Производство никак не назовешь инновационным: последнее крупное приобретение — автоматизированную линию для выпечки пирожных «Эклер» — установили лет 15 назад, да и ту потом переделали на выпуск родных сибирских пряников. Как и 20— 30 лет назад, из цехов выходит продукция привычных наименований («Гусиные лапки», «Бон-бон», «Изюм в шоколаде» и т.д.), делают сладости по тем еще, советским, ГОСТам и только из натуральных продуктов. Без разрыхлителей, наполнителей, консервантов. Если по рецепту положено класть в тесто масло, яйца, сахар, именно они там и будут, хоть на каждый пряник ставь по госинспектору. Покупатели это понимают и ценят, так что склады товаром не забиты. Так Скоробогатов реализует свою философию: «Мы имеем возможность кормить людей, своих земляков, хорошими продуктами, зачем же гоняться за сомнительным новоделом?» Из советского времени и принцип ценообразования: продукция должна быть не только вкусной и качественной, но и доступной для любого кошелька. А это значит, что выживает коллектив на невысокой рентабельности, зато старушка-пенсионерка не отойдет с горестным вздохом от их прилавка. Она всегда сможет купить и ароматных пряничков, и любимых конфет. — Вы коммунист? — спрашиваю Сергея Клавдиевича. — Уж очень несовместимым с бизнесом кажется ваше человеколюбие. Но коммунистом он, оказывается, никогда не был. А производство, ориентированное на малоимущее население, — это нормальная экономическая ниша. Кто-то работает для богатых, кто-то для небогатых. Просто делает он свое дело хорошо и ответственно, поэтому и кажется странным. С бедными ведь у нас не привыкли церемониться. Но я продолжу перечислять принципы этого неординарного руководителя. В коллективе он завел настоящие товарищеские отношения. Когда-то комбинат попал в большую беду и выстоял именно благодаря товариществу, когда один за всех и все за одного. С тех пор прошло уже 12 лет, но дух истинного коллективизма не выветрился. Пожалуй, об этой истории стоит рассказать подробнее. До начала девяностых годов пищекомбинат работал в обычном режиме, выполнял все планы, поставлял продукцию в Новосибирскую, Омскую области, в Казахстан и вообще «куда разнарядят». Во главе предприятия тогда стоял опытный директор, а Сергей Скоробогатов работал здесь главным инженером. Вел реконструкцию производства, отвечал за перспективы. Но все изменилось в один день. Директора заменили на партийного работника, главный инженер на следующее же утро подал заявление об увольнении. Понял, что к добру такие перемены не приведут, зачем же судьбу испытывать? ектив, который к тому времени акционировался, призвал его к руководству. То, что он увидел на родном предприятии, любого бы заставило бежать отсюда без оглядки. Производство стоит, склады пустые, касса тоже, система отопления разморожена. И долги, долги, долги... Но Скоробогатов не убежал. Он закрыл собственный бизнес и вложил материальные ценности в восстановление комбината. Основная часть рабочих к тому времени уже уволилась. Из тех, что остались, сколотили одну бригаду, которая делала все. Каждый успевал на трех-четырех местах. Директор тогда предложил: пока не встанем на ноги, зарплата будет у всех одинаковой, по 150 рублей. Даже по тем нелегким временам это было мало, но сознание того, что все они в одном строю, от директора до кочегара, и все работают на одних условиях, сплачивало и поддерживало. Они тогда были как на войне: солдат, защищающий свою землю, не требует ведь повышения довольствия. И сдельной оплаты: я, мол, больше фашистов убил, мне чтоб щи жирнее были. Мужчины сутками реанимировали производственную базу, женщины пытались зарабатывать деньги. — Выгородили метров двадцать от бывшего цеха начинок, сами топили печь, — рассказывает начальник кондитерского цеха Любовь Анатольевна Тюленева. — Работали втроем: Нина Михайлович, Людмила Потехина и я. Поставим тесто, напечем булочек, расстегаев, потом и торты запустили. Машин тогда на ходу не было. Девчонки нагрузят корзины и понесли по городу. А я остаюсь у печи: допекаю булочки, украшаю торты. Потом второй проход по городу. На вырученные деньги покупали муку, сахар, яйца, остальное шло в кассу. И еще. Два года Скоробогатов сознательно не платил налоги: в тех условиях иначе им просто было не выжить. Может, и не стоило сейчас ворошить его грехи перед государством, но мы сразу договорились: он говорит только правду, а я правду пишу. С той небольшой выручки, которую поначалу имели, они отдавали долги по зарплате. Сначала тем, кто уже уволился, а потом уж работающим. Покупали запчасти и кое-какое оборудование. И это все, на большее не было никаких сил. Да и оборудование искали такое, чтоб можно было взять за копейки. Станок для отсадки пряников, например, привезли из Здвинска... в мешке. То есть собрали, что осталось, а дома уже доводили до ума, добавляли недостающее. Надежным товарищем для комбината (Сергей Клавдиевич так и называет: не партнер, а товарищ) стало локомотивное депо. Сложные детали точили на его базе. А когда запустили карамельный цех, а потом и пряничную линию, тут уж совсем повеселели. Уволившиеся рабочие вновь стали проситься на комбинат, принимали и новых. Только бы расправить плечи, но пришли приставы и доходчиво объяснили: больше не надо уклоняться от уплаты налогов. Пришлось продать новое двухэтажное здание конторы и таким образом рассчитаться со всеми долгами. И с тех пор для комбината началась новая, свободная жизнь. Год от года увеличивается объем производства. Те же кондитеры увеличили свои площади раз в десять. Теперь они уже не бегают с корзиной по городу. В назначенное время к дверям подходит машина, и водитель грузит красиво упакованные торты, добавляет к ним продукцию карамельного, пряничного производств и развозит по шести торговым точкам в Куйбышеве и Барабинске. Появились серьезные партнеры-коммерсанты, в том числе и новосибирские. Комбинат планирует свою работу исходя из их заявок. Если машина придет завтра, то заказанный ассортимент ставится на поток сегодня. И покупатель получает свежайший продукт, можно сказать, с пылу с жару. А это ведь совсем не то, что пролежало с месяц. Говорят, в Новосибирске влет уходит, например, вкусная и сказочно дешевая карамель «Орехово-соевая». Конечно, гостям за праздничным столом ее, простенькую на вид, не предложишь, но по-семейному попить вечером чайку — за милую душу. Думаю, у всех на языке уже вопрос: неужели даже не пытались вырваться из рамок дешевого ассортимента? На дорогие сладости ведь и покупатель другой — с другими финансовыми возможностями. — Пытались, конечно, — признается технолог Валентина Крутик. — Запустили «Орех в шоколаде» с дорогим кешью. Вкусно было, кто спорит, но покупали мало. Спасибо, всю партию забрал оптовик из Новосибирска. Там у них подобные сладости намного дороже — и ничего, люди покупают. Но перспективы у комбината реальные. Если дальше все пойдет, как хочется и как рассчитывают, уже к концу года появится возможность существенно повысить заработную плату. Принята система поощрения хороших работников, не забыли и пенсионеров, которые к юбилеям будут получать весомый подарок. Правда, с кредитованием, с государственными инвестиционными программами не выходит. Несколько раз подавали заявки, но конкурсные комиссии маленький комбинат не замечают. А вот продукция признание получила. В кабинете директора чуть не на всю стену почетные грамоты за высокое качество, за социальную ответственность. Есть золотые медали Новопокровской ярмарки. Да, бизнес тут не стандартный. Куда привычнее сейчас другая схема: взял заброшенное и разоренное дело, прокредитовался, переоснастил производство под новые технологии — и пошла прибыль. На комбинате у Скоробогатова развитие идет медленно, поступательно. Заработали — что-то купили — продвинулись вперед. Не получается заработать — стоят на месте, копят силы. В инновационном бизнесе — рывок, здесь — степенный, без одышки, подъем. Какой метод лучше? А каждый предприниматель, управленец сам выбирает, в каком ему удобнее существовать. По крайней мере, Скоробогатову мировой финансовый кризис больших потрясений не принес. Комбинат всегда жил на свои.
Философия Скоробогатова
Его фамилия как будто специально придумана для владельца успешного бизнеса, быстрых денег — Скоробогатов. Но бизнес у него малый, тихий, хотя и стабильный. Сергей Клавдиевич Скоробогатов — генеральный директор ЗАО «Барабинский пищекомбинат». Как сам утверждает, предприятие его «из советского времени». И тут не только историческая отметина (в прошлом году комбинату отмечали семидесятилетие), но и экономическая оценка.