«Судьба ленинградца в Сибири...»

И судьба эта в поэтических строках Ю. Магалифа проступит еще не раз. Как не однажды возникнет в его стихах и образ Ленинграда — города, где он 16 июля 1918 года (тогда в Петрограде) родился в семье врача, окончил школу, поступил в театральный институт, из стен которого после трех лет обучения (отнюдь не по своей воле — был репрессирован) попадает в Сибирь. «Мой город нынешний далек, //Далек от Ленинграда», — напишет Ю. Магалиф в другом стихотворении, имея в виду Новосибирск, но именно он стал его второй родиной и на всю оставшуюся жизнь судьбой, уготовившей ему не только невзгоды и тяжкую участь «в дуло конвойной винтовки глядеть», но и признание — актерское и литературное. Однако прежде чем стать артистом-чтецом и писателем, Юрию Магалифу пришлось сменить немало профессий. Работал он и бетонщиком, и маляром, и портовым грузчиком, и почтальоном, и санитаром, и даже тренером по плаванию. Актерская и литературная деятельность в творческой жизни Юрия Михайловича были нечто вроде сообщающихся сосудов: одно постоянно подпитывало другое. Так, например, родившаяся в 1957 году сказочная повесть «Приключения Жакони», с которой пришла к Магалифу литературная слава, задумывалась автором — к тому времени уже хорошо известным мастером разговорного жанра — для радиопередачи в собственном исполнении (и радиопередача эта, могу засвидетельствовать, пользовалась огромной популярностью). С другой стороны, в репертуаре чтеца Юрия Магалифа, сорок лет проведшего на сцене, — сотни произведений самых различных жанров и мастеров слова, что для него самого являлось великолепной и поистине уникальной школой литературного мастерства. Ну а многочисленные — от Свердловска до Уэлена, от Таймыра до Мангышлака гастрольные поездки позволяли Магалифу видеть жизнь во всей ее масштабности и многообразии. И запечатлевать потом в повестях, рассказах, очерках и… картинах. Да-да, картинах! Ибо увлечение живописью (писал маслом и акварелью) — еще одна, в добавление к актерству и писательству, грань творческой натуры Ю. Магалифа. Отнимут руки или ноги, Отнимут званье, славу, честь, Свет за окном, тепло берлоги… Отнимут все! И все же есть Еще три шарика воздушных, — Подвешен я ко всем троим. И от зари до вечной ночи, — Несут меня и держат прочно Палитра, Перышко И грим. И три эти «шарика воздушных», и далекие друг от друга, но родные оба города, и кочевая долгие годы жизнь были у Магалифа накрепко связаны. Имя Юрия Магалифа сегодня прочно ассоциируется с его сказками. С одной стороны, это вполне справедливо. За сказкой о веселых приключениях тряпичной обезьянки Жакони последовали и другие сказочные повествования: такие, например, как «Бибишка — Славный дружок», «Типтик, или Необычайные приключения одного мальчика и говорящего ворона», «Кот Котькин», «Генерал Картошкин». Литературная сказка стала главным и любимым жанром Магалифа. Более того, Юрия Михайловича можно считать одним из первопроходцев этого жанра в сибирской литературе. Сказки Магалифа отличают и оригинальные сюжеты, и доверительная разговорная интонация (вот где в полной мере пригодился опыт артиста-чтеца), и органичное сочетание реального и фантастичного. В них присутствуют и озорство, и грусть, и азарт, и добрая ненавязчивая назидательность… Неудивительно, что у маленьких читателей (и слушателей) они вызывали неподдельный интерес и благодарный отклик. Об этом, кстати, свидетельствует и тот факт, что Юрий Михайлович долгое время вел для юных любителей сказок литературный клуб в магазине детской книги в Новосибирске, очень в свое время популярный. С другой стороны, Магалиф был весьма разнообразным литератором. Начинал он со злободневных публицистических материалов, фельетонов, очерков, публиковавшихся в местной прессе. Параллельно со сказками писал «взрослую» прозу. И уже две первые книги, с которыми Магалиф дебютировал в 1958 году, четко обозначили две «ветви» его литературной работы: для взрослых и для детей. Другое дело, что «взрослая» книга «Рассказы» осталась почти незамеченной в свете шумного успеха «Приключений Жакони». Впрочем, и вся остальная проза, составившая немалую часть написанного Юрием Магалифом, оказалась, по сути, в тени его сказок. А это и повести «Документальное кино», «Для всех и для тебя», «Караярские рассказы» и еще ряд рассказов, в центре которых обычные люди со своими будничными заботами. В незатейливых сюжетах, на бытовых житейских ситуациях достаточно отчетливо проявляются характеры и особенности персонажей этих повествований, высвечивается важная для Магалифа-художника мысль о том, что самое подчас повседневное и даже заурядное на самом деле, если внимательно всмотреться, достойно искреннего восхищения. И обо всех своих героях, представляющих сибирскую глубинку 60 — 70-х годов прошлого столетия, Магалиф рассказывал честно, без прикрас, но с неизменным глубоким уважением и доброжелательностью. Особой страницей в творческой биографии Юрия Михайловича Магалифа стала его поэзия. Социально-поэтическую злобу дня в его стихах лучше не искать. Зато постоянно возникают в них вещи очень мелкие для широкой общественности, незначительные, до конца понятные, может быть, только самому автору (какая-нибудь «тропинка за ольхою», «аллейка из осин», лавка «Бакалея, керосин» и прочая, по его же выражению, «незабвенная чепуха»). Однако это как раз те атомы, из которых состоит поэтический мир Магалифа. Но здесь и художническая позиция, собственное видение поэзии, в которой нет места «стихов с нравоученьем — //С рецептами, как жить нам надлежит». Поэтические книжки Магалифа стали появляться одна за другой («Монолог», «До первых снегопадов», «Дальняя дистанция», «Зимний лес» и др.) на исходе XX века в весьма почтенном уже возрасте. В его лирических признаниях слышен идущий из глубины души голос много пережившего человека, размышляющего о себе в контексте прожитого времени и мире вокруг. В них мудрость, обаяние и тихий ровный свет человеческой осени. В одном из последних своих стихотворений Юрий Магалиф писал: Как важно убедиться нам В том, что от наших сочинений Останется хоть миллиграмм В крови далеких поколений. И многогранное творчество Юрия Магалифа, прожившего большую и насыщенную жизнь (умер 28 января 2001 года), для такой надежды дает все основания.