Возле зарастающей дороги ковром росли валуи. От сопливых «бычков» меня оторвал скрип колес. За осинниками проплыла тарахтящая телега Гришки, которую не спеша тащил здоровенный бык. На этого быка давно зарился председатель колхоза. Он предлагал за него Гришке лошадь. Тот вроде бы согласился на обмен, но только живым весом. Умозрительно поставив на чашу весов быка, председатель прикинул, что на другую придется загонять двух лошадей. И сразу сник. Предложение повисло в воздухе.В Выселках, возле Гришкиной хаты, в густых зарослях дремучей крапивы я услышал жалобное мяуканье. Тогда я еще не знал, какую душевную травму этот кот получил час назад.А час назад бабка Матрена, высунув из окошка голову, окликнула лежавшего на телеге сына: «Гришка! Хватит дрыхнуть, слазь-ка лучше на крышу да прочисти трубу, а то совсем не тянет».Гришку тем более не тянуло пурхаться в саже, но матушки он побаивался, и пришлось подыматься. С завалинки, щуря глаза и позевывая, на него поглядывал блондинистый жирный кот. Этот котяра был чем-то сродни хозяину и совсем не ловил мышей. Зато он умел ласково чесать спину и хвост о ноги подоившей корову Матрены. Положив голову на согнутые лапы, кот наблюдал за Гришкой, который подходил к нему с метлой. Не успев даже махнуть хвостом, он очутился на крыше в лопатистых руках хозяина. Сколько кот ни артачился, ему все же пришлось покориться судьбе. Гришка затолкал его в трубу и метлой перекрыл выход. Цепляясь за прутья, кот сорвался и полетел в преисподнюю печи с заполошным мяуканьем.«Прочистил?» — спросила Матрена сына. «Затопляй, — махнул тот рукой, — долго ли умеючи».Бабка открыла вьюшку и только хотела поджечь берестинку, как из чувала посыпались ошметки сажи, следом на шесток вывалился черный аспид с горящими глазами. Он вспрыгнул на горб Матрены, и у той со страха подкосились ноги. Она без памяти упала на пол, ударившись о скамью. А очумелый Гришка помчался запрягать быка.Вот такая история случилась в Выселках, после которой дым из Гришкиной трубы куролесил по всей округе. Знать, трубочист хороший попался...
Не тянет
Как-то раз я пошел за грибами в соседнюю деревеньку Выселки, от которой осталось одно лишь название да еще хата Гришки Марусова. Бугаистый Гришка был туговат на подъем и после укрупнения деревень, в отличие от соседей, не особенно спешил покидать родные места. Так и жил пятый год бирюком с матерью, старенькой Матреной.