«Да здравствует анархия!»
В 1917-1920 годах не только в Европе шумели войны и революции, но и США тоже были охвачены забастовками и митингами. Особенную активность проявляли мигранты из Италии. В поисках лучшей доли они прибывали в США толпами. Никола Сакко и Бартоломео Ванцетти исповедовали анархизм. Никола работал закройщиком на обувной фабрике, Бартоломео трудился сначала на каменоломне, затем торговал рыбой.
Случилось так, что на одном из протестных митингов был задержан, а затем погиб их земляк. Сакко и Ванцетти занялись расследованием его смерти, но для организации демонстраций и выпуска листовок требовались деньги. В это время произошли два нападения на кассиров обувных фабрик: первое неудачное для грабителей, второе успешное – в том смысле, что нападавшие завладели металлическим чемоданчиком с зарплатой, при этом кассира и охранника пришлось убить.
Полиция задержала Сакко и Ванцетти. Доказательная база оказалась слабенькой, но обвиняемые бесстыдно врали в глаза присяжным – добропорядочным американцам, настроенным против приезжих итальянских смутьянов. Например, анархисты на суде заявили, что не имели оружия, однако у одного при задержании изъяли кольт, у другого в кармане нашли патроны. Придуманные алиби рассыпались, а новым показаниям присяжные уже не верили. Этот уголовный процесс стал одним из самых громких в прошлом столетии. Опрашивались десятки свидетелей. Со стороны защиты выступали итальянцы, которые плохо изъяснялись на английском языке и старались запутать следствие. До сих пор юристы спорят о степени вины Сакко и Ванцетти. Например, современная баллистическая экспертиза доказала, что кассир был убит из револьвера Сакко, а губернатор Дукакис в 1977 году (к 50-летию казни) официально заявил, что анархисты были осуждены несправедливо.
Несмотря на просьбы о помиловании из уст таких авторитетов, как Папа Пий ХI и Альберт Эйнштейн, итог вышел печальным.
В 1927 году обоих осужденных казнили на электрическом стуле. Последними словами Сакко был возглас: «Да здравствует анархия!»
В СССР к тому времени анархистов не жаловали. Однако процесс над итальянскими рабочими широко освещался в печати, советская пропаганда всячески раздувала любые инциденты мирового рабочего движения. Московский завод пишущих принадлежностей назвали именем Сакко и Ванцетти. Несколько поколений советских мальчишек и девчонок рисовали цветными карандашами, на каждом из которых значились имена казненных анархистов. В честь Сакко и Ванцетти в нашей стране были названы десятки улиц, в том числе, и в Новосибирске переименовали улицу Павловскую. С развалом КПСС пошел обратный процесс. В Орле, к примеру, вернули историческое название улице Сакко и Ванцети – Карачевская. В Новосибирске вопрос о переименовании не ставился, тем более что не очень ясно, в честь кого была названа улица Павловская?
Ранее Павловская начиналась от берега Оби, пересекала Большевистскую и поднималась к Алтайской железной дороге. Пешеходный мост давал возможность перейти на улицу Зыряновскую, по другую сторону которой продолжалась улица Сакко и Ванцетти. К нашему времени начальный отрезок этой улицы исчез, она начинается теперь прямо от Зыряновской и тянется параллельно улице Восход к площади Пименова. От Зыряновской до Ленинградской расположен наиболее благоустроенный участок улицы Сакко и Ванцетти. Здесь находится администрация Октябрьского района.
За площадью Пименова и Ленинградской улица имени итальянских анархистов пересекает богатый ряд «литературных» магистралей: Льва Толстого, Чехова, Тургенева, Белинского, Лескова и Короленко.
Дома на улице Сакко и Ванцетти относятся к разным периодам строительства Новосибирска. В последние годы на ней интенсивно возводятся современные высотные здания. Улица Сакко и Ванцетти заканчивается возле современного жилого комплекса «Оазис», который активно строится в последние годы. Несколько домов от 8 до 26 этажей действительно выглядят неким оазисом среди частного сектора, обступившего новенькие высотки. В «Оазисе» сооружается сити-парк с детскими площадками и уютными зонами отдыха, въезды и пешеходные дорожки, подземные парковки.
«Они принадлежали не нации, а Интернационалу!..»
В этот же комплекс почти под прямым углом к улице Сакко и Ванцетти с юго-востока вливается улица Карла Либкнехта. Это самая обычная улица, особых достопримечательностей на ней нет: длинная череда невысоких домиков - где деревянных, где кирпичных. Одни покосились от времени, другие молодцевато подбоченились, оделись в сайдинг: у каждого хозяина свои возможности.
Кто такой Карл Либкнехт? Почему этим немецким именем назвали улицы в Екатеринбурге, Омске, Новосибирске и многих других российских городах?
Он родился в семье революционера Вильгельма Либкнехта в 1871 году. В качестве крестных отцов младенца выступили не кто-нибудь, а «доктор Карл Маркс из Лондона и Фридрих Энгельс, рантье в Лондоне». По отцовской линии Карл Либкнехт принадлежал к потомкам зачинателя Реформации Мартина Лютера. Вполне естественно, что в груди этого адвоката клокотал революционный дух протеста. В годы Первой мировой войны Карл Либкнехт в Германии, как и Владимир Ленин в России, призывал к превращению империалистической бойни в революцию и обращался к рабочим Берлина с лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» За антиправительственные выступления он был посажен в тюрьму, однако освобожден в ноябре 1918 года и немедленно после выхода на волю возглавил мятеж против социал-демократического руководства с целью установления советской власти. Речь шла о гражданской войне в Германии. Такая война полыхала в России. Полиция сочла Либкнехта опасным, задержала вместе с Розой Люксембург и застрелила обоих в январе 1919 года якобы в результате уличного недоразумения.
Лев Троцкий через три дня после их гибели произнес речь перед депутатами Петроградского Совета и заявил: «Они принадлежали до последнего издыхания не нации, а Интернационалу!.. Отныне они везде будут называться рядом: Карл и Роза, Либкнехт и Люксембург!»