Кто поможет частнику?

«Рогатики» под угрозой Площадь участка, на котором стоит подворье Живоглядовых, 18 соток, под огород места почти не осталось — стайки и пригоны для скота занимают большую часть земли. Но если вы думаете, что животные находятся в комфортных условиях, то зря: в помещениях тесно и самим животным, и отцу с сыном, когда те приходят управляться и кормить коров, свинок и овечек. — У меня до пяти дойных коров бывало, — говорит глава семейства, — свиней вместе с молодняком до ста голов доходило. Но всё время приходится контролировать поголовье, двор-то не резиновый. Около 50 свинок отдал ещё одному сыну — Николаю, он живёт неподалёку. Сейчас вот опять «рогатики» подрастают (так Владимир Алексеевич ласково называет крупный рогатый скот) — не знаю, что с ними делать? Хотя долгосрочные перспективы рогатых и тех, кто с пятачками, довольно ясны, хочется, чтобы та же корова пожила подольше, давала молоко, приносила прибыль хозяевам. Однако отсутствие стабильно работающей системы приёма сельхозпродукции у населения вкупе с постоянно увеличивающимися затратами на содержание животных многих сельчан заставляет избавляться от личных подворий. Раньше в Вагайцево у частников было 500—600 коров, сейчас же если сотня наберётся по всему селу — уже хорошо. Арифметика частника: минусов больше Чтобы вырастить поросёнка до убойного веса требуется восемь-девять месяцев. За это время каждая хрюшка съедает до тонны комбикормов, которая сейчас стоит 5000—6000 рублей, плюс ещё на прививки нужно потратиться. Да и про затраты в виде своего труда забывать не стоит. А продавать придётся всё равно перекупщикам, которые дают за килограмм качественной деревенской свинины 90—110 рублей максимум. Сколько это мясо потом стоит на рынке, объяснять никому не нужно. Самому частнику встать за прилавок проблематично: работать нужно каждый день, да и чтобы разрешение на торговлю получить, столько бумаг собрать нужно! Выход можно было бы найти, если заключать прямые договоры с государственными и муниципальными структурами. — У нас экологичная, вкусная продукция, — говорит Владимир Живоглядов. — Почему бы её не закупать у частников для организации питания в детских садах, школах, больницах? Договориться об объёмах, сроках поставок — это было бы удобно для всех. Владимир Алексеевич простодушно рассуждает о том, что и банковские кредиты они могли бы выплачивать своей продукцией, но, к сожалению, варианты подобных взаиморасчётов кредитные организации даже рассматривать не будут. А по закону взять солидный кредит в банке для владельца небольшого подворья практически нереально. — Вот если бы сразу получить кредит на 20—30 лет, — рассуждает сын Алексей, — на который можно приобрести технику, расширить помещения. Но нам это не по зубам: поручителей в деревне не найдешь, а всего нашего имущества может не хватить на залог. Поддержку от государства Алексей в прошлом году получил: подал заявку в районный центр занятости, закончил курсы, самостоятельно составил бизнес-план, и ему дали 74 тысячи рублей в рамках областной программы дополнительных мер, направленных на снижение напряжённости на рынке труда. Её ещё называют программой самозанятости. Денег хватило, чтобы сделать ремонт в животноводческих помещениях, но проблема расширения подворья по-прежнему очень остра. «Просто дайте развиваться» В километре-полутора от дома Живоглядовых уже не первый год стоят без дела животноводческие базы развалившегося сельхозпредприятия. Практически всё ценное, что можно было оттуда взять, давно вырезано, оторвано, утащено. Правда, основная часть крыш ещё держится, а больше ничего и не надо для рачительных хозяев. Окна вставить и порядок навести Живоглядовы готовы самостоятельно, чтобы разместить в пустующем помещении всех своих свинок. Обращались в районное управление сельского хозяйства, но там затрудняются ответить, кому принадлежат эти помещения, с кем разговаривать об аренде или покупке помещений (Живоглядовы готовы пойти и по этому пути). Дело пока так и не сдвинулось с места. Купить или арендовать землю поблизости, чтобы выращивать корма для скота, тоже очень трудно. Алексей обращался в районные инстанции, но ему ответили, что в соответствии с областным законом №162 «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» возможность приватизировать свободные земли появится только через десять лет после вступления закона в силу. Это самый конец 2013 года — минимум три года ждать. Есть поблизости земли, на которых их фактические владельцы сами не работают, но за аренду просят такую плату, что сто раз подумаешь, прежде чем согласиться. — Иногда диву даешься, — возмущается Владимир Живоглядов, — мы работаем, платим все налоги, ежегодно производим пять тонн мяса, и способны ещё больше. И ведь ничего не просим просто так: готовы кредиты брать, арендовать землю, помещения. Мы хотим развиваться, но буквально на каждом шагу непонятные преграды. Живоглядовы не намерены опускать руки и продолжают заниматься делом, которое им по душе. Вот только бы не мешали, а ещё лучше — помогли. Помогли поверить, что, честно вкалывая на земле, можно самим жить достойно и приносить пользу обществу. ДОСЛОВНО Из доклада председателя совета Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и кооперативов Новосибирской области (АККОН) Владимира Павленко на конференции ассоциации. (Краснообск, 23 марта 2011 года): — Нас постоянно критикуют, и справедливо, за недостаточное развитие животноводства. Но его развитие субъектами малого предпринимательства крайне проблематично при отсутствии стабильных цен и долгосрочного кредитования. Проекты семейных ферм, рекомендованные Минсельхозом России, имеют сметную стоимость 350 тысяч рублей на одну корову, расчётная окупаемость — 8 лет. Кредиты на развитие животноводства до начала 2011 года можно было получить лишь на пять лет. На прошлой конференции АККОН было озвучено, что строить семейные фермы на 50—300 голов изъявили желание 15 фермеров. Сегодня ни один из них не может получить кредит в банке.