У войны нет прошедшего времени

Фашистские полчища рвались в город, к Волге. С 19 ноября по 5 декабря дивизия то наступала, то отходила назад. Город лежал в руинах, потому что не прекращались бомбежки с воздуха. Над Сталинградом, бывало, одновременно находилось до ста вражеских бомбардировщиков. Это был кромешный ад: бойцы сутками не пили и не ели. Но духом не падали. Наши солдаты, старшины, офицеры знали, что потерять Волгу — это обречь страну на поражение. Храбро сражались за Сталинград, за каждый разрушенный дом… С Николаем Шейко произошел курьезный случай, когда он и его товарищи были в разведке. В конце ноября они получили задание выяснить детали обороны противника, наличие орудий и, если удастся, взять «языка». Расстояние до линии охраняемых фашистами рубежей 800 — 900 метров, но этот промежуток был заминирован и категорически запрещалось идти прямо. Но молодости с ее бесшабашностью и верой в удачу не страшны были ни мины, ни снаряды. И семь разведчиков поползли через минное поле. Все преодолели опасную территорию, не задев ни одной смертельной ловушки. Впереди разведчики увидели солдат. Но кто они? Неизвестно. Те в свою очередь тоже увидели идущих на них бойцов, но огонь не открыли. Пока длилась эта немая сцена, четыре товарища Николая Шейко уже взяли и потащили к своим «языка». Пленный что-то мычал, но не сопротивлялся. Возвращались обратно тоже по минному полю. Николай был замыкающим. Кто-то впереди, в двух метрах от него, задел мину. Услышав характерное шипение, он успел откатиться за пень вербы и сразу же услышал взрыв. Это «ахнула» мина замедленного действия — из тех, что поднимаются сантиметров на 60 — 70 над землей и только потом разрываются. Пень, за которым лежал Шейко, высотой был полтора метра. После взрыва осталось от бывшей вербы сантиметров сорок, остальное срезало осколком. Через несколько минут спохватившиеся немцы открыли огонь по этому месту, да и по всей балке, но за это время разведчики успели добраться до своей территории. Но… Оказавшись в блиндаже и развязав «языка», они увидели, что взяли в плен такого же советского разведчика, только из другой дивизии. Огорчились, конечно, но, с другой стороны, было чему и порадоваться. Немцы-то сами своими снарядами разминировали злосчастную балку и путь нашим войскам был открыт. Через одиннадцать часов по этой балке советские бойцы пошли в наступление и продвинулись на пятнадцать километров вперед, заняв новую оборону. 20 февраля 1943-го Николай Иванович был ранен и контужен. Его отправили в госпиталь, где он находился около года. После лечения, вернувшись в свой полк, продолжал бить врага и тем самым приближая долгожданную Победу.