Что позволяет Александру Каптаренко, разменявшему десятый десяток, с успехом играть в настольный теннис, участвовать в соревнованиях, посещать концерты и ухаживать за дамами?
История знакомства
В одном из апрельских номеров «ВН» мы опубликовали рецензию на книгу рассказов и мемуаров Александра Каптаренко «Когда, где и кто». Рассказы были написаны очень профессионально и выдавали в сочинителе человека, не лишенного литературного дара и чувства юмора. Из предисловия к книге мы узнали, что автору 95 (!) лет, и всерьез литературой он занялся только на девятом десятке, до этого всю жизнь проработав инженером-конструктором.
В рецензии мы сосредоточились главным образом на мемуарах о Новосибирске военных лет (Каптаренко коренной петербуржец, к нам приехал во время Великой Отечественной войны вместе с эвакуированным сюда Ленинградским авиационным заводом). Воспоминания привлекли внимание своим неожиданным взглядом. Автор не только занимательно рассказывал о военной жизни Чкаловского завода и быте и нравах новосибирцев тех лет, но и писал о романтических привязанностях, любовных романах и походных семьях, которые создавались в военные годы. Тема, которая, согласитесь, в подобных мемуарах поднимается совсем не часто. Сам Каптаренко тоже «был замешан в нескольких эпизодах». Мы узнавали интригующие подробности его отношений с «девушкой с красивым профилем», и с барышней по прозвищу «Коленки» с обнаженными круглыми коленками А прибывшая внезапно из блокадного Ленинграда жена и вовсе застала его с тремя девицами («К моей девушке надо ж такому случиться напросились переночевать две ее подруги»). Заканчивались удивительные воспоминания концом 40-х годов. В последующих своих рассказах любвеобильный автор к интимной теме не разу не обратился. Возможно, предположили мы, причина в том, что писательским трудом он занялся в зрелые годы, когда уже гораздо больше тревожат иные, более серьезные проблемы. Хотя что может быть серьезнее любви.
Через несколько дней после публикации в редакции раздался звонок. Приятный мужской голос поблагодарил за внимание, заявил: «Вы меня заинтриговали» и уточнил, что любовная тема из его сочинений никогда не исчезала. Только вот издательство, выпустившее его книгу, решило почему-то рассказы «про это» в сборник не включать. Так и состоялось наше знакомство с Александром Александровичем Каптаренко. Сначала заочное. А потом и очное, когда мы получили приглашение на «рюмочку чая» пообщаться, познакомится поближе и послушать его сочинения в авторском исполнении. Предложением мы не преминули воспользоваться. Не каждый день, согласитесь, получаешь приглашение «поговорить о сущности любви» от человека, давно разменявшего десятый десяток
Как будто вчера это было
Он родился в Петербурге в 1912-м. Связные воспоминания об окружающем, признается, начинаются у него с пяти лет. К этому времени он довольно бегло читал. Кроме сказок, читал бабушке газету «Речь». Ее главным образом интересовала колонка известий с фронта. Возвращаясь с покупками из булочной, вспоминает, просматривал разноцветные листовки на заборе в основном кадетские и большевистские.
Февраль 1917-го запомнился десятком вооруженных всадников, которые, спешившись, поили коней у родника, где они часто околачивались с мальчишками. С удивлением обнаружил, что лихие конники женщины. Потом от взрослых узнали, что это были бойцы из известного женского батальона смерти, созданного Керенским.
Октябрьский переворот особых впечатлений не оставил. Запомнилось, однако, что жизнь русской интеллигенции прекратилась не сразу. У сохранившейся ее части еще продолжались прежние «поиски новых путей»: возникали различные общества, например, «Долой стыд»:
Эта группа ходила по улицам нагишом с красной лентой наискосок через плечо. Это были, вероятно, предки нынешних нудистов, но только более активные, предполагает ироничный долгожитель.
Удивительный это был вечер. И удивительная беседа с человеком, который не просто был свидетелем эпохи, но и рассказывал о когда-то пережитом так, что ускользающее время как будто обретало вкус, цвет и запах. И ладонь вполне реально осязала холодок и приятную тяжесть серебряного рубля, который был в обращении в начале прошлого века, или шелест керенок, которые после падения стоимости денег в феврале 1917-го «шли целыми листами по сотне на лист»
Первая мировая в его рассказах сменялась Гражданской Нэп индустриализацией Узкие брюки-«дудочки» уступали место широким «оксфордам», а острый носок у ботинка «джимми» сменялся то квадратным, то принимал форму утиного носа
Ширина штанин моих «оксфордов», помню, была 33 сантиметра, так что шедшие сзади девушки кричали: «Парень, дай нам брюки на две юбки».
Девушки его вниманием не обходили.
Парень я был симпатичный, без ложной скромности замечает Александр Александрович, и без женского внимания не оставался.
К тому же, как оказалось, его первая жена, была по профессии топографом и часто уезжала в экспедиции, «оставляя меня одного среди «подстерегающих соблазнов».
Подстерегающие соблазны, или Его «декамерон»
В ранней юности у Каптаренко была задумка написать роман «Бабник». Бабниками, по его глубокому убеждению, могут быть названы «мужчины, мысли которых более чем наполовину заняты женщинами». Эти слова он собирался взять эпиграфом к будущей книге. Когда, однако, он поделился задумкой с одним своим знакомым южным человеком, тот заявил, что думает о женщинах не половину, а девяносто пять процентов своего времени. Это заставило Александра Александровича слегка призадуматься. Роман о бабниках он так и не написал. А вот в его жизни, признается, романы играли большую, часто роковую роль. Желая разобраться в природе этой силы, которой так сложно управлять, он недавно написал эссе «О мужской чувственности». Свое исследование разбил на пять разделов: любопытство и застенчивость, увлечение и влюбленность, спокойная любовь, желание новенького и, наконец, просто желание. В отдельных эпизодах его мемуаров мы без труда нашли все разновидности этих состояний.
Женские формы, говорит Александр Александрович, продолжают волновать независимо от возраста.
И тут же признается:
Я всегда без труда угадывал рост, размер ноги, объем талии и (чуть смутившись) бюста любой барышни. В молодости доводилось работать токарем, многое приходилось измерять, вот и пробрел такую особенность.
И тут же с успехом свою «особенность» демонстрирует.
На стене в его комнате портрет жены Маргариты Петровны. Вместе они прожили 50 лет. Семь лет назад она ушла из жизни. Через год, он встретил женщину Одно из его стихотворений, которое написалось в тот период, называется «Роман долгожителя». Но это очень личное
Патриарх пинг-понга
«Вечерка», как оказалось, уже не первый раз обращается к имени Каптаренко. В одном из номеров, правда, пятилетней давности, мы нашли интервью с призером турнира по настольному теннису «Интерветеран» Степаном Степановым. Свои золотые медали он завоевал в 71 год. Отвечая на вопрос моего коллеги, спортивного обозревателя: «Есть ли у вас идеал в спорте?», он называет Александра Каптаренко. «Ему за девяносто, а он до сих пор играет в пинг-понг, ездит на турниры, хотя там даже такой возрастной категории нет, самая старшая 8085 лет »
Пинг-понгом Александр Александрович увлекся еще в 53-м: «в год смерти Сталина». Участвовал в турнирах. Занимался судейством. Своего увлечения до сих пор не оставляет. Каждую неделю по понедельникам, средам и пятницам пропадает в клубе «Металлург». График жизни у долгожителя вообще достаточно плотный. И если вы вдруг решите ему позвонить, то совсем не факт, что застанете дома. В вечер, предшествующий нашей встрече, он, например, был на концерте в консерватории. На следующий день у него был запланирован поход в филармонию на фортепианный дуэт Карпов Пыстин («Прежде фортепианные концерты недооценивал, теперь звуки пианино меня буквально чаруют»). Благодаря личному знакомству с музыкантами получил два пригласительных билета.
Почему два?
На музыкальные концерты и литературные вечера надо непременно ходить с дамой.
Заговорщицки приоткрыв ящик, Александр Александрович достает фотографию. Впрочем, тут же, спохватившись, прячет ее под стопку книг: «Вам, журналистам, ничего нельзя показывать». Успеваем, однако, заметить, что дама на снимке красива и достаточно молода. Отмечаем, что вкус у нашего героя отменный. И слегка ревнуем, немного завидуя той, которая, судя по всему, имеет возможность общаться с ним достаточно часто
Такой шутник, право!..
А халва, которой угощает милый Александр Александрович, право, так хороша, и красное вино, которое он достает откуда-то из потайного шкафчика, выбрано так удачно!..
В завершение вечера, совсем уже расположившись к гостье, хозяин признается, что, пока ждал нашей встречи, задумал розыгрыш. Разливает он якобы красное вино по бокалам. А в один из бокальчиков как бы незаметно, подсыпает порошочек. Гостья, решив, что он задумал какое-то коварство, меняет бокалы местами. «Отхлебнув глоток, я вдруг хватаюсь за горло и падаю. Начинается паника, вы бросаетесь к телефону вызывать «скорую« Тут то я и вскакиваю с кресла как ни в чем не бывало»
Вполне удовлетворенный возмущением по поводу своей «шуточки», он заявляет, что непременно напишет обо всем этом рассказ (и исполняет-таки обещанное, уже через день читая по телефону свое готовое юмористическое сочинение).
Прощаясь, предлагает продолжить знакомство, приглашая на следующее «свидание». Не знаем, как отнесется к этому дама с фотографии, но мы решили снова непременно воспользоваться предложением. Больно уж собеседник хорош
Уже покинув гостеприимный дом, вспоминаем, что так и не задали Александру Каптаренко главного вопроса, ради, которого, собственно, и приходили, о секрете его долголетия. Да, он, впрочем, сам на него и ответил. Просто молодой человек 95-ти лет умеет жить. Благоговейно относясь к своему прошлому, он живет так, как будто многое у него еще впереди: «и самая лучшая песня не спета, и самая лучшая девушка где-то». Рядом с женщиной он чувствует себя мужчиной, а у теннисного стола азартным игроком. Есть у него и мечты. Главная из них дожить до 2012-го и принять участие в ветеранском чемпионате Европы по пинг-понгу. В 2012 ему исполнится 100 лет. А столетним участникам устроители чемпионата предоставляют бесплатный проезд и проживание.
Мы пожелали милому Александру Александровичу исполнения его желаний. А мы уж непременно будем держать за него пальцы, когда он будет участвовать мы в это верим в тех европейских состязаниях