Мы выкарабкаемся! А они нет
Не секрет, что многие приходили на проходивший в нашем городе форум «Форос Сибирь-2007 для того, чтобы послушать размышления известного экономиста Михаила Хазина, который известен больше всего тем, что его теории весьма отличаются от воззрений «официальных» экономистов. Да и оптимизма в них явно меньше Зато логика есть.
Вот о чем рассказал Михаил Хазин в Новосибирске.
Анализ настоящего. В мире
Объем долларового долга США растет в два раза быстрее, чем мировой ВВП. В мире нет такого количества товаров, которые могут обеспечить долларовую систему. Кризис доллара на самом деле это не кризис доллара как такового. Это кризис мировой финансовой системы, построенной на монопольном контроле доллара. У денег много разных функций, а у доллара имеются еще и две противоречивых.
С одной стороны, доллар -национальная валюта США, и его используют национальные власти США для того, чтобы поддерживать социальный мир и политическое спокойствие в стране. В частности, поддерживается высокий уровень потребления. Для этого доллары нужно эмитировать, печатать
С другой стороны, есть мировая финансовая система, в которой доллар основная торговая, расчетная и, соответственно, резервная единица. В этой системе эмитировать доллар никак нельзя. Если его будет больше, то начнется инфляция, и разные страны, разные экономические подсистемы начнут из доллара выходить.
В США говорят: ни в коем случае нельзя опускать доллар, потому что тогда разрушится мировая долларовая инфраструктура. Сегодня США фактически получают ренту с каждой торговой операции по доллару в мире. Если вдруг из какого-то региона доллар уйдет, то получится, что их доходы резко уменьшатся, и балансировать эту систему будет все труднее и труднее. А в результате всех этих перипетий может оказаться, что доллар будет даже выше, чем сейчас, но вот использовать его будут только на территории США вот что страшно для нынешней мировой финансовой элиты.
Анализ настоящего. В стране
Существует критерий качества денежной системы объем кредитов, предоставленных экономике. В нормальной экономике, причем не только американской или японской, но и в советской, объем кредитов составлял где-то 100 процентов от ВВП. В нашей стране в 1997 году, когда был пик кризиса неплатежей, объем кредитов составлял от объема ВВП всего восемь процентов! Именно поэтому у нас была инфляция.
Это был такой клинический идиотизм, потому что когда предприятие не может получить кредит, оно не может закупить комплектующие, сделать изделие и потом его продать. Что же оно делает? Оно начинает выпускать денежные суррогаты: векселя и прочее И получается у вас не прибыль в шесть-семь процентов, а издержки от этой составляющей 1520 процентов, и тогда вы обязаны повышать цены, иначе просто не сможете окупить свои издержки.
Альтернатива снижение производства и падение ВВП. В 90-е годы мы эту картинку наблюдали в полном масштабе. У нас одновременно была высокая инфляция и падение производства. В монетарных учебниках написано, что уменьшение денежной массы ведет к снижению инфляции, а у нас в 90-е годы оно привело, наоборот, к увеличению инфляции, потому что в стране был кризис ликвидности.
Эта ситуация была исправлена по итогам дефолта в 1999-м, и с 1999-го по 2003 год в нашей стране был очень высокий рост. По некоторым оценкам, в пике 20012002 годах он достигал 1215 процентов. Но с 2004 года ситуация стала повторяться: мы снова зажимаем денежную массу, и в результате у нас снова растет инфляция.
Причем нашим коммерческим банкам Центральный банк фактически запрещает выдавать кредиты, потому что считает, что это увеличивает денежную массу и увеличивает инфляцию. Вместо этого он выводит деньги через Стабфонд и резервы ЦБ на Запад, и западные банки, в которых лежат наши резервы, выдают кредиты нашим предприятиям. Под эти кредиты, которые ввозятся в страну, Центральный банк печатает рубли. Разницы нет никакой, за одним исключением: вся прибыль остается на Западе, а не в России. Это во-первых.
А во-вторых, именно Запад определяет, что у нас может развиваться, а что нет. Потому что если Запад считает, что какая-то отрасль у нас развиваться не должна, он просто в эту отрасль не дает кредиты, а внутри страны кредитов нет вообще. Такова макроэкономическая политика Министерства финансов и Центрального банка.
Прогноз на будущее
Начиная с XVI века в Европе и в Новом Свете господствует одна и та же технологическая парадигма, которая построена на системе разделения труда. Кроме этого, был еще один механизм повышения производительности труда инновации. Например, в начале XX века была революция, связанная с изобретением двигателя внутреннего сгорания, потом с химией В 60-е были изобретены компьютеры, и человек вышел в космос. На этом технологические революции закончились.
Одним из самых ярких достижений экономической мысли конца XX начала XXI века стало строгое доказательство того, что информационная революция не привела к увеличению производительности труда в традиционных отраслях. Более того, это вызвало такие серьезные диспропорции, из-за которых ситуация в мире сложилась неприятная.
Что такое технологическая независимость страны? Это означает, что страна находится на передовом уровне по полному спектру технологий и способна поддерживать их. Чем сильнее разделение труда, тем больше нужны рынки сбыта. Объем рынков, необходимых для технологической независимости, все время рос.
К началу XX века минимальный объем рынка, который нужно было контролировать, чтобы обеспечить технологическую независимость, составлял порядка 50 миллионов человек (Индия и Китай не в счет, потому что там было натуральное хозяйство). В тот момент в Европе осталось пять независимых государств: Великобритания, Франция, Германия, Австро-Венгрия и Российская империя. Все оставшиеся страны были обречены стать сателлитами, потому что они не могли обеспечить себе полный спектр технологической независимости.
К середине XX века минимальный необходимый объем рынков увеличился до полумиллиарда человек, и в мире теоретически могло остаться только две независимые страны. Их две и было СССР и США. А в последней четверти XX века объем рынка достиг уже одного миллиарда человек, и стало понятно, что двух независимых стран в мире быть не может. Без изменения технологической парадигмы
Первыми должны были рухнуть США: в 1971 году отменили Бреттон-вудские соглашения, в 1973-м последовал нефтяной кризис. В общем, катастрофа И в этот момент на Политбюро ЦК КПСС ставится вопрос: имеем ли мы право завалить США?! Политбюро уже не было политическим (для Сталина бы вопрос не стоял: сначала надо валить, а потом разбираться!), оно было технократическим. Но технократические структуры всегда сводят политические вопросы к технологическим. В данном случае проблему свели к двум вопросам. Первый: готовы ли мы одни противостоять Китаю? Второй уход США не просто как центра силы, но как механизма контроля над территорией погружает половину мира в хаос. Готовы ли мы контролировать этот хаос оккупационной силой?
На оба этих вопроса член Политбюро ЦК КПСС, Маршал Советского Союза, министр обороны Гречко сказал нет! У нас нет ресурсов ни на то, ни на другое И Политбюро приняло решение, что США валить не стоит. Именно в этот момент начались массовые продажи нефти на Запад, чтобы сохранить западный мир. Началось то, что называют разрядкой.
Через 10 лет ситуация повторилась абсолютно зеркально. Но США приняли политическое решение сначала развалить СССР, а потом уже разбираться, что будет дальше. Что же мы видим?! США получили ровно те же самые проблемы, из-за которых Политбюро ЦК КПСС решило их не валить: они не могут справиться с Китаем один на один и они не в состоянии поддерживать порядок в той части мира, из которой ушел Советский Союз. Они даже с Ираком справиться не могут
Не было такой проблемы в 70-е годы и быть не могло! Еще в 1956 году Великобритания и Франция хотели что-то там сделать с Суэцким каналом, но СССР и США хором сказали: цыц! И после этого никто уже больше не рыпался! А сейчас все рыпаются
Но что дальше? А дальше произойдет совершенно жуткая вещь: поскольку дальше рынки расширять нельзя, то произойдет разрушение технологической парадигмы. Сейчас все инновации в информационных и других технологиях предполагают, что рынки продаж всюду будут расти. Допустим, запускается в Японии новая технология создан новый стандарт изображения. Но окупится она только в том случае, если ее купят два миллиарда человек. А если миллиард то не окупится!
Так вот, в связи с тем, что рынки совершенно очевидно фрагментируются, произойдут некоторые события. Во-первых, некая техническая варваризация, остановка технического прогресса. Ну, грубо говоря, перестанут разрабатывать новый процессор. А зачем его разрабатывать, если нынешних хватает почти на все?! Начнется откат назад, и будет разрабатываться новая технологическая парадигма.
Второй вопрос: какой она будет? Пока это непонятно. Собственно говоря, это главный вопрос, который нужно бы поставить в общемировом масштабе, но этим никто не занимается. На широкое публичное обсуждение это не выносится. Представьте, что людям скажут: ребята, у вас снизится уровень потребления, и машину вы будете менять теперь не раз в три года, а раз в двадцать лет! То есть общество потребления исчезает. Но как же это можно допустить?! Никак, до тех пор, пока у власти команда, которая на этом живет
Я считаю, что нас ждут тяжелые времена. Времена, сравнимые с мрачным Средневековьем после распада Римской империи! В этом смысле нам России будет здорово легче, чем Европе или США. Если бы у нас не было демографического кризиса, то я бы смотрел на жизнь крайне оптимистично, потому что у нас есть масса перспектив. Они не выкрутятся, поскольку слишком глубоким для них будет падение. А мы выкрутимся, потому что это падение мы во многом пережили в 1991 году.
Но для этого нам нужны люди. А их нет
Из досье «ВН»
Хазин Михаил Леонидович, президент компании экспертного консультирования «Неокон«, родился в 1962 году. В 1984 году окончил механико-математический факультет Московского государственного университета (кафедра теории вероятностей). Работал в системе Академии наук СССР. С 1992 г.- начальник аналитического отдела «Элбим-банка». 19931994 Рабочий центр экономических реформ при Правительстве РФ. 199497 -Министерство экономики РФ. 19971998 гг. Экономическое управление Президента РФ. Действительный государственный советник РФ III класса в отставке. С 1998 г. консультант.