Христиния, вдова солдатская

Полистала ее и вспомнила, как в марте 1985 года женсоветом мы проводили в клубе села Рождественка Карасукского района вечер, посвященный этим женщинам. В то время их было девять: М. Д. Милова, А. И. Хромова, М. В. Пунько, М. И. Панасюк, Е. Ф. Сидоренко, В. А. Матюх, Е. Д. Беленок, Х. М. Диденко. Почти все они теперь ушли от нас навсегда — вечная им память.

Пережила своих подруг только Христиния Диденко, для сельчан — баба Христя. Ей за 90, приветливая, добрая. А когда погиб на фронте ее муж, Христинии было 29 лет.

Младший сержант Павел Демьянович Диденко, 1910 года рождения, погиб в бою 20 марта 1943 года. Похоронен в деревне Шевлино Холм-Жирковского района Смоленской области в братской могиле. По рассказам Христинии Мефодьевны, отправили его на ученья в лагеря в мае 1941 года. Ничего необычного в том не было — многих мужчин отправляли. Только вот дети, Нина и Леня, словно чувствовали, что в последний раз видят отца. Они долго бежали за телегой и горько плакали. Отец их успокаивал: «Не плачьте, я через сорок дней вернусь».

Не вернулся. В первые месяцы войны попал в окружение, три месяца их часть выходила к своим. Воевал под Ленинградом, под Смоленском, дважды был ранен. Сражался мужественно, наверное, и награды у него были. В одном из писем сообщал: «Подбил танк и уничтожил огневую точку, за что награжден медалью».

Письма солдат писал часто, Христиния Мефодьевна знала их наизусть. Из одного, пришедшего от его друга, и 62 года спустя помнила все слово в слово.

«Под Смоленском были такие страшные бои. Павла тяжело ранило. Когда я подошел к нему, он еле выдавил из себя: «Поцелуй мои руки за всю мою семью». Я выполнил его предсмертную просьбу и закрыл ему глаза».

Вдове — 29 лет, дочери Нине — 10, сыновьям: Леониду — 6, Ивану — около трех лет. Да еще двое стариков, родителей мужа. Такую семью оставил солдат в нелегкие для страны годы.

В военные и послевоенные годы трудилась Христиния Мефодьевна, как и все солдатские жены, содержала семью, поднимала детей. Высохли слезы, поутихла боль, но только годы бессильны перед памятью сердца, сохранившего святую преданность первой любви. Ни одной попытки не сделала Христиния, чтобы устроить свою судьбу, выполняла и мужскую, и женскую работу, подняла троих детей, всю жизнь прожив в родном селе.
— Да что там... — рассказывает она. — Работала, как все. Мужики на фронте, в селе — женщины, старики да дети. Все заботы на нас, женщинах, на тех, кто помоложе. Весной пахала, ходила за конным плугом, в день вспахивала по гектару. Летом начинался сенокос, садилась на сенокосилку. Сами вручную скирдовали, распределялись в четверки и вчетвером укладывали за день по 100 центнеров. Только сенокос завершится, надо зерновые убирать. Косила с подругой пшеницу на лобогрейке. Машина такая допотопная на конной тяге. Подруга лошадьми управляет, а я сваленную лобогрейкой пшеницу вилами укладываю в валки. Раньше дюжие мужики это делали и то подвязывали поясницу широким ремнем. Следом шли сноповязальщицы, вязали снопы, укладывали их в скирды. Скирды свозили на ток, где подсохшее зерно обмолачивали. Обмолотим, высушим, везем зерно в заготконтору в Карасук. Мне везло, я ездила обычно на лошадях, хоть не на быках. Те еле движутся, а одежонка на нас худая, промерзали насквозь. Привезем зерно на элеватор, и сами разгружаем. Не беда, если ссыпали вниз, а если нужно было поднять... Насыпаешь его в мешок, взваливаешь на плечи и тащишься по трапу высоко вверх. Глаза чуть не лопаются от натуги, а спина того и гляди переломится. Я высокая, худая, нелегко приходилось. Без работы не сидели. Зимой с поля — на фермы. Подвозили сено, каждый возчик по трое саней подвозил за день. А их нагрузить да разгрузить нужно. От темна до темна трудились. А дома хозяйство, с которого и жили. Да детей нужно обиходить. Много «должностей» перепробовала. И конюхом была, ночевала с лошадьми в степи, охраняя их от волков. Была бычатником, чабаном, только в последние девять лет работала сторожем.

Нет, не передать словами того, что испытали Христиния Мефодьевна и ее сверстницы за тяжкие военные и послевоенные годы. Где силы брали? Где силы берет она сейчас, похоронив старшую дочь и младшего сына? Живет со снохой, тоже пенсионеркой. Созвонилась бы с Леонидом, средним сыном, который живет в Нижнеудинске, да телефона у нее, к сожалению, нет (очередь ее не дошла), а к соседям не набегаешься.
Людмила КУЛИНИЧ. Село Рождественка Карасукского района.

* * *
Спасибо вам, Людмила Ивановна, за добрые слова в адрес газеты, за рассказ об односельчанке, за заботу о ней. Будем надеяться, что «номер телефонный» для Христинии Мефодьевны все-таки найдется.