«SOSеди»

Нам кажется, что так жить нельзя, но так живут тысячи людей

Ничто так не объединяет людей, как коммунальные квартиры, — так считали советские люди, выросшие в общих коридорах и кухнях. Соседи — самые близкие люди, потому что их нос всегда в вашей личной жизни, а их глаз — в замочной скважине. Они про всех все знают и готовы прийти на помощь в любую минуту. Так было в 40-х… 60-х… 90-х…

Андрей Долгов на месте съёмок, на кухне своей коммуналки. Фото Сергея ПЕРМИНА

Коммуналки, конечно, пережиток прошлого, но они все еще есть, хотя с течением времени изменили свой облик и своих обитателей. Один из последних советских феноменов живуч, как, собственно, все советское. Правда, согласия между нынешними соседями остается все меньше.

Те же, для кого коммунальная квартира — экзотика под стать Канарам (или даже уже больше), имеют уникальную возможность окунуться в гущу постсоветского коммунального быта сегодняшнего Новосибирска вместе с кинолентой, отснятой новосибирцем Андреем Долговым.

Трехэтажный дом сталинской постройки. Стены, когда-то покрашенные солнечной краской, давно выцвели, штукатурка осыпалась, повсюду дыры и проплешнины. По вечерам во дворе непроглядная темень, разве что у второго подъезда торчит на шнуре одинокая лампочка, тускло освещая прогнившую дверь — вход в коммунальный мир, названный Андреем Долговым «Sosеди!».

«Соседи» — документальный сериал про жильцов одной из коммуналок этого бесцветного дома. Про забулдыжную жизнь пропащих новосибирцев, про то, как во внешне благополучной столице Сибири спиваются, колются, вскрывают себе вены и умирают люди. Его героями стали соседи Долгова, жизнь которых он снимал почти полгода. Без прикрас, без дублей, в режиме онлайн.

Кадры этого шокирующего фильма сначала повисли в Интернете, затем его записали на диск и пустили в продажу на Чкаловской ярмарке. Серии повергли в уныние даже любителей острых ощущений, потряс сериал и нас.

Андрей Долгов, как выяснилось в дальнейшем, режиссерского образования не имеет, до недавнего времени даже видеокамеру в руках не держал. Комната в коммуналке досталась ему в наследство от бабульки. Правда, старушка не успела предупредить режиссера-самоучку, что соседи здесь — отпетые пьяницы и наркоманы.

Первое время Андрей налаживал быт с соседями, объясняя им, что воровать из его холодильника — дело неблагодарное, свинячить в коридоре и на кухне наказуемо, а гостей принимать можно исключительно на своих квадратных метрах. Потихоньку они привыкли, да и с Андреем трудно спорить — мужчина он серьезный, из бывших бойцов «горячих точек». Без вредных привычек.

Любительскую камеру прикупил по случаю, тогда и не думал снимать соседей, если бы не…

— В один из вечеров в комнату завалилась пьяная Женька-соседка, — вспоминает Андрей. — Ездила к бывшему мужу на свидание, и в дороге с ней приключилась похабная история: вроде бы кто-то возжелал ее тело. Рассказывала она охотно, и тут мне пришла мысль, что это стоит заснять. Женька согласилась на съемку, так получилась первая серия.

Женька, не обращая внимания ни на камеру, ни на Андрея, посвятила свой рассказ Лариске, еще одной соседке, собутыльнице и подруге. Задрав потрепанный халат, демонстрировала синюшные грязные ноги, жаловалась на поганцев-мужиков и шмыгала разбитым носом, напоминающим спелую сливу. Речь — отборный мат, самый любимый из которых — всем известный трехбуквенный. Лариска, слушая монолог, все время хихикала, обнажая давно голые десны.

— Серию назвал «Начало», с нее все и пошло, — продолжает Андрей. — Почти каждый вечер вооружался камерой и шел к соседям. На объектив они не обращали ровным счетом никакого внимания, им вообще безразлично, что происходит вокруг них. Главное, чтобы наркотики и алкоголь всегда были под рукой. Удовольствия от съемок я не испытывал, просто очень хотелось, чтобы благополучные горожане увидели, как живут их земляки. Рука дрогнула лишь один раз, когда я снимал серию «Новое поколение».

В тот вечер кто-то напоил четырехлетнего малыша, сына Женьки. Мальчик шатаясь бродил по комнате, пьяно улыбался и все время повторял одно и то же матерное слово. Уколотая мамаша тем временем устроила разборку с сожителем-гастарбайтером с патриотическим именем Русь. Завязалась драка, но малыша, похоже, не волновало происходящее. Привык уже.

— Я не видел, как спаивали малыша, когда я стал снимать, он был уже пьяный, — сказал Долгов. — Не знаю, как я тогда не сорвался. Перевоспитывать их бесполезно, у них девиз такой: «Заходи — гостем будешь, бутылку принесешь — хозяином станешь». Я в этом окончательно убедился, когда снимал серии «Запой» и «Суицид».

Пили соседи дней десять подряд. В ход шел самогон, технические жидкости для очистки контактов, денатурат, клей «БФ» и еще масса всякой химии. К ним присоединился молодой парень, работающий крановщиком. Принес бухло, и понеслось. Парень вроде бы нормальный, зарплата приличная. Словом, пили-пили — в итоге потерялись во времени. Крановщик подумал, что прогулы на работе ему не простят, и вырезал себе в руке дырку, решив покончить с жизнью.

— Я вызвал «скорую» и продолжал снимать, — сказал Андрей. — Зрелище не для слабонервных. Соседи кричали, что он специально пришел к ним сдохнуть, мол, тварь какая. Приехавшие доктора на меня, бродящего с видеокамерой, похоже, не обратили никакого внимания. Снимаю да снимаю, им-то что. Сейчас вообще мало кто чему удивляется. Каждый занимается своим делом. Парня увезли в больницу, больше я его не видел. Врачи сказали, что, если выживет, останется инвалидом — рука со временем высохнет.

К постановочным снимкам Долгов не прибегал, разве что однажды прикупил им три флакона тройного одеколона на опохмелку. Так и назвал серию «Тройной». У нормального человека при виде употребления этой вонючей жидкости наверняка начнутся рвотные позывы. У них — соседей — к «Тройному» отношение иное. Пили неразбавленный, из хрустальной рюмки, чудом уцелевшей. Причмокивали от удовольствия, повторяя: «Какой сладкий да вкусный».

Финал сериала логичный, тем и страшный. Женька в то утро отправилась в рабочую зону сожителя. Там они накачались наркотиками, и женщина «отрубилась». Гастарбайтер привез ее в комнату, бросил на диван. Соседи принялись откачивать. Колотили по грудной клетке, делали искусственное дыхание. Но Женька оставалась неподвижной.

— Меня обвиняют в бездушии, что, мол, как это я мог снимать умирающую женщину и не помочь, — сказал Андрей. — Плохо серию люди смотрели. Дело в том, что этот Русь привез ее уже мертвой. Просто соседи в своем постоянном пьяно-наркотическом угаре этого не поняли. Женька к тому времени окоченела. Затем ее труп завернули в старую скатерть и загрузили в труповозку. Соседи это дело обмыли.

Этот сериал похлеще любого ужастика, куда страшнее сорокинских трупоедов. Это наша с вами правда жизни: люди с отмершей душой, но все-таки люди. Или нелюди?!

— Лариска, например, когда не пьет, всю квартиру хлоркой промоет, — делится «коммунальной жизнью» Андрей. — Однажды даже постельное белье мне погладила. Есть еще один момент в этих женщинах. Большинство благополучных баб ноют об отсутствии мужиков: мол, одинокие они. А эти, Женька и Лариска, пусть и с такими, но с мужиками. Ведь Вольдемар иногда вполне адекватный. На лето сдают свою комнату, чтобы проплатить коммунальные услуги. Сами живут на дачах. Собирают вторсырье. Живет Лариска со своим Вольдемаром на дачах и сейчас. Несколько дней назад видел их в городе недалеко от нашего дома. Вольдемара тащили две женщины, он не мог идти и не реагировал на смену дня и ночи. А с веселящейся Лариской довелось поговорить. Она поведала, что в город приехали сдавать награбленный металл и уже сдали на 930 рублей. Представляете, сколько нужно срезать медных проводов, чтобы получить такую сумму? Думаю, что к зиме они какое-нибудь садоводческое общество полностью обесточат. И таких Вольдемаров и Ларисок у нас полстраны.

«При всех неприглядных сторонах этой формы бытия коммунальная квартира имеет, возможно, также и сторону, их искупающую. Она обнажает самые основы существования, разрушает любые иллюзии относительно человеческой природы. Именно тут учишься житейским основам — краем уха, уголком глаза», — писал Бродский.

Наш Андрей Долгов с ним почти согласен. Именно поэтому он собирается снимать новые серии про соседние коммуналки, где живут товарищи-собутыльники героев сериала «Соседи». В его коммуналке фильм уже кончился.