Сложившаяся экономическая ситуация в стране на многих наводит ужас, но не все так плохо на самом деле, считает профессор МГУ, доктор географических наук, директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич.
В феврале клуб региональной журналистики «Из первых уст« и РИЦ «ТАСС-СИБИРЬ» организовали видеоконференцию с ее участием, речь шла о том, как выглядит кризис в регионах на самом деле.
Главное спокойствие
Считаю, что мы в кризис входим тяжело, но ожидаемо. Ничего экстраординарного пока не происходит, и главное нормально разобраться с ситуацией. Адекватное восприятие ситуации, понимание факторов необходимо всем и точно необходимо политикам.
Итак, кризис у нас по факту начался только осенью, и шок был связан с тем, что возник он очень сильно и быстро. Вот смотрите: в ноябре спад промышленного производства у нас был почти 9%, в декабре произошла некоторая пауза, дополнительный спад составил еще 2%, и в итоге мы вышли на 10% с копейками. Но по январю уже появились цифры 16%. Спад, видимо, опять ускорился.
Это не здорово, потому что потерять 16% промышленного производства это очень много. А теперь посмотрим: как и за счет чего это происходит. Этот кризис уникальный тем, что он в первую очередь бьет по сильным регионам, вовлеченным в глобальную экономику, и они должны иметь еще какие-то дефекты, чтобы понять, что кризис ударил очень сильно. И классических дефектов два: моноспециализация и структурная нереформированность.
Если мы говорим о моноспециализации, то нужно выделять металлургические регионы. Металлургия поставщик ресурсов для строительства и более половины своих ресурсов уводит за границу, а там тоже инвестиционная активность резко снизилась. Металлургия поставляет сырье и полуфабрикаты автопрому. Автопром, вы сами понимаете, в каком положении. Поэтому по российской черной металлургии кризис ударил сильнее всего. Если взять последние имеющиеся данные на конец 2008 года, то спад в Вологодской области 40% производства, в Липецкой 30%, между 20% и 30% Челябинская область и остальные крупнейшие производители. Там реально плохо.
Вторая группа регионов, которых сильно сшибло кризисом, это регионы машиностроительной специализации. И прежде всего автопром. Там спад к концу декабря составил примерно 20%. Напоминаю, что в это время по стране был спад всего 10%.
И вот между этими двумя группами регионов есть принципиальная разница. Как только мировой рынок начнет оживать, металлурги вновь в него впишутся, потому что сырье востребовано, и они выйдут на рынок. Для них этот спад в первую очередь циклический. Цикл заканчивается, и они восстанавливаются. Для российских же машиностроителей, особенно автопрома, очень большой вопрос какой этот спад? Очень даже может быть, что он структурный, а это значит, что они не модернизированы настолько, что будут и после завершения спада терять свою долю рынка.
Что происходит с остальными группами российских регионов? У нас помимо монопрофильных есть еще регионы сильные, экспортные, но более диверсифицированные, с более полифункциональной экономикой. У них пока получше, потому что одно цепляется за другое и как-то держится. Для таких регионов, как Самарская область, Иркутская область, Красноярский край, Белгородская область, спад в пределах 1015% близкий к среднему по стране. Вылетела вниз Свердловская область держалась в декабре и рухнула, потому что 54% металлургии в общем объеме производства это диагноз в наших условиях. На грани держится Пермский край, потому что металлургия дополняется вторым рисковым видом деятельности производством минеральных удобрений.
Что происходит со среднеразвитыми регионами теми, которые не были лидерами экономических обменов, кто в меньшей степени включен в глобальную экономику? Среднеразвитые так, соответственно, и реагируют. Если вы посмотрите на темпы спада таких регионов, то они разные. Отставание 1015%: пока очень держится Дальний Восток, за исключением, по одному параметру, Хабаровского края. Спад промышленного производства существенно ниже, чем в среднем по стране. Сказав эту жизнеутверждающую фразу, объясню: все, что могло умереть в девяностые годы и начале 2000 года, там уже умерло. И остались более жизнестойкие производства, которым есть что куда продавать; их немного, объем промышленного производства 3% от объема страны, и эти крохи пока держатся. Я говорю о легальной экономике, поскольку прекрасно понимаете, что мерить добычу рыбы и вывоз леса-кругляка в России еще не научились. Потому что эти виды деятельности в основном в тени.
Что касается Новосибирска, то спад промышленного производства ниже среднего по стране.
Наше ВСЁ держится лучше всех
Кто пока держится лучше всех? Как и должно быть по объемам промышленного производства лучше всех держится российская нефтегазовая составляющая. Это наше все и темпы спада демонстрирует очень небольшие от 0 до 7%. Доля устойчивого положения пока в Московской и Ленинградской областях. В Москве промышленность сидит на экспортозамещающем сырье, и оно подорожало. Мы ввозим большую долю того, из чего делают молочные и мясные продукты. И вторая причина пищевку сейчас очень угнетает сложившаяся система платежей между торговыми сетями и производителями. Это огромные длительные задержки выплат. Я надеюсь, что с установлением курса рубля, доллара и евро в какой-то стабильной позиции эти затыки будут потихоньку расшиваться.
Вторая волна кризиса ожидается мягче
Далее в реальном секторе мы ждем, наверное, вторую волну кризиса. Пока трудно сказать, что будет и с каким размахом. Январский спад на 16% мало что показывает, да и рабочих дней в январе было мало. Я бы подождала данных февраля, чтобы делать выводы. Но, по моим ощущениям, металлургическим регионам уже больше некуда падать. Они фактически достигли дна. В машиностроении есть еще перспективы.
Я жду второго этапа кризиса, и мне кажется, что он будет более мягким, эта проблема растечется по стране постепенно и не до таких уровней, как сейчас. Приведу одну цифру, чтобы вы чувствовали разницу. Перед кризисом в 2007 году мы вышли на уровень промышленного производства примерно 8283% от советского. Мы как бы по факту не вернулись к советским временам, но, извините, это уже совсем другая экономика. В ней нет столько танков, боевых машин пехоты, военных самолетов и так далее Поэтому сравнивать, в общем-то, нельзя. Сейчас мы упадем с этого уровня, но в любом случае мы переформатировали отчасти нашу экономику, которая менее жестко будет падать, так как мы это видели в 90-е годы.
Кризис сейчас бьет за то, что не так в экономике: монопрофильность это плохо и неустойчиво. Нереформированное производство машиностроение это неконкурентоспособно, за что и получили. Кризис имеет неприятное свойство он вскрывает реальные болячки в экономике. И он это делает достаточно жестко.
Доходы упадут, бюджеты присядут
Бюджетные доходы падают, прежде всего в регионах. Есть два базовых налога, которые его формируют: налог на прибыль и налог на доходы физлиц. Так вот, чем богаче регион, тем больше в нем налога на прибыль. Если взять цифры по 2008 году, то у нас с вами есть регионы, где половину доходов бюджета дает налог на прибыль, Москва. У экспортных регионов нефтяных, металлургических это от трети до сорока с лишним процентов. Что происходит с прибылью в период кризиса?
Она исчезает, и это означает мощнейшие провалы бюджетов, провалы действительно гигантские. В среднем за ноябрь декабрь поступления налога на прибыль в бюджетах РФ сократились на треть. Но у тех, у кого они были большими, сокращение более чем в два раза. Есть и хуже у томичей в четыре раза, а в Карелии в десять раз
Бюджеты будут сокращаться у регионов, у которых есть жирок, есть приличная добавка за счет налога на прибыль. У регионов, которые сидят на приличном уровне дотационности, совершенно другая забота.
Нужно внимательно следить за руками федерального центра: чем больше денег он отдаст на помощь крупнейшим российским корпорациям, замещая их долги, тем меньше денег останется на финансовую поддержку слаборазвитых регионов. Поэтому у тех, кто сидит на дотациях сегодня, одно волнение. У тех, кто сидит на своих доходах, другая проблема: доказать и объяснить федеральному центру, что без специальных мер бюджетной поддержки такие регионы этот 2009 кризисный год не переживут, потому что их бюджеты могут просто в рублях, без учета инфляции сократиться на 1015%. Это очень тяжелая ситуация.
О доходах и зарплатах
Чтобы была зарплата, должна быть занятость. Самое истерическое, что есть сейчас в российской реакции на кризис, это поразительные страхи массовой безработицы, и меня это очень удивляет. Все мы пережили 90-е годы: у нас, что, тогда толпами безработные по улице ходили? Да, сокращение было, и довольно приличное, но люди как-то находили занятие. Так что тотальной и массовой безработицы, как в период «Великой депрессии» в Штатах, в России не было, да потому что есть два способа реакции на кризис.
Первый чисто рыночный либеральный и жесткий, когда людей выводят на улицу, и второй, который намного чаще используется в России, это изменение уровня оплаты труда. Самый тупой и нехороший, взятый из 90-х годов, это задержки выплат заработной платы.
Не будет массовой безработицы
Последние данные по уровню безработицы были на конец 2008 года показатель по России поднялся с 5,5 до 7,7. Много это или мало? Такой показатель был между 2004-м и 2005 годами. Скажите, пожалуйста, в 2005 году вас очень волновала ситуация на рынке труда? Вроде нет. Были годы экономического роста. Другое дело, что у нас есть точки и зоны, где уровень безработицы растет быстрее, и пока это не монопрофильные города.
В целом в России не будет массовой безработицы. Она будет в крупных городах, потому что там работает стратегия высвобождения. Там большой рынок труда и не страшно увольнять. Но уже на уровне областных центров среднего размера не миллионщиков будут работать два формата: снижение заработной платы и увольнение. Поэтому в России будут разные стратегии адаптации к кризису, и в крупнейших городах они менее болезненные. В любом кризисе есть проблемы, и в любом кризисе есть шанс на выздоровления.