Новосибирск 1.5 °C

«В законах не должно быть лазеек для коррупции»

29.03.2007 00:00:00



С основным докладом «Законодательное обеспечение противодействию коррупции» выступал депутат Государственной думы, заместитель председателя комитета по безопасности, член президиума политсовета Новосибирского регионального отделения «Единой России» Валентин БОБЫРЕВ.

Законодательная и исполнительная ветви власти России при участии общественных объединений всерьез взялись за выработку антикоррупционной стратегии.

Именно стратегии, потому что тактикой уже не обойтись.

Такие меры — прерогатива прежде всего законодательной власти. В этом ряду — присоединение России к антикоррупционным конвенциям ООН, Совета Европы и взятые нами на себя обязательства по имплементации (трансформация международно-правовых норм в национальные законы. — Ред.) положений данных конвенций в отечественное законодательство.

В этой связи подготавливаются проекты федеральных законов: «О противодействии коррупции», «О доступе граждан к информации», «О доступе к информации о деятельности судов общей юрисдикции», «О лоббизме», а также проект «Кодекса поведения государственных служащих Российской Федерации». Кроме того, готовятся изменения в Уголовный, Уголовно-процессуальный и Уголовно-исполнительный кодексы Российской Федерации.

Одновременно готовятся изменения в главу 15.1 УК Российской Федерации. В настоящее время в соответствии с нормами данной главы конфискация имущества применима не ко всем коррупционным деяниям. Кроме того, конфискация не признана наказанием, она отнесена к «иным мерам уголовно-правового характера». Эту правовую коллизию необходимо устранить.

5 февраля 2007 г. Президент России В. В. Путин подписал Указ «Об образовании межведомственной рабочей группы для подготовки предложений по реализации в законодательстве Российской Федерации положений Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 г. и Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г.». Указ предусматривает до 1 августа 2007 года представить предложения по внесению в законодательство Российской Федерации изменений, необходимых для реализации международных договоров, в том числе по определению (созданию) специализированного органа, уполномоченного координировать работу по борьбе с коррупцией.

Уместно заметить, что ратификация нашей страной указанных международных конвенций произошла благодаря политической воле президента.

Нам также предстоит менять действующие и принимать новые федеральные законы, касающиеся использования служебного положения в корыстных целях, отмывания доходов от коррупционной деятельности, противозаконных операций со счетами, активного и пассивного подкупа должностных лиц как дома, так и за рубежом.

Все внутреннее законодательство России должно быть приведено в соответствие с требованиями подписанных нами конвенций.

Так, будет наложен двух- или трехгодичный запрет на переход государственных служащих после ухода в отставку в коммерческие организации, ранее находившиеся в сфере их непосредственного административно-правового воздействия либо контроля. В федеральном законодательстве определят основания и порядок проверки лиц, претендующих на занятие должностей государственных служащих. Предстоит законодательно уточнить передачу служащими на время занятия ими государственной должности своих долей (пакетов активов) в уставном капитале коммерческих организаций в доверительное управление. Введут ограничения для депутатов законодательных органов власти Российской Федерации в связи с их участием в управлении коммерческими организациями, вплоть до прекращения их полномочий досрочно.

Депутаты Госдумы и члены Совета Федерации, а также члены их семей должны будут ежегодно представлять сведения о своем имуществе и доходах.

В нашем праве пока нет ни определения понятия «коррупция», ни самого понятия. При этом оно фигурирует в определениях Верховного суда, в президентских посланиях, в выступлениях генпрокурора, министра юстиции, депутатов Госдумы, членов Совета Федерации.

Проект закона «О противодействии коррупции» впервые дает следующее определение: «Коррупция — общественно опасное явление, выражающееся в противоправной деятельности физических лиц, носящей характер продажности и/или подкупа, а равно в ином противоправном использовании публичным должностным лицом своих полномочий и статуса, направленном на незаконное принятие имущества, услуг, преимуществ или других выгод».

Предстоит огромная работа по ревизии целого массива ранее принятых законов для выявления в них коррупциогенной составляющей. Положение о необходимости экспертизы на коррупциогенность не только проектов, но и действующих актов закреплено в «Концепции административной реформы в Российской Федерации в 2006 — 2008 гг.». То есть ставится задача не только исключить лазейки для коррупции в новых законопроектах, но и устранить их в действующих.

Новые законы сосуществовали со старыми, порой противореча им по сути. В некоторые нормативные правовые документы заложено буквально «приглашение» к коррупции. Это может быть видно прямо в тексте (особенно если он изобилует словами «может» и «вправе») или выявляется лишь при тщательном анализе. Такое положение создало для коррупционеров идеальную среду, ей, возможно, не было аналогов в истории.

Приведу пример. В статье 22 Федерального закона от 21 декабря 2001 года «О приватизации государственного и муниципального имущества» указано: «Продажа акций открытых акционерных обществ через организатора торговли осуществляется в соответствии с nравилами, установленными организатором торговли». Этим легализуeтся локальное нормотворчество различных организаторов торговли, и следовательно, государственные и муниципальные акции могут продаваться по разным правилам. Создаются предпосылки для проведения уполномоченными государственными служащими своего рода «конкурса» среди устроителей продажи акций с целью вступления в коррупционные отношения как по поводу выбора организатора торгов, так и в последующих приватизационных сделках.

В настоящее время процедура и регламент принятия законопроектов Государственной думой претерпели существенные изменения. Это позволяет на определенных этапах разработки документов выявлять коррупциогенную составляющую.

Так, приведу характерный пример по процедуре рассмотрения законопроекта «О защите конкуренции». Он поступил из Правительства РФ. Впоследствии на него профильным комитетом было подготовлено заключение, состоящее из одиннадцати «въедливых» страниц. Там, в частности, говорилось, что проект содержит «нечеткие определения типов антиконкурентных действий», «необоснованно широкие дискреционные полномочия органов исполнительной власти», «открытые, не исчерпывающие перечни», «оценочные категории, предоставляющие должностному лицу полную свободу выбора». В проекте отсутствуют необходимые административные процедуры, нет положений, исключающих возможность сговора между регулятором и хозяйствующим субъектом, зато присутствует разрешительная система, а правоприменитель имеет выбор между различными вариантами поведения.

Текст законопроекта в результате был отклонен.

Политические публицисты, которые любят изображать Государственную думу, послушно «штампующую» всё, что поступает от правительства, просто не имеют понятия о том, как это происходит в действительности. Большинство законопроектов направляется на независимую экспертизу.

Приведу только один пример. Институтом государства и права Российской Академии наук при анализе одного только деепричастного оборота(!) в проекте федерального закона «О приватизации государственного и муниципального имущества» было обнаружено четыре коррупциогенных фактора.

Возникает вопрос: почему в нормах закона их живучесть столь высока? Да потому, что законы описывают и упорядочивают очень сложные и неоднозначные общественные отношения, по поводу которых нет единого понимания даже среди опытных юристов. Вот почему уже в принятые законы нередко приходится вносить поправки и изменения.

«Конвенция ООН против коррупции» предусматривает необходимость переквалификации ряда деяний, пока не относимых нашими законами к криминальным. Так, статья 20 предписывает считать криминалом «незаконное обогащение». Этот термин означает значительный рост активов публичного должностного лица, явно превышающий его официальные доходы.

В соответствии с требованиями Конвенций ООН и Совета Европы нам предстоит пересмотреть перечень лиц, в отношении которых применяется особый порядок производства по уголовным делам, при этом прописав все процедуры (ст. 447 УПК Российской Федерации). Кроме того, все процедуры, связанные с лицами, облеченными правовым иммунитетом, также должны быть тщательно прописаны.

К сожалению, отведенное мне время не позволяет сосредоточиться на других аспектах темы «Законодательное обеспечение противодействия коррупции». Однако я считаю необходимым в качестве примера прокомментировать исполнение Федерального закона № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», вступившего в силу с 1 января 2006 года.

Закон уже сэкономил бюджетам всех уровней в общей сложности порядка 100 млрд рублей.

Это стало возможным потому, что введена процедура электронных торгов, которые повысили прозрачность государственных закупок.

Важность противодействия коррупции подчеркивается в политических программах партии «Единая Россия». В этих целях, как указано в программном заявлении партии, необходимо обеспечить системную борьбу с коррупцией, как одной из главных проблем современной России.

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: