«Свой» инвестор ближе к делу

Возражай, предлагай, спорь — все одно будет, как хозяин решит. Хороша такая ситуация или нет? С одной стороны — победителей не судят, а коли есть при инвесторе результат, то о чем тут говорить. Да и за излишней либеральностью с многочисленными разговорами недолго о главном забыть — работе. Это мы тоже проходили, помним. Но бывают случаи нетипичные, как этот, о котором пойдет речь. Одно дело — далекий и недоступный «барин», который и в селе-то бывает реже, чем Новый год. Однако есть и другие. Внутренние резервы В начале 2005 года инвесторы еще не так активно и масштабно освоили новый для себя сектор деятельности — прорыв еще только намечается. Но у главы Сузунского района Виктора Николаевича Спирина нет времени ждать, ведь пять сельхозпредприятий района находятся практически на грани банкротства, жизнь в них еле теплится. А на носу очередная посевная, на которую, хоть плачь, но выходить нужно. Иначе вообще конец. Поскольку крупные инвесторы, да еще в таких количествах, в район пока не рвутся, то принимается решение внимательно оценить внутренние резервы, найти в районе людей, способных удержать хозяйства на плаву. По прошествии более чем трех лет можно с уверенностью сказать, что план по спасению выполнен: два хозяйства полностью преобразились, еще одно на пути к этому, оставшиеся два не блещут, но все же, скорее, живы. Глава района считает такую «результативность» реформ достойным результатом: — 50 процентов успеха, — уверен Спирин, — хорошо для любой реорганизации. Если бы за три года вывели «из грязи в князи» все пять хозяйств, был бы, пожалуй, перебор — так не бывает. Но ведь могли всех потерять, а это не только сельхозпроизводство, но и сельский быт, судьбы людей. Да и особенности свои были в каждом хозяйстве, селе. На обском побережье, где у нас два предприятия, по большому счету очень трудно заниматься земледелием, там земля «ненастоящая», песчаники. Но главное, что везде сохранили животноводство, как бы тяжело ни было. Если люди всю зиму сидят без работы, весной их не раскачаешь. Так что не буду гневить Бога, но текущим положением дел в отстающих хозяйствах я доволен. В тех же Маюрово, Шипуново сейчас такие результаты, которых не было очень давно. Добровольно-принудительные размышления Итак, в 2005 году Виктор Спирин приглашает к себе нескольких сузунских предпринимателей — производственников, переработчиков, торговцев. По меркам района они, может, и вполне себе «олигархи», но все же не те, кто готов, подобно крупным предприятиям и холдингам, сразу вкладывать многие миллионы рублей в новые активы. Переговоры власти с бизнесом были непростыми, долгими, некоторые категорически не хотели соглашаться на очевидную авантюру. Владимир Данилович Лисунов, возглавляющий сейчас СПК «Маюровский», так вспоминает те события: — Я возглавлял, и сейчас продолжаю, предприятие «Сузунпромстрой», занимался собственным бизнесом — торговлей, и перспектива взвалить на себя еще и тонущее сельхозпредприятие казалась утопической. К тому же до начала посевной оставалось менее двух месяцев, миллионы рублей долгов, специалистов нет. Смешно, но тогдашний руководитель был един в пяти лицах — он и агроном, и инженер, и все-все. Но меня уговаривали, обещали поддержать на первых порах. В конце концов, натолкнули на размышления, а почему это хозяйство оказалось в таком положении, почему продуктивность коров меньше 2000 килограммов в год, почему урожайность зерновых 8 — 10 центнеров с гектара. Словом, убедили. Признаюсь, что не ожидал именно таких трудностей, но, видимо, Виктор Николаевич сознательно обратился именно к частным предпринимателям — мы начинали с самых низов, терпеливы, закалены трудностями. Вот и впряглись в этот воз. Год вслепую Главным напарником Владимира Лисунова и исполнительным директором хозяйства стал Алексей Иванович Марфицын. Он также жил в райцентре, к сельскому хозяйству никакого отношения не имел, а занимался производством плетеной мебели и прочих симпатичных изделий из ивы. Тоже не самый легкий бизнес, кропотливый, требующий терпения. Эти качества Алексея и стали главными при выборе человека, который бы постоянно находился на месте, на производстве, был проводником идей среди населения. Задача вдвойне непростая, учитывая, что новые хозяева начали с коренной ломки традиций хозяйства, среди которых преобладали не самые благовидные. Да и трудно было чего-то ждать в коллективе, где на протяжении многих лет любимым занятием были бесконечные выборные кампании. Доходило до абсурда, но какое-то, правда, совсем короткое, время хозяйством юридически руководил то ли электрик, то ли кочегар. Давно это было… Правда, люди, даже к удивлению Лисунова, заинтересованно отнеслись к переменам. Какой бы разброд и шатания ни царили, но в селе сохранился костяк людей, умеющих и готовых работать. Да и то, что руководители оказались свои, из района, сыграло не последнюю роль. Алексей Марфицын, который большую часть времени теперь проводит в Маюрово, наблюдал развитие настроения людей поэтапно: — Дома, в Сузуне, — говорит исполнительный директор, — бываю крайне редко, все время в селе. Это позволяет максимально быстро реагировать на все текущие события, да и когда живешь с людьми одними заботами, в одних и тех же бытовых и социальных условиях, то это быстро сближает, сплачивает. Но это сегодня, а первый год пришлось работать почти вслепую, все постигать «методом тыка». Лисунов сейчас рад, что не начали сразу закупать новую технику — это позволило правильно и объективно оценить ситуацию, выявить слабые места и двигаться в правильном направлении. Постепенно выплатили все долги, в том числе и по зарплате, понемногу скупали и начинали оформлять в собственность земельные паи. Руководствуясь принципом «Результат неизбежен, если вкалываешь каждый день», новые руководители постепенно поднимали хозяйство со дна. Сегодня они крепкие середняки районного уровня — и гордятся этим. Народ проголосовал за животноводство Так уж складывается, что практически перед каждым инвестором, вкладывающимся в слабое производство, встает вопрос: что делать с животноводством? Отрасль сложная, требующая строгой технологической и трудовой дисциплины, но если нет достойных надоев, то и нерентабельная. Лисунов и Марфицын также понимали, что с надоями в районе 2000 килограммов молока в год от коровы ловить нечего. Насчитывалось чуть более 250 дойных коров, некоторым из которых было по 15 — 16 лет (!) — возраст для животного не просто критический, а запредельный. Начинать свою историю на новом месте с таких решительных шагов, как вырезание стада, не хотелось, поэтому наши герои начали пытаться наводить маломальский порядок — проводить выбраковку, ремонтировать животноводческие помещения, заниматься дисциплиной. Результаты пошли вверх, хотя при старте от 2000 в год это совершенно не показатель — ниже-то просто некуда. При этом Лисунов прекрасно понимал, и сейчас говорит, что для достижения средней продуктивности в 4 — 4,5 тысячи от коровы понадобится около 10 лет. За три, правда, уже поднялись на 3500 и немного выше, но дальше будет еще сложнее. А тут опять кризисы всякие, цены давно нет на молоко, как и на зерно, впрочем, так что снова недобрые мысли начали появляться в голове. Самое обидное, что реально улучшения видны, люди поверили. Решили действовать демократическими методами. — После нынешней уборки, — говорит Владимир Лисунов, — проводили собрания с людьми, обсуждали итоги года, намечали планы. Причем полеводов и животноводов разделили. Тем и другим я задал одинаковый вопрос — оставляем животноводство или нет? Доярок, понятно, можно было и не спрашивать, это их работа, но порадовало, что и механизаторы были единодушны — скот оставить, без него хозяйству не жить. Мы и спорить не стали: раз люди хотят — пусть так и будет. Кризис как новый вызов Мы общались с Лисуновым и Марфицыным во второй половине октября, когда слово «кризис» было запрещено в России на самом высоком уровне. Владимир Данилович и Алексей Иванович рассуждали о государственной кредитной политике, о ценах на продукцию аграрного сектора, прикидывали, как лучше использовать зерно в таких условиях — прогонять через молоко или открыть свою небольшую переработку. Говорили, что 2008 год должен стать переломным в судьбе хозяйства, а время подводить первые серьезные итоги наступит лишь в 2010 году. Вспоминали дни разочарований, которые случались, и то, как вкалывали на первых порах. Прошло три недели, и руководство нашего государства перестало нам выписывать ежедневное «успокоительно», разумно признав, что кризис все же есть. Да и глупо отрицать все более очевидные планы. Честно говоря, даже не знаю, как из всех этих мировых потрясений выйдет аграрный сектор, и в том числе наши герои. Пояса ведь особо и не отпускали, затягивать-то уже особо некуда. Но уверен, что Лисунову и Марфицыну помогут их предпринимательская хватка, жизненный опыт. В таких людей хочется верить, как поверили более ста работников «Маюровского». Напоследок спросил у Алексея Ивановича, нет ли желания все бросить, и снова вернуться к своей любимой плетеной мебели. Он ответил без раздумий: — Это я всегда успею. Сначала надо людей накормить, а потом предлагать им предметы роскоши. Лучше и не скажешь.