Каждый наследник своей семьи и своего рода имеет колоссальный опыт того, что не нужно делать и как не надо жить
В рамках современных научных воззрений сострадание и ответственность сегодня принято называть социальным капиталом. Полученные знания и образование интеллектуальным капиталом. А любовь к искусству и литературе культурным капиталом. В креативный капитал ученые переименовали переданную по наследству способность находить новый и простой выход из любых обстоятельств. Так вот, если суммировать эти полученные каждым из нас капитальные родительские вложения, к середине жизни начинаешь понимать, что же на самом деле получил в наследство от родных. И насколько это много.
Даже тогда, когда из рук в руки своим детям мы можем передать только свою бедность, а полученные нами самими опыт и знания всего лишь залог того, что сами мы никогда и ни за что так поступать не будем все равно! Именно это наше наследство.
К примеру. Буквально на днях, придя в школу к сыну и разговаривая с завучем школы, неожиданно услышала от нее задумчивое:
Вот эта ваша интонация мне что-то так сильно напоминает Ваша мама, наверное, с утра до ночи куда-то бежит, что-то все время делает? И уверена, что лучший отдых это другая работа?
Ну да, удивленно ответила я. Когда она видит кого-то спокойно сидящим, у нее изо рта автоматически вылетает всегда одна и та же фраза: «Ты что сидишь? Тебе что, делать нечего?»
Завуч с ходу поняла меня и явно со знанием дела продолжила тему:
Когда после побелки потолка на даче я спустилась с лестницы и присела отдохнуть, ожидая, пока потолок чуть подсохнет, моя мама, заглянув мимоходом в дверь, нравоучительно произнесла: «Чем сидеть, лучше бы помидоры посолила!»
И взрослая женщина, гроза школьных хулиганов, имеющая два высших образования, и с какой стороны ни посмотри не лентяйка и не неудачница с такой понятной мне ноткой гордости за то, что смогла не возмутиться и не начать оправдываться, сумела не обидеться и не зарыдать, закончила свой рассказ так: «С тех пор это любимая фраза нашей семьи Как бы мы ни устали, при этих словах сразу же начинаем кататься от смеха!»
Тут уж не удержалась я.
Ну тогда вы должны узнать наш семейный анекдот. Клянусь ничего не придумала! Дочь несколько лет назад увлекалась литературными конкурсами. Какие-то выигрывала, какие-то нет, все, как полагается. Однажды решила отослать свои рассказы на конкурс «Дебют» в Москву. Моя мама, присутствовавшая при разговоре, по обыкновению не дослышав, но, как обычно, по-своему домыслив неуслышанное, без капли сомнения произнесла, обернувшись к любимой внучке: «Конкурс «Дебилов«? И ты надеешься победить? Лучше и не пробуй!»
Переглянувшись и, похоже, ощутив такое внутреннее родство, мы искренне, изо всех сил, именно так, как ни в коем случае и никогда не должны смеяться взрослые и серьезные женщины, засмеялись.
Ведь едва ли не самый главный вид наследства, о котором не принято говорить (прежде всего, потому, что об этом могут прочесть наши любимые родные), это пережитое нами рядом с ними чувство так жить и поступать нельзя!
И кто посмеет сказать, что это наследство огромный, совершенно пока не используемый, даже не имеющий в науке соответствующего термина-ярлычка ресурс и капитал нашего развития? Россия, как отдельно взятая страна, и каждый житель России, как отдельно взятый наследник своей семьи и рода, имеет колоссальный опыт того, что не нужно делать и как не надо жить! Начни мы все его использовать и разрабатывать уверена опередили бы весь мир! Это не шутка.
Замечу, что признание этого вида наследства немедленно ведет к размышлению, что же передадим в наследство мы сами. Что, в свою очередь, приводит к следующему, не запланированному ранее толчку развития личности. Ведь что бы ни думали те, кому сейчас 35, жизнь не кончается ни в 50, ни в 60, а для некоторых и в 90
Мой дед прожил 95. А история о том, как он в свои 75 лет пол-остановки со шляпой на голове и тросточкой в руке гнался за троллейбусом, в котором ехал обидевший его хулиган, или то, как в свои 90 лет ездил на мотоцикле, предмет гордости его правнуков и спустя 15 лет после его смерти.
В свое время из квартиры, на которую претендовали две его первые жены, сын и внук от первого брака, я забрала самое ценное, что в ней было, моего дедушку. Жизнь доказала, что я была права, и моя часть наследства на самом деле стоила намного дороже вещей и недвижимости. Из тех, кто получил квартиру деда в наследство, в живых не осталось сегодня уже никого. Так уж сложилась их жизнь. Почему-то.