нам предначертана свыше. Так уж получилось, что на свою жизненную дорогу Ольга Фролова вышла в китайском городке Шанхайгуань, куда эмигрировали после революции ее родители. В городке жили японцы и китайцы — Фроловы были единственной русской семьей. Дома Ольга говорила на русском, а в уличных играх «впитывала» в себя японскую и китайскую речь. И когда встал вопрос — куда отправиться в первый класс? — будущий профессор Фролова твердо заявила родителям: в японскую женскую гимназию. Учителя, для которых имя Оля было слишком экзотичным, называли русскую девочку Тиэко, что означает «умница».

— Я не помню, как заговорила по-японски, — вспоминает Ольга Павловна. — Зато хорошо помню, как мне мама давала на завтрак хлеб с медом, а мои одноклассницы-японки приносили с собой рис и красные бобы в сахаре. Очень много лет спустя, когда мы встречались с подругами в Японии, то друг другу признались, что очень хотели тогда, в детстве, поменяться друг с другом завтраками…

Свое первое высшее образование Фролова получила уже в Харбине, там же и работала несколько лет: преподавала русский язык китайцам. Но о японском не забывала — самостоятельно учила новые иероглифы, переписывалась с одноклассниками. А потом — новый жизненный виток: в СССР началась хрущевская оттепель, и многие харбинские эмигранты решили вернуться на родину.

На границе у 23-летней Ольги Фроловой недремлющие советские стражи порядка отобрали все ее «сбережения» — японские и китайские словари, книги, фотографии и переписку с японскими подругами. «Не положено», — таков был их ответ пораженной таким вандализмом девушке. Кто-то из друзей шепнул: лучше не спорь. И еще — помалкивай о том, что владеешь японским языком. Как говорится, не время, товарищ: СССР тогда с Японией поддерживал вооруженный до зубов нейтралитет.

— Я по-японски говорила во сне, — улыбается Ольга Павловна. — Ходила ночью по коридорам своей гимназии и напевала японские песенки. Хотя к тому времени уже закончила Новосибирский пединститут и начала преподавать английский и немецкий языки… Память детства не отпускала меня, и я мечтала только об одном — когда-нибудь взять в руки книгу и увидеть в ней знакомое изящество японского иероглифа.

Ни слова по-японски

Кто сказал, что женщины болтливы и легкомысленны? Ольга Павловна даже мужу родному не призналась, что владеет японским языком в совершенстве! Причем эту «военную» тайну она хранила долгих семнадцать лет, пока преподавательницу английского языка не пригласил к телефону загадочный мужской голос…

— Мне сказали, что в Новосибирск прибывает посол Японии, — переживает заново тот знаменательный день Ольга Фролова. — И тоном, не допускающим никакого сомнения, таинственный абонент заявил: мол, мы про вас все знаем — окажите услуги переводчика. Я, конечно, согласилась…

Японский посол был сражен наповал хрупкой Ольгой-сан, которая и держалась с подобающей японской женщине скромной гордостью, и говорила на языке самураев без режущего нежное японское ухо акцента. А на прощание, пораженный бесчеловечностью советских пограничников, пообещал Ольге Фроловой прислать японские словари и книги.

— Иностранный язык забывается, как музыка, — размышляет Ольга Павловна. — Я несколько лет потратила на то, чтобы восстановить былую форму, но это было мне только в радость — я перестала говорить по-японски только во сне…

Все чаще стали приезжать в Академгородок японские и китайские ученые, политики, журналисты, и со временем Ольга Фролова стала самым востребованным и виртуозным переводчиком-синхронистом. Звали в Москву, но решила остаться в Сибири, защитила диссертацию и создала уникальную школу восточных языков — о ней уже знают во многих странах мира. А потом начался круговорот общественной жизни с «восточным« уклоном: создание «Центра-Хоккайдо», братское соглашение с Саппоро, поездки в Японию, встречи с японскими одноклассниками — пальцев на руках не хватит, чтобы перечислить все то, чем занималась и занимается профессор Фролова. Так что теперь понятно, за что она, единственная в России, получила такую высокую награду.

О жизненной философии

Дом Ольги Павловны открыт для всех друзей и знакомых — часто гостят у нее бывшие одноклассники из Японии, друзья по Харбинскому институту: профессор Фролова считает, что общение с людьми — это всегда радость и открытие. Открытия иногда бывают удивительные…

Как-то приехал в Новосибирск на стажировку в Институт ядерной физики ученый из Японии — познакомился с семьей Ольги Павловны, радушные русские пригласили японца на обед. Обед японцу так понравился, что он в дом хлебосольной Ольги-сан зачастил: каждый день приходил, как часы, на вкусный ужин. А стажировка была у него длинной… Перед самым отъездом японец сразил Ольгу Павловну странным вопросом: а вы знаете, сколько я у вас ужинов скушал? Достал записную книжку и гордо ответил: «Ровно 123»… Вот такая национальная черта…

— Есть у японцев одно характерное качество, которого, к сожалению, так не хватает нам, русским, — вздыхает профессор Фролова. — Они в слово «учитель» вкладывают совершенно иной смысл. Для нас учитель — это тот, кто стоит у доски с указкой в руках, для них — человек, который выполняет в жизни свое главное предназначение — отдает свои знания и ум другому. Я часто сталкивалась у нас в России с непочтительным отношением к своему учителю, в Японии это называется предательством…

О вкусной еде

В её коллекции более 120 уникальных кукол:
Фото Сергея ПЕРМИНА

Кстати, кухня Ольги Павловны — пожалуй, единственное место, где восточный колорит уступил место простому русскому уюту. Хотя, как рассказывает сама хозяйка, для любимых гостей она готовит исключительно китайские и японские блюда. Потому что кухня у этих народов — полезная, вкусная и очень легкая.

— А самое главное — эти блюда не требуют долгих хлопот на кухне, — восклицает Ольга Павловна. — Вот, например, суп с соевой пастой или мясо с китайскими грибами готовятся молниеносно! А как можно вкусно приготовить рис по-японски с соусом карри… Мои друзья очень любят приходить ко мне в гости.

В Японию не уеду!

…куклы — знатные дамы, куклы — гейши…
Фото Сергея ПЕРМИНА

Многие задают ей этот «крамольный» вопрос: Ольга Павловна, у вас много в Японии друзей, вы в совершенстве владеете языком — так что же вас держит в холодной Сибири? Япония — страна красивая, цивилизованная…

— А мне хватило 23 лет эмиграции, — улыбается профессор Фролова. — Я уважаю Японию и люблю ее всей душой, но мое место, как это ни странно звучит, здесь.

…Сейчас Ольга Павловна, как всякая уважающая себя женщина, озабочена вопросом: что из гардероба взять с собой на награждение в Токио? Мы попытались помочь профессору Фроловой: мол, у вас же есть парадное японское кимоно, японцам будет приятно видеть Ольгу-сан в своей национальной одежде… «Как можно? — укоризненно вскинула брови она. — Это будет нескромно. А для японцев скромность женщины — залог ее ума и мудрости».