«Игры» с правдой и ложью

Выгораживая преступника, мы мешаем закону защищать нас от разбойника, грабителя, взяточника

Сомнительное алиби

…Еще в древних книгах было записано: «Применять к «свидетелям», давшим ложные показания, такое же наказание, которое, согласно их «свидетельству«, должно было быть применено к невиновному. Если из-за него потеряны деньги, то он должен отдать столько же, если невинного пороли плетьми, то и он должен получить столько же ударов»…

Ложный донос десятилетия назад погубил, приучил к страху, от которого мы не можем избавиться и сейчас, миллионы народонаселения советской империи. Доносчик, лжесвидетель, он же стукач — само это слово ненавистно нынешним россиянам, потому что страдали невинные, но оболганные. Наверное, с тех пор истинная суть самого понятия лжесвидетельства вывернута наизнанку. Да так, что истинно виновный может уйти от наказания.

…Молодая женщина в десять вечера возвращалась домой. У подъезда своего дома увидела высокого мужчину в кожаной коричневой куртке, зашедшего за ней в подъезд. Вместе вошли в лифт, она заметила шрам на лице у попутчика. Едва лифт двинулся, как «кожаный» неожиданно обернулся и стал наносить удары в голову, в лицо женщины… Когда кабина остановилась, ей каким-то образом удалось выскочить, но и разбойник вывалился следом. Избиение продолжалось. Женщина звала на помощь, но за дверями квартир будто все вымерли. Она металась по площадке, оставляя следы крови на стенах, на полу. Потом эксперты насчитали не менее тридцати ударов. Кончилось тем, что налетчик схватил ее сумку и убежал. Когда был задержан, потерпевшая его «твердо опознала». Но он от всего отказывался, хотя в лифте нашли отпечатки его пальца. Он и свидетеля привлек — свою знакомую, приятельницу, любовницу, назовите, как хотите. В данном случае важно, о чем поведала эта женщина.

В суде она без видимого стеснения рассказала, что замужем, имеет двоих деток. Как-то познакомилась с Петром Мироненко и поддерживала с ним «интимные отношения». В тот именно октябрьский день они договорились увидеться. Дату она точно помнит — был «День финансиста», решили отметить. Вот праздник так праздник, особенно для монтажника Пети. Встретились в восемь вечера и поехали к нему домой. Адреса она не помнит. Отмечали «праздник» до двенадцати ночи, потом милый друг проводил ее на остановку, посадил на такси. «Так что никак он не мог в то же время находиться в лифте дома на улице Лежена», — с воодушевлением объясняла на следствии и в суде подруга. Но суд не поверил, посчитав, что «показания даны свидетелем с целью освободить подсудимого от ответственности и опровергаются доказательствами по делу».

«Интимный друг», который за разбой уже был судим, но был освобожден условно-досрочно, получил семь лет строгого режима. Придется отвечать и его подруге за создание лжеалиби, прокуратура возбуждает уголовное дело по статье 307 Уголовного кодекса «Заведомо ложное показание».

Из потерпевшего — в обвиняемые

Вроде бы суть нам в общих чертах известна. Но уточним. В уголовном праве — это преступление, заключающееся в умышленном сокрытии фактов, сознательном искажении истины свидетелем или потерпевшим в суде, в процессе предварительного следствия или дознания. Опасность заведомо ложного показания заключается в том, что в результате может быть осужден невиновный или оправдан преступник. Сюда же относится или приравнивается заведомо ложное заключение эксперта, заведомо неправильный перевод, сделанный переводчиком.

Ложные показания следует отличать от искажения истины вследствие ошибки, заблуждения или недостаточной компетентности. Только при наличии умысла имеется основание для привлечения к ответственности за заведомо ложное показание по статье 307 Уголовного кодекса РФ. Но стоит запомнить: законом предусмотрено, что обвиняемый и подсудимый не несут уголовной ответственности за ложные показания. Очень часто они на следствии говорят одно, в суде другое, а то могут и вообще молчать… Как сказано в статье 51 Конституции, «никто не обязан свидетельствовать против себя и своих близких».

«Говорить правду и только правду». Известные слова. Может быть, их в наших судах произносят не так торжественно и громогласно, как в иностранных фильмах. Но расписываться приходится всем, кто дает показания. Судили женщину. Сын обеспечил матери алиби, правда, сомнительное, опровергаемое другими свидетельствами. В суде ему еще раз разъяснили суть статьи 51 Основного Закона. Он обещал говорить правду, расписался. И снова подтвердил алиби. Но когда государственный обвинитель привел свои доводы и начал задавать вопросы, парень отказался отвечать. Но он мог вообще молчать, совсем «не свидетельствовать», о чем и должен был заявить суду. Но коли согласился, то вопросы удобные и неудобные не вправе был выбирать, вообще не мог отказаться от ответов. Сын был привлечен по статье 307 за отказ давать показания.

Соседствует с этой статьей другая — о ложном доносе. Сейчас люди становятся доносителями, когда, мягко говоря, сами что-то нехорошее натворили. Почему-то чаще всего стукачами становятся из-за машин или сотовых телефонов. Одна молодая особа написала заявление в милицию, что ее телефон украл, допустим, Вася. Милиция по заявлению потерпевшей возбудила уголовное дело, стала разбираться. И что ж в итоге? Девица, как оказалось, отдала свой телефон знакомому Ване. А когда потребовала назад, то тот объяснил — вроде Вася его взял. Вроде — и на этом строился донос?

Иногда доносчиками становятся, спасая свое реноме, как двадцатипятилетний Максим А., директор некоего ООО. С ним приключилась забавная история. К нему в гости пришел приятель. Выпили, спиртное кончилось. Решили съездить, благо машина Максима стояла во дворе. Сам-то он побоялся сесть за руль, доверил управление другу, потому что «он был трезвее меня». Поехали в киоск, потом почему-то друг решил прошвырнуться за своей женой. Короче, покатались, пока на них не обратили внимание сотрудники ГИБДД.

С первого взгляда стало понятно: водитель и пассажир сильно навеселе. Никаких водительских документов у первого не оказалось, а второй едва вылез из машины, водительское удостоверение отдал, а ключи от ВАЗа выбросил в снег. Хозяина отвезли в вытрезвитель, машину с помощью эвакуатора — на штрафную стоянку. Случилось это в Калининском районе.

Когда владелец вновь обрел способность более-менее здраво рассуждать, он понял: плохо дело. И автомобиль надо выручать, и отмазываться от обвинения в том, почему за рулем посторонний, да еще и пьяный. Максим очень встревожился: его могут лишить права управления, из-за этого он может потерять работу, которая связана с использованием ВАЗа. Что делать? Кто виноват? Увы, все те же проклятые вопросы…

Ответить решено было одним махом, и Максим пишет официальное заявление об угоне автомобиля, но уже в милицию Дзержинского района, по месту своего проживания. Росчерк пера, и потерпевший превращается в обвиняемого по статье 306 — заведомо ложный донос о совершенном преступлении. В суде ничего не оставалось, как раскаиваться и признавать вину.

Много ли лжецов?

Два с половиной года назад статья о ложном доносе была скорректирована: наказание за «игры» с правдой и неправдой теперь несколько изменилось. Штраф суд вправе назначить до ста двадцати тысяч рублей.

Если донос связан с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления, то штраф может быть и до трехсот тысяч рублей, а лишение свободы до трех лет. Появилась часть третья уголовной статьи 306: за ложное обвинение «с созданием искусственных доказательств» можно загреметь уже на срок до шести лет. Но много ли таких дел?

Пожалуй, можно сказать, что скорее меньше, чем могло быть, учитывая рост преступности, деформацию нравов на фоне катастрофического роста так называемых свобод от всего и вся. Общественный климат последних полутора лет располагает к лжесвидетельству. Не только потому, что мы всегда чуть не генетически отличались правовым нигилизмом и недоверием. Плюс к этой застарелой болезни и нынешние симптомы. У нас, как в иных государствах, похоже, никогда не станут сообщать куда следует на соседа, что он покупает дорогущие вещи, а налоги не платит. У нас принято получать по ведомости полторы тысячи, а семь — в конверте. Немалая часть наших граждан с неохотой является по вызову в суд или в милицию. Уклоняются от своего гражданского долга не только подсудимые и свидетели, но даже и потерпевшие. То ли боятся, то ли не желают связываться, то ли что-то поимели за молчание… Зато защитить приятеля, собутыльника, можно сказать, чуть ли не дело чести. Хотя о какой чести можно говорить, когда более всего запутывают следствие и суд свидетели по делам о тяжких преступлениях.

Чтобы возбудить дело о лжесвидетельстве, надо доказать, как было сказано выше, умысел. Но меняя показания, свидетель нередко отгораживается тем, что «не помнит», «перепутал», «подзабыл». Да и дел столько, что хотя бы основное преступление раскрыть, тут уж не до лжи, которой свидетель пытается выгородить свата, брата… Так работают ли эти статьи — 306 и 307 Уголовного кодекса?

— Думаю, работают, — считает прокурор Центрального района Юрий Кондратьев. — Прокуратура, да и милиция стали больше возбуждать и расследовать таких дел. Чаще всего судами выносится наказание, не связанное с лишением свободы, но дел стало больше. У нас была очень серьезная ситуация, связанная с дачей взятки. Одно должностное лицо вымогало взятку, да так настырно, что тот, у кого вымогали, явился к нам. Короче, передача взятки шла под контролем оперативников. В машине, где это происходило, находился свидетель. Когда событие произошло и было зафиксировано, он дал показания, подтверждающие факт взятки, причем был предупрежден об ответственности. В суде в начале процесса рассказал все, как было. А потом отказался от своих же показаний. Пришлось ему самому отвечать уже как обвиняемому, был осужден за заведомо ложные показания. Вообще же надо более жестко относиться к таким фактам. В нашей прокуратуре это взято под контроль…

Стоит напомнить, что статьи Уголовного кодекса о ложном доносе и заведомо ложном показании находятся в Уголовном кодексе в главе «Преступления против правосудия». Иными словами, как сейчас принято говорить, против «третьей власти». Выгораживая преступника, мы ослабляем свою позицию, свою защиту от разбойника, грабителя, взяточника…