Вдвоем с папой

Штрихи к психологическому портрету одинокого отца

Служба экстренной телефонной психологической помощи. Вечер. Звонок. В трубке детский голос:

— Поговорите со мной… Поговорите со мной, пожалуйста… Папы нет дома. Мне скучно и… немножко страшно. Со мной рядом только мой котеночек.

Выясняется: ей 7 лет, живет вдвоем с папой, мама давно «где-то далеко, я не знаю, где», папа переехал в Новосибирск, работает врачом на «скорой помощи», часто не бывает дома. «Папа любит меня, только дома бывает мало. А еще к папе приходит тетя, — говорит девочка, — но она меня не любит, все время щиплет». Что на самом деле происходит в этой семье, понять из телефонного разговора трудно.

Подобного рода звонки, как сказала психолог Комплексного центра социального обслуживания населения Железнодорожного района Ольга Воробьева (директор Центра Н.Г. Хомлянская), не редкость, иногда звонят дети постарше.

Узнав, что в этом Центре психологи, специалисты по социальной работе проводят социологическое исследование неполной, без матери, семьи, я задумалась: об одиноких матерях говорим много, а вот об одиноких отцах и не вспоминаем. Так что же собой представляет семья одинокого отца? Я обратилась к Ольге Воробьевой. И первый вопрос: что все-таки послужило поводом начать работу в этом направлении?

— Начнем с того, — говорит Ольга Владимировна, — что я работаю в отделении помощи женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Обратите внимание — женщинам! А где же оказывают помощь мужчинам, спросите вы. Так вот, тех немногих мужчин, обращающихся к нам в отделение (и не только одиноких), это название либо смущает, либо отпугивает, либо вызывает улыбку. А что натолкнуло? Обращения за консультацией нескольких одиноких отцов, просьбы знакомых проконсультировать такую семью, телефонные звонки в Центр…

Как выяснилось из разговора, на сегодняшний день в одном только Железнодорожном, не самом большом районе Новосибирска, живут 22 неполные семьи, где о детях заботится один отец, и это не окончательная цифра — работа по сбору информации о количестве таких семей только начата. Среди тех, с кем сотрудникам Центра удалось установить контакт, девять отцов-одиночек — вдовцы, остальные разведены. Самая тяжелая ситуация в пяти семьях — там одинокие папы не работают и злоупотребляют алкоголем.

Хватает ли ребенку папы?

На вопрос, кому приходится труднее: одиноким отцам или одиноким матерям, Ольга Воробьева отвечает так:

— Однозначного ответа нет, у каждого свои трудности. Адаптация зависит от многих обстоятельств. Большую роль играет личность родителя, его отношение к происходящему. А если говорить о трудностях, которые переживает одинокий отец, то здесь свои особенности. Скажу о некоторых. Во-первых, после ухода женщины из семьи или ее смерти все «сваливается» на голову мужчины, а он не всегда готов к этому. Если многое умеет делать сам и делает быстро, обучая при этом своего ребенка, — прекрасно, а нет — жизнь осложняется основательно. Более того, если мужчина находит силы осваивать новые для него функции, да при этом еще и радуется жизни, оптимистично к ней относится, не застревает в своих обидах, не ругает при детях мать, тогда в семье через некоторое время все налаживается, и она приспосабливается к новым условиям. Во-вторых, у многих мужчин все-таки заработок выше, чем у женщин. Денег тогда хватает, а вот хватает ли ребенку папы? Детям-то еще хочется тепла, любви. Не мешало бы и по душам поговорить.

Был у меня в практике такой случай. Звонит одинокий отец, дескать, не понимаю, что с дочерью. Деньги есть — игрушек накупил. Попросила котенка — на тебе котенка. Покупаю все, что просит, работаю, как вол. В последнее время прихожу домой, она не спит, ко мне подбежит, поцелует и обратно к котенку. Гладит его и причитает: «Ах ты, маленький, никому-то, кроме меня, ты не нужен, никто с тобой не поговорит, никто тебя не погладит». Поговорили с папой о причинах такого поведения дочери, а он в сердцах: «Должна же она понимать, что я работаю с утра до ночи, и для нее в первую очередь!». Но ведь дочери-то всего восемь лет, и взрослые заморочки типа «должна» для нее пустой звук. Кроме того, у вдовцов больше сложностей, чем у вдов. Женщина более эмоциональна, открыта, не боится показать свою слабость. Мужчина, в силу заложенной с детства установки «я сильный и не нуждаюсь ни в чьем сочувствии», труднее переживает горе. Мешает страх показаться слабым, вызвать жалость к себе со стороны других. Смерть жены для некоторых — непоправимый удар, особенно если жили хорошо.

Что в глубине конфликта?

Конфликт между отцом и детьми, по словам Ольги Воробьевой, возникает по разным причинам. Здесь и нехватка времени, усталость — разобраться в ситуации некогда, сил нет. И мужская рука порой тяжела — тогда труднее выходить из конфликта. И закрученные туго «гайки» («как я сказал, так и будет») мешают — тогда излишняя властность отца вызывает протест (кстати, властных, безапелляционных матерей ничуть не меньше). И недопонимание возрастных особенностей растущего ребенка, и нехватка практического опыта воспитания. Конфликт может возникнуть из-за того, что отец приводит в дом другую женщину, желая наладить свою жизнь и жизнь семьи в целом. Попытки не всегда удачны. Например, дети вообще не хотят другую женщину («у нас одна мама») и ревностно оберегают свое право на отца, поэтому, как ни старается «новая мама», контакта с детьми нет. Поэтому многие отцы так и не решаются на повторный брак.

— Но конфликт конфликту рознь, — продолжает Ольга Владимировна. — Конфликты неизбежны в любой семье. Другое дело — как мы конфликтуем, из-за чего, умеем ли выходить из конфликтов?

Однажды за консультацией обратились отец с 19-летним сыном по поводу трудных взаимоотношений, осложнившихся игровой зависимостью у сына. Приятный молодой человек, умный, слегка настороженный — неизвестно, чего ждать от психолога. Отец — лет пятидесяти. Смирившийся с безрадостной жизнью человек. Несколько лет назад в семье случилось непоправимое — умерла мама. Отец остался с двумя сыновьями (младший — ему сейчас 15 — живет с ним). Как сказал отец, мир для него перевернулся от горя. Оставшись один, не знал, что делать, все валилось из рук, помочь особенно было некому, на работе дела шли все хуже. Отношения со старшим стали разлаживаться: «Меня не слышит, не хочет понять, мы стали чужие, а теперь еще и играть стал». Причем играть по-крупному (на тот момент отец еще хорошо зарабатывал), проигрывал огромные деньги, остановиться не мог и не хотел.

Конечно, причин, из-за которых вышел разлад между ними, много. Но одна из основных — последствия смерти матери. Правда, как выяснилось из разговора с сыном, никогда в семье не было разговоров «по душам», поэтому сейчас разговаривать откровенно оба не умеют. Восстановить отношения удалось благодаря сыну. Юноша оказался способным осознать, что с ним происходит на самом деле, чего хочет и чего не получает в жизни, что чувствует по отношению к отцу и к самому себе. Удалось ему осознать и причины своей нездоровой привязанности к игре. «Как трудно мне говорить об этом, как хочется иногда сказать папе, что люблю его, но не могу. Даже звонить ему по телефону не могу», — сказал он на одной из первых встреч. И в конце: «Спасибо вам, вы показали мне, что можно не бояться самого себя, можно говорить о своих чувствах и не бояться при этом ни себя, ни других. Удивительно — я даже отцу позвонил! Перестал играть. Сейчас ищу работу, есть варианты».

— Что труднее переживается: смерть жены или развод — трудно сказать, — продолжает разговор Ольга Владимировна, — смотря какие были отношения. Но смерть всегда непоправима. Недолюбил, недосказал, недодал… Чувство вины и осознание того, что ничего вернуть уже нельзя. Развод? Это всегда ущемленное самолюбие, страх, злость на другого, особенно если причина развода — измена. Чувства захлестывают, люди не слышат друг друга, не хотят слышать, обвиняют другую половину и не видят свои промахи. Очень больно признаваться в них даже себе. Есть у нас в районе одна семья. Мама ушла к другому мужчине. Одного ребенка забрала с собой, другого оставила отцу. Через некоторое время ребенка вернула, потому что он оказался не нужен новому мужу. До сих пор даже и не вспоминает о своих детях. Хорошо, мужик оказался порядочным: детей любит, делает для них все возможное и невозможное. А уж как детишки-то к нему привязаны! И он даже рад, что все так случилось: с такой мамашей ничего хорошего не было бы.

Нужен «клуб одиноких отцов»

Самая распространенная проблема, с которой обращаются в Центр одинокие отцы, по словам Ольги Воробьевой, проблема воспитания ребенка, хотя все не так уж и страшно: есть отцы, которые намного лучше воспитывают, нежели матери: без лишних сантиментов, вздохов, охов и дрожания за своего уже выросшего отпрыска. Часто помощь нужна самим отцам, а не детям, только мужчина не всегда готов принять ее, не всегда осознает ее необходимость или не хочет осознавать. В любом случае надо уважать выбор человека и не лезть к нему со своей помощью: «Главное, мы не собираемся ничего менять в жизни другого человека согласно нашим представлениям, переубеждать кого-то. Мы исходим из того, что каждый имеет право на свободу выбора. И один из ее вариантов -познание. Поэтому каждый имеет возможность посмотреть иначе на реальность, в которой живет, стать более гибким, увидеть другие пути».

Здесь как нельзя лучше, считает Ольга Воробьева и ее коллеги, помогут группы взаимопомощи: свободный обмен информацией по разным вопросам, обмен опытом ведения домашнего хозяйства, воспитания ребенка. А может быть, кому-то захочется поговорить о более глубоких вещах, о том, что по-настоящему тревожит, но человек запрещает себе даже об этом думать А может быть, просто общение на разные темы, и не обязательно о своей «трудной» жизни. Да и кто знает, так ли уж она трудна? Главное — настрой, ощущение, что ты не один, что есть единомышленники, что ты кому-то нужен. Такая группа и создается на базе Комплексного центра социального обслуживания населения Железнодорожного района (контактные телефоны: 210–20–81, 210–27–34).

Приглашаются все желающие одинокие отцы.