Дать наказ еще не рожденному сыну

А доброта и ум никак не зависят от внешности. В отличие от моих родителей, я знаю, какие наказы дам своим детям. Скорее всего, они будут звучать так: «Не подстраивайся под других» и «Не причиняй намеренного вреда»… — это строки из сочинения Кати Остаповой, восьмиклассницы новосибирской школы № 202.

Впрочем, сочинением его можно назвать лишь по форме. Размышления о жизни, о сути человеческих отношений — скорее маленькое эссе. И главные его достоинства — простота, искренность и наивность в ее лучшем понимании. Оставаться наивным и чистым трудно в наше время. Для того, чтобы сохранить в себе веру в доброту людей и разумное устройство мира, глядя на все, что творится вокруг, требуется большая внутренняя работа. Даже от подростка. Нет, пожалуй, не так. Особенно от подростка, переживающего период духовного надлома, когда переосмысливается собственное «я», его значимость... Требуется умение прощать. Не замечать случайного и наносного. За шелухой слов видеть суть.

Мы не всегда способны понять это и помочь своим детям. А может, помощь требуется совсем не им, а нам? Разве нам с вами не стоит задуматься над тем, что не сказали нам наши родители и что мы в качестве духовного завета оставим своим детям и внукам?! Эти размышления — тот неожиданный эффект, который на меня произвела экспозиция в 8«Б» классе 202-й школы, куда я пришла на день открытых дверей. Ничто не обещало духовных потрясений. «Времен связующая нить…» — классическое обозначение темы, вполне ожидаемое в кабинете русского языка и литературы. Подтемы: «Моя родословная», «Школа в судьбе моей семьи», «Наказы моих предков», «Наказы моим потомкам». Любопытно.

Глядя на прекрасно подобранную и хорошо оформленную выставку, испытываешь вполне объяснимую радость и гордость за умных ребят и их педагога. Но лишь только начинаешь всматриваться в старые фотографии, вчитываться в неровные строки, выведенные детской рукой, накатывает волнение — и ты ощущаешь все то, что, наверное, испытывал подросток, неожиданно заглянувший в «запасники» семейной истории.

Манижа Салиева узнала о том, что один из ее прадедов был расстрелян красными только когда начала изучать семейную родословную, несколько месяцев назад. Олег Бикинеев будет относиться с особым трепетом к своей роскошной готовальне, обтянутой черным бархатом, ведь она служила еще его прадеду, деду, маме, дяде… Экскурсовод Лиза обращает внимание гостей на старинную металлическую, с едва различимым рисунком, икону Георгия Победоносца, которую бабушка Эли Горожанкиной взяла с собой, выбираясь с другими беженцами из осажденного Ленинграда по Ладожскому озеру. На деформированной пластине отчетливо виден след от пули…

— Одна из задач нашего музея, — рассказывает Елена Валерьевна Тараненко, заместитель директора по науке музея истории развития образования в Новосибирске и НСО, — научить работников образования использовать средства музейной педагогики в своей работе. Кто-то бывает у нас на курсах повышения квалификации, кто-то приходит с собственной идеей, и мы помогаем ему в ее реализации. Татьяна Владимировна Маюрова, преподаватель русского языка и литературы 202-й школы и классный руководитель 8«Б», сказала, что хочет, чтобы ее ученики обратились к своим корням, чтобы не росли Иванами, не помнящими родства. Из этой идеи и родился проект.

Сначала ребята побывали у нас в музее, познакомились с имеющимися родословными и реликвиями. Потом попытались составить собственные родословные, изучая семейные альбомы, беседуя с бабушками и дедушками. Мы им подсказывали, помогали, в целом работа получилась очень интересной. Затем были советы и наказы. Татьяна Владимировна просто молодец! Поначалу казалось, эту тему логичнее изучать в рамках курса по культурологии, истории, но как ее привязать к русскому языку?! Оказалось, очень даже возможно. Это была не только исследовательская работа, анализ данных, но и происходило общее развитие ребенка, обогащалась его речь. Не говоря уже о том, что дети все пропустили через свою душу. Это оказалось чрезвычайно важно, поскольку девчонки и мальчишки находятся в том критическом возрасте, когда ими движет нигилизм, юношеский максимализм, уверенность в том, что родители безнадежно отстали от жизни, а я все вижу и понимаю лучше… Работа заставила их по-новому взглянуть на близких людей, на историю семьи и страны. Это бесценный опыт, который поможет им в жизни.

О том, что ребят по-настоящему «зацепило», говорит тот факт, что, хотя составление родословной своей семьи не было обязаловкой, из 24 восьмиклассников только двое не написали ее: один проболел, а второй по личным обстоятельствам слишком поздно подключился к работе. Выступая перед гостями, в числе которых были родители, директор школы Светлана Душтакова, педагоги, ребята немного волновались. По-моему, волнение было вызвано не присутствием близких и посторонних, а тем, что, быть может, впервые в жизни довелось говорить об очень сокровенном.

Олег БИКИНЕЕВ, «Наказы отцов»:
«Папа был четырехлетним мальчиком, когда умер его отец, потому почти ничего не помнит о нем. Папа сам говорит мне: «Без отца мне было трудно, мне никто не помогал, кроме близких: мамы, братьев и сестер. Я не знаю, каково быть отцом и что нужно делать. Может, я делаю что-то неправильно по отношению к тебе, но это все из-за того, что у меня не было главного для мальчика человека — отца». Я полностью согласен с папой и поэтому стараюсь не обижаться, когда чувствую, что он не прав. Отец очень сильный человек. Поэтому, я думаю, его никто и никогда не сможет сломить. Наказ, который мне часто говорит отец, звучит так: «Ты — мое продолжение. Ты — хранитель моей фамилии. Ты решаешь, что будет дальше. И потому учти: в этом сложном мире нет ничего хорошего, тебе придется просто в нем выживать. В нем есть простые и тяжелые преграды, которые надо брать силой воли и души. Есть ласка, забота и любовь. Но к любви подходи очень внимательно и опасайся, потому что любовь — вещь непредсказуемая. Если появится семья, то отдайся ей полностью, как я. И знай, я тебя очень люблю!» Иногда мне кажется, что папа выступает в моей жизни как романтический герой даже таким наказом…»