Школа баянистов Михаила Якубова

Удивительная история
Важной вехой в истории исполнительства на баяне в Новосибирске стало открытие школы баянистов при радиокомитете и появление в её недрах профессионального квартета баянистов.

История эта удивительна. Как быстро, по сути на ровном месте, из людей, ещё недавно и не помышлявших о профессии баяниста, в одночасье возник прекрасный и уникальный коллектив — квартет баянистов под руководством Михаила Ильича Якубова.

Ещё на стыке 1920 — 1930-х годов в Новосибирске произошёл небывалый всплеск, настоящий революционный взрыв в развитии баяна. Вот этапы этого развития:

1927 г. — приглашение на только что открывшуюся в городе радиовещательную станцию баяниста И. И. Маланина.

1929 г. — конкурс исполнителей на народных инструментах, где победителем стал всё тот же И. И. Маланин.

1929 — 1930 гг. — создание музыкальной артели «Симфония», которая с 1932 года наладила выпуск баянов знаменитой сибирской марки.

1932 г. — открытие школы баянистов при радиокомитете.

1934 г. — появление профессионального квартета баянистов.

А зачинателем, прародителем целого ряда явлений в мире баяна стал Михаил Ильич Якубов.

Первая трехрядка
Любопытно, но в роду Якубовых не было музыкантов. Раннее детство Михаила — а это были трудные и переломные в жизни страны годы (1917—1920) — прошло на Волге, в деревне Быково. Голод в Поволжье заставлял многих людей трогаться с места и бежать куда глаза глядят в поисках лучшей доли, более сытой жизни. Кто-то уезжал, как и семья Якубовых, в город. А дальше — как кому повезёт. Счастливчикам удавалось устроиться на произвоство: в различные артели, мелкие предприятия, мастерские, кто- то кустарничал сам по себе. Для этого нужны были умелые руки, сноровка, изворотливость, смекалка и… определённое везение. Отец мальчика, например, приспособился шить обувь — «чивяки», а потом сам и продавал. Видимо, удача шла в руки, без заработка он не оставался, что и позволяло семье сводить концы с концами.

Однажды в базарном ряду отец выторговал в обмен на свою обувь трёхрядную гармонь (как выяснилось позже, это оказался баян, но такого названия многие ещё и не знали). Что-то подтолкнуло его на такой шаг, подсказало купить инструмент — предчувствие ли какое, надежда или вера в звёздный час сына. А может, просто желание порадовать ребёнка, доставить ему минуты радости и счастья. Уложил он баян в мешок, чтоб не увидела жена, тайком пробрался в дом, улучив момент, по секрету сообщил Мише, своему наследнику: «Послушай, сынок, я купил для тебя гармонь... Но только пока, до времени, не говори об этом матери, а то мне попадёт за такую дорогую покупку…»

Баян в те годы был очень дорог. Не зря чуть позже появилась шутка-присловье: почему баян считается народным инструментом? Да потому что купить его можно лишь всем народом, только сбросившись. По сути дела, отец пожертвовал чуть ли не годовой выручкой за свою работу. И это в непростую для жизни годину.

Для освоения музыкальных азов мальчика приставили к незрячему музыканту-самоучке Павлу Ивановичу Бочарову. Школ, где бы могли выучить ребёнка игре на баяне, в ту пору не было и в помине. Попадались случайные музыканты-одиночки, которые или сами были самоучками, или набирались премудростей от кого-то урывками, случайно. Одним из таких уличных музыкантов как раз и был Бочаров. Он мало-мальски объяснил подростку что к чему и начал учить с рук тем наигрышам и песням, которые знал сам. Обучение сводилось к методу показа и копирования — «из рук в руки». Поэже парнишке попался на улице кем-то потерянный или выброшенный из-за ненадобности нотный сборник. С любопытством и упорством он принялся разбираться в закорючках и искать знакомые по устным рассказам и пояснениям своего первого учителя названия нот.

Вскоре семья переехала на Чёрное море, в Сочи. Здесь на окраине по вечерам молодёжь ежедневно собиралась на свои вечёрки. В центре площадки лежал поваленный дуб, на нём располагались музыканты и отдыхающие, а вокруг танцевали. Молодой баянист Якубов бы непременным участником почти всех вечеров. А вскоре его «сосватали» в профессиональный инструментальный квартет.

Игра в ансамбле очень помогла Михаилу Якубову в дальнейшем его становлении как музыканта, дала много практических навыков и знаний. Здесь уже приходилось работать не только по слуху или с рук, но и иметь дело с партитурами, с нотной записью произведений. Но вскоре всё прекратилось. Руководитель ансамбля подался на заработки в далёкую Сибирь. Правда, своего подопечного он не забыл, присылал ему письма и сманивал уехать к нему, в Новосибирск. Сулил золотые горы, хороший заработок, постоянную работу, успех. И одолел своими обещаниями, соблазнил молодую душу. Михаил ехал с надеждами и уверенностью, что на новом месте его старший товарищ и наставник встретит и всё устроит.

Дорогой дальнею
Но когда Якубов прибыл по указанному адресу в незнакомый город, то оказалось, что… искуситель-руководитель выбыл ровно неделю назад — уехал обратно, к себе на родину. Молодой парень так и застыл у порога с узелками и баяном в мешке. Возвращаться назад было и стыдно, и накладно. Пришлось привыкать к самостоятельности, тем более что хозяйка обрадовалась — так быстро нашлась замена бывшему постояльцу.

Шёл 1931 год, первая пятилетка — волна всеобщего энтузиазма, романтической веры в светлое будущее, героических поступков, накала трудового пыла, массовых рапортов о перевыполнении планов и заданий, агитпереходов, спортивных бросков… Такова атмосфера тех поколений. М. И. Якубов вспоминал: «Эти годы были бурные, время жизненного подъёма, и я как раз попал в этот кипучий водоворот Новосибирска. По радио только и слышишь, в газетах читаешь, что заводы строятся, люди участвуют в митингах, концертах. Народ так и тянется к искусству, требует концертов. И не захочешь — будешь играть. Чуть не каждый день выступления артистов, агитбригад, где-то и кому-то надо подыграть…» Так на первых порах и перебивался Михаил Ильич случайными заработками.

В 1920 — 1930 годах существовал Союз Рабис (работников искусств), который помогал решать вопросы трудоустройства. М. И. Якубову была предложена работа при Новосибирском окружном доме Красной армии, баянистом в концертной бригаде. А по прошествии ещё некоторого времени его приглашают ещё и в Новосибирский краевой радиокомитет. Именно там в 1932 году было решено создать школу баянистов.

Вспоминает старейший баянист Новосибирска, один из лучших выпускников этой школы, Леонид Клавдиевич Гладков (ему, кстати, в этом году исполнилось 90 лет):

— Я до школы даже не играл на баяне. Когда мы переехали в Новосибирск из Минусинска в 1932 году, мне было 16 лет. В то время я и не думал даже, что может быть такая профессия — баянист. Тогда казалось даже странным играть на гармошке, да ещё за это и деньги получать. А когда я услышал первый раз квартет Онегиных в клубе транспортников в 1932 году, то они сразу заворожили меня, я вмиг полюбил баян. Ага, подумал тогда, оказывается, этот инструмент — серьёзный! Когда же услышал по радио, что радиокомитет набирает учащихся в двухгодичную школу баянистов, то решил: это моё, обязательно пойду учиться. На прослушивание я пришёл с гармонью, баяна у меня ещё не было. Прослушивание вёл сам Якубов. Когда я отыграл, он поднял большой палец правой руки кверху и сделал заключение: «Гвоздь… Годишься».

Записалось на курсы чуть более 20 человек. В основном это были уже юноши или взрослые люди. Михаил Ильич старше меня был всего лет на шесть, а для меня он как отец. От него у меня остались даже какие-то привычки, выражения, поговорки, фразы.

Учились бесплатно. А экзамены сдавали прямо в эфир радио. Без всяких предварительных записей. Не случайно более половины выпускников стали впоследствии профессиональными баянистами».

Квартет, дуэт, трио...
Фантастический факт, но всего через два года (1934 г.) из лучших выпускников школы был сформирован профессиональный квартет баянистов: руководитель М. И. Якубов (первый баян), Т. Ф. Дорошенко (второй баян), Л. К. Гладков (третий баян), и М. Д. Бычков (четвёртый баян). За каких-то полгода подготовлена концертная программа. И уже осенью 1934 года коллектив был приглашён для профессиональной работы в Новосибирский окружной дом Красной армии. А весной 1935 года состоялся и большой гастрольный тур, который был организован через Госэстраду: Омск, Свердловск, Нижний Тагил, Москва, Украина, Кавказ, побережье Чёрного моря… Зрители и пресса очень тепло приветствовали квартет баянистов.

«Театральная жизнь в городском театре замерла после отъезда свердловского ТРАМа, а выступления случайных гастролёров, попадавших на нашу сцену ввиду исключительного безлюдья, не удовлетворяли высоким запросам зрителей. Гастроли, приуроченные к общегородскому слёту торговых работников, с особенной остротой подчеркнули творческую беспомощность «случайных» ансамблей. С тем большей теплотой зритель встретил первый концерт артистического коллектива Новосибирского дома Красной армии. В центре программы коллектива, и заслуженно, стоит квартет баянистов под управлением М. И. Якубова. Квартет, в репертуаре которого преобладает классическая музыка, с большой силой и выразительностью исполнил народные песни — «Камаринского» и шуточную фантазию «Трепак». Исполнением увертюр к операм «Кармен» и «Поэт и крестьянин» ещё раз доказал, что баян давно стал таким музыкальным инструментом, который способен передать самую сложную музыкальную композицию, не искажая её художественного смысла. Мастерство баянистов достойным образом было отмечено зрителем, неоднократно выражавшим своё восхищение горячими аплодисментами».
(Газета «Урал», Нижний Тагил, 1935 г.)

Следующей страницей в биографии М. И. Якубова стала работа в радиокомитете в составе дуэта вместе со своим учеником Л. К. Гладковым, участие в трио баянистов (добавился И. И. Маланин), в симфоническом оркестре, когда исполнялись новаторские произведения композиторов тех лет — Л. Книппера и Ю. Шапорина, открытие новой школы баянистов при областном Доме народного творчества (учеников было так много, что временами приходилось заниматься с двумя подопечными одновременно).

За три года работы в радиокомитете М. И. Якубов вместе со своими коллегами-баянистами исполнил 160 (!) произведений, среди которых, помимо обработок народных песен и танцев, были сочинения Листа, Брамса, Бизе, Шопена, Зуппе… В ответ от слушателей на адрес радиокомитета шли сотни благодарственных писем. Попадались и такие: «Дом Ленина, директору музыкального инструмента «Баян» — Якубову».

Затем М. И. Якубов на некоторое время уезжал из нашего города обратно в Сочи, работал там. Но в 1952 году вернулся в Новосибирск. Его, как и Л. К. Гладкова, пригласили в культпросветучилище, там как раз открывалось народное отделение и нужны были преподаватели-баянисты. Здесь до выхода на пенсию он и трудился.

В одной из бесед Михаил Ильич поделился своими мыслями: «Мы играли много классики, стремились к серьёзной музыке. Но слишком большое увлечение такой музыкой в ущерб народной было ошибочно. Да и сейчас (в 1980-м) я могу сказать, что в этом деле немалый перекос. Хотя мы как раз играли много народной музыки, песен, танцев, и люди с удовольствием нас слушали».

В последние годы Михаил Ильич мечтал написать свою «Школу игры на баяне», у него был собран обширный нотный материал, накоплен богатый опыт, но, к сожалению, осуществить задуманное не успел.

В год 100-летия талантливого педагога-баяниста многочисленные его ученики благодарят Михаила Ильича Якубова за его добрые дела, за его душевность и чистоту помыслов. Им сделано немало во славу русского баяна, на пользу Новосибирска, поэтому его имя заслуживает достойной памяти и уважения потомков.