Хороший ты парень, Наташка!

Я женился поздно, потому что у многих дам в крови привычка обвинять мужчин «во всех тяжких». Находились претендентки, которым я был вроде и готов сделать предложение, но почему-то под нежной романтической маской мне виделась мегера, которая через несколько лет будет принимать подарок как раз с вопросом: «За что?» А моя, тогда ещё будущая, жена купила меня тем, что если что-то ее вдруг не устраивало, могла «всыпать перцу» по первое число. И мне это даже нравилось. Потому что моя Наташа, вместо того, чтобы оглашать список претензий или играть в любимую женскую игру «Сам догадайся, чем ты меня обидел», чётко говорила, чего она хочет. А если человек не темнит и ты знаешь, что у него на душе, с ним чувствуешь себя, как с родным. То есть в безопасности. И всё равно, когда подавали заявление в загс, я для себя на всякий случай решил: никогда не буду дарить подарки в знак прощения! Быть обвиняемым, но поддерживать иллюзию любви — это не для меня. Лучше развестись! Если дети появятся, стану помогать (кроме алиментов). Я же порядочный человек! …Однако женатым остаюсь вот уже двадцать два года. Наш с Наташей сын уже студент. И я за это время привык, что весьма женственная Наталья совершенно по-мужски не выносит полунамёков и не кидается обвинять. Привык к тому, что мы друг перед другом такие, как есть, настолько, что даже рассказал ей о своём увлечении. Рассказал, как делятся с близким другом. Предмет увлечения оказался полной противоположностью жене. До сих пор не могу понять, как я вообще ухитрился влипнуть в роман с той, для которой скромно опускать глазки и по любому поводу загадочно надувать губки — это норма! Я ведь этого в женщинах больше всего не люблю! Наталья тогда спокойно сказала: «Я бы очень удивилась, если бы тебе по вкусу сладкое пришлось!» Не хочу показаться невоспитанным человеком, обсуждающим героиню моего, хоть и быстро сошедшего на нет, но всё-таки романа. Она девушка достойная. Просто я точно знаю, что мне другие женщины не нужны. Не нужны мне условности, когда должен говорить одно, а думать другое! Мне нужна Наташа, от которой я не хочу тайны городить, зная, что всегда буду понят. Наверное, это и есть любовь! …А подарки Наташе до сих пор делаю с удовольствием. Потому что знаю, что дарить. И представляю, как она обрадуется. И ни разу она не вздохнула: «Наконец-то» (повода вздыхать нет: жена часто получает подарки от меня). И ни разу (даже после того злополучного романа) она не дулась, считая, что подарком я покупаю прощение. Мы с женой и сыном — семья, родные люди, а не преступники, отбывающие наказание в общей камере.