Пока, Пок!

Не думаю, что ему снится зеленая-зеленая трава у дома. Если что ему и снится, то просто дом, пусть даже и казенный. А зеленая трава, правда, уже пожелтевшая, — вот она, у него под боком. Какой-то коврик да куча тряпья — его лежбище в десяти метрах от гудящей тысячами машин большой трассы в Новосибирске. На улице Большевистской вот уже месяца два живет бомж. Проезжаю каждый день с работы и обратно на автобусе и вижу его лежащим или сидящим под одним и тем же деревом. Крыша этого человека — тополь. Потому про себя я его и назвал Подтопольником — сокращенно Поком. Недавно познакомились. Пок представился Олегом Андреевичем Борисовым. Версия его судьбы такова. Детдомовец. Жена была, но умерла, попав под колеса автомобиля в Барнауле. Где-то в том же городе есть у Пока сын, который ничего не знает о своем отце. В Новосибирске Пок торговал саженцами. Как оказался прикованным к земле, к разросшемуся с саженца тополю, не знает. — Вам 45 лет? — спросил я наугад. Его удивлению не было предела: мол, откуда вы знаете?! — Да, — оживился он, — я с 1968 года. Сказал — и слезы градом хлынули из его глаз: — Голова соображает, а ноги не ходят. Если и передвигаюсь, то опираясь на чью-то руку и на костыль. Я уже не могу так больше жить! Помогите мне. У ТЭЦ-2 есть интернат для инвалидов. Сделайте так, чтобы меня туда устроили! Хоть бы неделю отлежаться… Приезжали ко мне из соцзащиты, предлагали ночное пребывание. А куда днем? Да и как передвигаться? Костыля у Пока нет. Впрочем, у него почти ничего нет. Ночи еще теплые, но спать на земле холодно. А на носу — осень. Пропитание Поку приносит Владимир — «такой же бродяга», по характеристике бомжа. Приобретает пищу для друга на подаяние. Володя тоже не против обрести дом. Просит: — Будете за Олега хлопотать — замолвите словечко и за меня. Курить я брошу, пить вообще перестану… …Мне приходилось ночевать в лесу, но не представляю, как можно месяцами, а то и годами жить без дома. Пок не любит вставать рано. Грохот машин не дает глубоко уснуть даже ночью. Почему выбрал такое неуютное место? — Так здесь же люди. Подают что-то. А то как я жил бы? — рассуждает он, поглаживая изрядно отросшую бороду. Спать он ложится рано. Укладывается на спину — так теплее, укрывается курткой, а сверху — полиэтиленовой пленкой (дожди нынче достали!). Пленка короткая. Ноги, обутые в ботинки, остаются «на улице» — на осточертевшей «траве у дома»…