Сегодня мы прощаемся с Григорием Гориным

 Григория Горина больше нет. Не хочется верить в эту правду, потому, что в новое тысячелетие мы выйдем без него, оставив в этом веке огромный пласт ироничного интеллекта, свойственного России не такого уж и далекого прошлого.

Фраза "Он умер в прошлом веке" как гвоздь торчит в голове, и мы никак не можем избавиться от ощущения огромной утраты. Горин и вообще, ОНИ, люди прошедшего века, сделали так много и уходят, оставляя нам так мало. Время на изломе, рушится характер народа, стираются стереотипы, а в системе ценностей исчезает само понятие духовности культуры. Вакуум умирающего поколения занимает новая масс-культура, место которой раньше было где-то между домом умалишенных и городской свалкой.

ОНИ были сложными, но ИХ понимали. И радовались изящному рассказу, плакали над фильмами с ИХ участием, осаждали театральные кассы в надежде увидеть спектакли, поставленные по ИХ произведениям. Горин как раз из НИХ, из тех, кого с каждым днем все меньше и меньше.

Кто, скажите, из новых талантов сможет превзойти "Тот самый Мюнхгаузен"? ТАКИХ фильмов уже не будет. Это особый сплав мудрости, иронии, иносказаний. Любое из горинских произведений содержит столько уровней смысла, сколько вам удается уловить.

Фильм "Убить дракона", появившись на экранах кинотеатров, поверг в шок многих. Сильный и умный представитель однозначного зла побеждает доброту и глупость, родивших трусость. Сплав героизма и безнадежности - это только Горин мог такое представить.

Теперь в чести другое кино, снятое по другим стандартам. Поверхностное, насыщенное спецэффектами, но простое, как жевательная резинка.

Горин сам с грустью говорил об изменении предпочтений публики в сторону примитивного и поверхностного: "...мало думать, что мы построим 10 кинотеатров и решим вопрос. Директора кинотеатров не сумасшедшие, они в эти 10 кинотеатров купят 10 американских фильмов и будут их гнать, и опять наш кинематограф будет в дерьме." "...Посмотрите, что произошло с книжным рынком. Он заполнен. Пробиться на нем очень трудно. Могут пробиться детективы (Александра Маринина), а философская литература становится, как на Западе, уделом избранных. Бродский выходит двухтысячным тиражом для тех, кто любит читать Бродского. Времена, когда не скучно было слушать стихи на стадионе, прошли. Сейчас на стадионе слушают попсу. Масс-культура - это тоже культура, просто мы ей не владеем. Когда я дарю кому-то свой двухтомник, я понимаю, что накладываю на человека обязательства. А раньше это был подарок".

Многие ли поймут его слова об обязательствах? О тех, которые нельзя не ощутить. Прочитать сложную книгу - уже стало обязательством. Это страшно. На фоне массовой примитивности - трудная и символичная литература стала изгоем, "уделом избранных".

Именно поэтому нам очень грустно. Жаль Писателя, искренне жаль уходящую с вместе ним часть нашей культуры. Уже не изменится количество того хорошего, что он смог сделать. Зато будет расти коньюктура, выданная на потребу нищающей духом нации.

Горин влиял на умы. Еще как влиял! Дошло до того, что Горина даже успели записать в масоны, притянув к этому за уши его участие в "Русском Пен-центре" (объединении ведущих российских писателей).

Дай Бог, чтобы оставались люди умеющие ТАК влиять на нас. Но их, влияющих ТАК, становится все меньше. На первом плане - золотой телец. Ему посвящены первые страницы прессы. Даже Лента.Ру отметила смерть Писателя маленькой едва заметной ссылочкой в глубину сайта. Зато публичное издевательство над общественным сознанием, очередной скандал с масс-медиа, занимает чуть ли не половину всех новостей. Куцый отчет о настоящей трагедии и затмевающая все остальное возня пауков в банке. Есть разница?

Горин жил, как дышал. Верил в то, что ему многое удастся, добивался постановок своих пьес, сценариев. Надеялся возродить меценатство. И с трудом переносил общение с сильными мира сего, едва сдерживал свое брезгливое отношение к ним. В интервью журналу "Профиль" он пожаловался: "Спектакли в стол не ставятся. Если я хочу делать свое дело, я обязан договариваться с теми, у кого эти деньги есть. Найти язык для разговора, не унизиться самому и не унизить собеседника - хорошее драматургическое упражнение. Нам все равно придется разговаривать с этими людьми, если мы не хотим полного распада общества. Мы должны научиться их понимать, чтобы вернуть слову "меценат" его изначальный - не брезгливый и не насмешливый - смысл".

Ему "приходилось разговаривать" и учиться не унижаться перед ними. Вспомните, как в "Белом попугае" он реагировал на рекламу спонсорского напитка. Он молчал, потому что по-другому просто не мог.

Тонкий ценитель удобного и изящного, драматург с восторгом принял Интернет, как явление в нашей жизни. В интервью "Гарант-Парку" он иронично заметил: "...В Интернет ты входишь только верхней половиной своего портрета, поэтому можно изобразить некоторое глубокомыслие, и те, у кого достаточно хороший монитор, увидят умное и выразительное лицо. Поэтому Интернет имеет право на более серьезное осмысление происходящего". Не знаю, может быть именно поэтому он согласился на предложение Газеты.Ру создать и вести свою рубрику.

Он по-своему прочитал ее возможности и видоизменил под себя, преобразовав из обозрения своих мыслей о нашей жизни в дивную игру "Веришь - не веришь". Очень красивая идея с великолепной реализацией. Писатель рассказывал в каждом выпуске по одной истории и предалагал читателям оценить степень "вероятности" того, что она имела место в действительности. Последний выпуск можно прочитать по адресу, там же лежат ссылки на все остальные истории.

А еще, Горин играл. Играл не только словами, не только умами, но и собственным интеллектом и удачей. Он любил преферанс: "Преферанс - замечательная игра. Я люблю её с юности, потому что она сочетает в себе необходимость какого-то интеллекта и необходимость какого-то везения. К сожалению, сегодня эти вещи нельзя заменить одну - другой..." По-другому быть не могло. Писатель, тем более такой, просто обязан рисковать. Порой даже ввязываться в авантюры, замахиваться на недостижимое.

Горин так и не успел дописать одну из своих самых сложнейших задумок - пьесу-версию биографии Соломона между "Песней песней" и Экклезиастом. Писатель взял бы эту тему обязательно, но ему не хватило отпущенного срока. Его "поминальная молитва", к сожалению, состоялась.

Он также не успел до конца поставить в Ленкоме пьесу "Шут Балакирев", которая будет ему посмертным духовным памятником. Марк Захаров это сделает обязательно. Великие должны уходить громко.

И еще...

Прощаясь с ним, мы вспоминаем его с грустью, но улыбаемся, потому что: "Серьезное лицо - еще не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением. Вы улыбайтесь, господа, улыбайтесь!.."

Биография Г. Горина

 Григорий Израилевич Горин (настоящая фамилия - Офштейн) родился 12 марта 1940 года в Москве.

Еще во время учебы в школе он начал писать сценки, рассказы, фельетоны на школьные темы. Его заметил Самуил Маршак.

После окончания медицинского института Григорий Горин работал врачом "Скорой помощи", продолжая писать рассказы, монологи, сценки. Публиковался в "Юности". В 1966 году вместе с Аркадием Аркановым они написали комедию "На всю Европу". К началу 1970-х годов у Горина вышло несколько сборников пьес и рассказов, и он решил всецело отдаться литературному труду.

Среди известных пьес Горина - "...Забыть Герострата!", "Тиль", "Поминальная молитва", "Кин IV", "Чума на оба ваши дома".

С 1959 года плодотворно сотрудничал с режиссером Марком Захаровом, вместе с ним драматург работал над созданием полюбившихся зрителям спектаклей и фильмов - достаточно назвать такие картины, как "Тот самый Мюнхгаузен", "Формула любви", "Дом, который построил Свифт".

Кроме того, вместе с Аркадием Хайтом Григорий Горин написал сценарий к лирической комедии "Мой нежно любимый детектив", а над сценарием к фильму "О бедном гусаре замолвите слово..." он работал вместе с режиссером этой картины Эльдаром Рязановым.