Все хорошее рано или поздно заканчивается. И наш литературный читательский конкурс тоже завершается. Конечно, с начала будущего года ваши рассказы, уважаемые читатели, снова появятся на страницах газеты, потому что, во-первых, у каждого человека есть что вспомнить из собственного опыта; во-вторых, жизнь каждодневно преподносит нам новые и новые сюрпризы, среди которых — слава богу! — немало приятных и веселых, и, в конце концов, тяга к творчеству неистребима! В следующем — последнем в уходящем году — четверговом номере «толстушки» редакция намерена сообщить читателям не только имена победителей, но и рассказать о том, как проходило их награждение, для которого главный редактор «ВН» Николай Зайков традиционно и добровольно уступает свой кабинет авторам.
А сегодня — время последней подборки читательских рассказов из тех, которые прошли конкурсный отбор.
Новогодний «сюрприз»
Как-то под Новый год я готовилась к приему гостей, а муж только мешал мне. Наконец, допек меня до того, что я полушутя назвала его полудурком и отправила смотреть телевизор. А наш пятилетний сынишка Саша, хоть и играл в это время в другой комнате, оказывается, слышал нашу шутливую перебранку. И вот отец-то угомонился, но теперь уже сын начал приставать. У него в руках была книжка про Ленина, и Ленин был изображен на обложке лысым. Сын и спрашивает: «Мама, почему у Ленина нет волосиков?» Я отвечаю: «Потому что он очень умный». Сын опять достает: «Я тоже очень умный?» — А его только-только остригли наголо. «Да, — отвечаю, — умный». На том разговор и закончился.
А вечером пришли гости. В том числе и командир мужа: они оба — военнослужащие. Сашенька подходит с той же книжкой про Ленина к командиру мужа и говорит: «Дядя Миша, а ты дурак?» «Вот те раз! — удивился тот. — Почему это?» — «Потому что я Ленина нет волосиков и у меня нет волосиков — мы умные. А у тебя их много». — «Но ведь у твоего папы тоже много волосиков!» — «Да. Но он полудурок». — «Во как! А я-то хотел твоего папку сделать начальником!» — «Что вы, дядя Миша, не надо! Пусть он будет полудурком, а то станет, как вы, дурак!»
Не знаю, повлиял ли этот разговор или нет, но в наступившем году мужу очередного звания так и не присвоили…
Н.А. РИМСКАЯ
Угощение Фомича
Жил в нашей деревне дед Фома, которого мы, детвора, звали дедом Фомичом. Любил он рассказывать разные байки: то в Америке бывал, то в Австралии, то в Канаде… То топором чугунные рельсы перерубал, то со дна моря золотой топор доставал… И еще любил шутить. Правда, шутки выходили у него не всегда добрые: возьмет и, уходя из гостей, ворота с уличной стороны на щеколду закроет. Или унесет со двора вилы, лопату, а соседи наутро в огороде собирались работать. Люди его недолюбливали. Мы, ребятня, тоже, потому что нам тоже от него доставалось. Но и мы в долгу не оставались.
Как-то мы с Шуркой собрались на рыбалку. После обеда накопали червей, собрали по два удилища с лесками да крючками, приготовили бидоны под рыбу. А вечером к нам зашел дед Фомич за спичками. О чем-то поговорил с отцом и спросил между делом, куда это мы собрались? А был он, к слову, добрым рыбаком и знал на речке Тартасе «свои места». Отец ему и ответил, что «собрались пацаны на рыбалку, на твои места«. Фомич побыл немного и ушел.
Утром нас с Шуркой матери подняли еще до солнца, часа в четыре. Мы собрали все и отправились на реку. Нашли места, начали разворачиваться: Шурка — разматывать удочки, я — ставить котелки… И вдруг Шурка говорит: «А удочки-то кто-то отрезал…» Я подошел к нему — точно: лески без крючков! Делать нечего — пошли обратно домой.
Дома моя мама вспомнила, что дед Фомич заходил вечером, и все стало ясно. И решили тогда же с Шуркой отомстить деду Фомичу.
В тот же день дождались темноты, потихоньку залезли на крышу его дома, и Шурка положил на выходную дымовую трубу кусок стекла от оконной рамы…
Днем к нам заявился дед Фомич и стал жаловаться маме, что кто-то закрыл стеклом трубу. Бабка Лукерья утром затопила печь, чтобы хлеб выпечь, а дым не на улицу пошел, а в дом! «Глянь, Фома, — говорит, — что-то тяги нет». Дед Фомич в трубу посмотрел — отверстие светится, но дым-то в трубу не идет! Вышел на улицу и увидел тогда стекло.
Вот так и воевали мы с ним. Он наше белье спрячет, когда мы в речке купаемся — мы ему ворота проволокой замотаем так, что он утром скотину не может вовремя в стадо выгнать. Он наврет, что в сельмаг что-то особенное завезли, и родители нас напрасно сгоняют на другой конец деревни, а мы ему травы в огород набросаем…
Время шло. Дед Фомич старел, мы взрослели, и интерес к его шуткам угасал. А тут еще он нас с Шуркой как-то и в гости пригласил — как раз под Новый год. Мы удивились, но пришли. Дед Фомич встретил нас накрытым столом с бутылкой водки. Нам был уже по семнадцать, и вкус «беленькой» мы уже знали.
После первой он сказал, что пригласил нас на «мировую», не по его годам угнаться в проделках за молодежью. Признался, что и крючки отрезал, и белье наше на берегу прятал, и еще кое в чем, о чем мы и не догадывались. Мы тоже «раскололись». Посидели, посмеялись и разошлись.
А вечером нас с Шуркой, как говорится, «пронесло». И я, и он из уборной не выходили. Только в избу вернешься — опять в уборную тянет! Родителям рассказали про «мировую» деда Фомича, они и говорят: «Видать, Фомич подсыпал что-то в водку-то». Но он же сам пил вместе с нами! Отправили «разведчика» к его двору, тот смотрит: дед выходит из уборной! Мужики его потом спрашивали: «Зачем ты себя-то траванул вместе с пацанами«? А он отвечал: «Я-то один обос….ся, а они — оба»!
Михаил ФРОЛОВ
Москва, да не та
Однажды в студенчестве послали нас от Пензенского инженерно-строительного института (не рекомендую сокращать название этого вуза до аббревиатуры — ничего хорошего не получится!) на практику в один из районов Кировской области. В «застойные» времена такое бывало. Практика прошла весело. Но в конце ее, правда, с зарплатой вышла накладка: не оказалось денег, и нам пообещали их перечислить в институт. Мы — четверо вырвавшихся «на свободу» студентов — «затарились» на дорогу так, что наличных осталось — только на электричках добираться до Пензы. Ну да для свободных студентов лишних сто километров не крюк…
В день отъезда, конечно, начали с того, что отметили это событие. А к вечеру добрались и до вокзала. Вот и билеты на руках. Вот и наша электричка. На всякий случай спрашиваем у одного из пассажиров: «Южное направление?» Кивает утвердительно. Значит, можно располагаться, «накрывать на стол» и ехать до упора, а там пересаживаться на следующую. Так и сделали.
Сидим. Угощаемся. Вот уже объявили, что отправляемся. И тут в вагон заскакивает мужичок деревенского вида и спрашивает: «В сторону Москвы идет?» Мы чуть не расхохотались, а ему вдруг отвечают: «Идет». Мы ушам не поверили: «Идет?!» — переспрашиваем. И тот же мужик, который нас уверял, что в южном направлении следует электричка, отвечает опять, что идет она в Москву. И ему с других сидений поддакивают.
Как?! Нам — на юг, Москва — на запад… Но рассуждать-то некогда! Мы спешно сворачиваем «стол», выскакиваем из вагона, двери за нами закрываются, а в окне появляется голова пассажира-обманщика. «Вы чего, ребята? — делает он круглые глаза. — Зачем выскочили? Эту у нас деревня есть такая — Москва»…
Мы побежали на вокзал и к кассе. «Все правильно, — отвечают нам. — Есть такая деревня в Верхошижемском районе»… «А как нам теперь быть? Когда следующая электричка на юг?» — «Утром»…
А утром ничего из того, чем «затарились», уже не было, и добирались мы долго, без денег, с пересадками, голодными и с больной головой…
М. К. СТУПНИКОВ