Презентация, в сущности, агитация

Например, заместителя председателя СО РАН академика Г. Н. Кулипанова, который презентовал директорам предприятий, профессуре вузов, бизнесменам и руководителям различных территорий будущий научно-технологический парк нашего Академгородка.

Впрочем, Геннадий Николаевич рассказывал о нем так просто и внятно, как будто технопарк не будущий, а уже построенный. У меня была возможность в последнее время это сравнивать. О том, каким будет он, слышал уже не один раз. А в рассказе Кулипанова словно увидел его и понял, какие в технопарке предстоит задачи решать и какое значение он будет иметь в развитии нашего города и области. Судите сами, хотя и сегодня, когда проект после многочисленных обсуждений утвержден, еще остались не окончательно проясненные вопросы. Это скорее хорошо, чем плохо. Потому что строительство пока не началось и правильнее сейчас немного потянуть, чем потом исправлять. До начала строительства осталось несколько месяцев. Кулипанов, едва ли не первый из рассказчиков, назвал и дату этого начала.

Цели перед технопарком ставятся разные. Одни — для самого Академгородка. Другие — для всего города. И третьи — для развития региона. Первая и ближайшая — комплексное развитие Новосибирского научного центра, который за пятьдесят лет сильно пообветшал, и вся его инфраструктура — от жилья и до теплотрасс, канализационных труб — требует реконструкции. За полвека он «удостоился» всего дважды заметных финансовых вложений — когда создавался и когда прирастал за счет так называемого пояса внедрения. А между этими двумя периодами никаких инвестиций практически не было.

— Надежда на то, — говорил Кулипанов, — что можно выпросить средства на обновление, гасла с каждым годом. Приведу один пример: три года назад в связи с наступающим пятидесятилетием Академгородка были написаны письма за подписями Драчевского, тогдашнего полпреда президента в Сибири, а потом и Квашнина, нашего губернатора и председателя СО РАН академика Добрецова, в которых обосновывались просьбы о выделении средств для обновления Академгородка. Эти обращения обрастали очень высокими резолюциями, но правительство не выделило ни копейки под наступающий юбилей. До самого последнего момента, когда было выделено 186 миллионов на реконструкцию Дома ученых. А потом и эта сумма была вычеркнута из ожидаемой помощи.

После этого многие иллюзии, а они в Академгородке живут до сих пор, стали таять. Гораздо правильнее, подчеркивал Кулипанов, не выпрашивать средства, а зарабатывать их, развивая конкретные большие дела и сохраняя независимость. Это был принцип академика Будкера, реализованный им в институте ядерной физики.

Сейчас, конечно, ситуация меняется к лучшему. Россия выходит на новый уровень экономики. Но в основном за счет использования сырья, природных ресурсов, нефти и газа. Такое развитие не бесконечно. Это ограниченный процесс. И его ограниченность может проявиться уже в ближайшие годы. Выход из опасной ситуации очевиден: перевод экономики страны на инновационные технологии, на выпуск наукоемкой продукции. А для этого надо вести и фундаментальные исследования, и развивать прикладные работы. По большому счету разработка и производство современных продуктов и технологий не должны уходить с первого места среди целей и забот в развитии экономики страны.

Это далеко не всегда находит понимание. Иллюзии в Академгородке проявляются в таких, например, требованиях: лучше ничего не делать, чем делать так, как предусматривается в технопарке. Люди, как говорил Кулипанов, которые «недомитинговали» в девяностых годах, хотят до сих пор использовать тот, недорастраченный пятнадцать лет назад, словесный потенциал. Но согласие все же находится, и задачи технопарка становятся яснее для большинства новосибирцев.

Одна из них — интеграция образования, науки, бизнеса и власти.

Надо признать: сейчас наша власть хорошо понимает, как эффективно использовать, например, земельную ренту. В стране попросту битва идет за землю. Вопрос «кто хозяин земли?» едва ли не самый злободневный.

— А вот как использовать «ренту мозгов», тот самый интеллектуальный потенциал, о котором много говорят, — отмечал Кулипанов на презентации, — понимания еще нет. В том числе и среди самих часто говорящих.

Между тем именно в нашей области понимание особенно необходимо. Мы за счет природных ресурсов вперед не вырвемся. Наш главный шанс для развития — использование накопленного интеллектуального потенциала. Прежде всего научного, который несравним со многими другими регионами страны. Давние решения об организации у нас крупных центров ведущих академий страны оказались, в сущности, спасительными для дальнейшего прогресса. В Новосибирске это важнейший локомотив для движения вперед. Вместе с тем транспортным узлом, который сформировался вокруг нашего города. Других палочек-выручалочек мало или нет.

Обладая такими преимуществами, с точки зрения ученого, мы их используем еще слабо. Судя хотя бы по тому, что в России сейчас еще нет рынка высоких технологий. Всего один пример: институт ядерной физики до 1990 года по заказам правительства выпустил и продал около ста промышленных ускорителей. Например, для выпуска термостойких кабелей, для ракет и подводных лодок и даже для компьютеров с тонкой изоляцией, которая не должна была разрушаться при пайке. И такие выпускались ускорители, которые стояли на заводах, и электрик со средним техническим образованием вполне мог их обслуживать. Ускорители ИЯФа работают успешно до сих пор. В частности, в Подольске, Иваново и в других городах. Из этих 100 ускорителей только пять работали за рубежом.

После 1990 года ИЯФ тоже выпустил больше 100 ускорителей. Но из них только четыре работают в России, а все остальные — за рубежом. В основном в Японии, Южной Корее, в Китае, в США, Германии, то есть где угодно, но не у нас. Десятки стран покупают ускорители и с их помощью выпускают хорошую, конкурентоспособную продукцию. Но не мы. Потому что в России нет сегодня рынка высоких технологий. Это наша беда.

Кулипанов развеял и еще одну давнюю иллюзию. Оказалось, что рынок ничего не расставляет по своим местам. К счастью, нашим правительством сейчас это осознано. К рынку надо «подключать» государственно-частные инвестиции. И уже есть несколько хороших и реализованных проектов такого подключения. Но важно более активно выходить на международный рынок, где качества продукции выявляются в полной мере. Хотя, конечно, многим предприятиям и фирмам не прожить и без внутреннего рынка. Технопарк будет содействовать развитию новых и действующих компаний в сфере высоких технологий.

Хотя новая наукоемкая продукция создается и без технопарка. Это понятно. Достаточно вспомнить программу по силовой электронике, когда несколько предприятий (ПО «Север», «Техномаш» и другие), НГТУ, несколько академических институтов, объединив свои усилия, организовали дело так, что появилась возможность выпускать новой продукции на миллион рублей на одного работающего. Будем откровенны: по западным меркам, это не очень много. Но для нас впечатляюще. Уровень вполне хороший. И развитие, темп работы нарастают.

Уточним еще, что ИЯФ, академический институт, выпускает продукции на миллиард рублей. И в основном она идет за рубеж. А полученные от продажи средства расходуются на создание новых установок, на зарплату сотрудникам, на жилищные кредиты молодым ученым и т. д.

Привел Кулипанов и другие примеры. В Ельцовке превосходно работает фирма, в которой организовано самое высокотехнологичное производство, какое можно себе представить в наше время. Речь идет о приборах ночного видения и о так называемых микроканальных шайбах, которые в советское время выпускались только на заводе во Владикавказе. Раньше едва ли даже можно было такое предположить. Тем не менее бывший заводской специалист организовал в Ельцовке фирму (можно сказать, что в деревне), в которой сейчас работают 250 человек, преимущественно молодых, и при хорошей зарплате. Они выпускают на несколько миллионов долларов в год продукции, которая тоже в основном отправляется за рубеж. И такие примеры множатся, когда небольшие фирмы выпускают продукции от одного до пяти-семи миллионов долларов в год.

Казалось бы, если процесс идет, то зачем нам нужен технопарк?

Но почти у всех этих фирм есть несколько жгучих проблем развития. Основная — отсутствие необходимых площадей. Нет также активного вовлечения студентов и молодых специалистов в эти самые «точки роста». Сейчас по Академгородку при грубом подсчете миллионов пятьдесят долларов зарабатывают институты, примерно столько же — малые предприятия вокруг него. В целом масштаб — сто миллионов долларов. С появлением технопарка появится реальная возможность выйти на уровень одного миллиарда долларов, как считает Кулипанов. Но предстоит многое сделать для выхода на такой уровень. В частности, для преобразования инфраструктуры надо вложить около пяти миллиардов рублей. Причем преобразование коснется всего южного района Новосибирска, то есть не только Академгородка, но и Первомайки, Кольцово, Бердска, Ельцовки и Матвеевки. Люди получат хорошую чистую воду (в Академгородке она из скважин и уже давно плохая), будет решена давно «залежавшаяся» проблема с канализацией, а без этого никак нельзя развивать строительство жилья. Улучшится теплоснабжение, которое сейчас функционирует на пределе, электроснабжение и т. д. Преобразование инфраструктуры даст возможность иметь запас не только для будущего развития Академгородка, но и для роста всего южного района Новосибирска.

Какие основные направления предполагают развивать в технопарке? Они определены. Но едва ли будут развиваться с одинаковыми темпами и успешностью и только те, что сейчас обозначены. Нынешний выбор объясняется наибольшим объемом уже готовых разработок в институтах СО РАН. Кроме того, анализ рынка показывает, что именно эти направления сейчас предпочтительнее и будут востребованы. Далеко не каждую хорошую разработку рынок «примет». Всему свое время.

Итак, пока на первое место ставят биотехнологии. Ими занимается много институтов. И они сами создают спрос и рынок. Едва, к примеру, появляется новое лекарство, как тут же появляется рынок для него. Или создаются новые диагностические аппараты будущего (типа биочипа или микрофлюидной системы), как обязательно возникает спрос на них.

Второе направление — информационные технологии. С ними несколько иная ситуация. Для них не нужны, как для биотехнологий, капитальные затраты. Достаточно компьютеров в комнатах. Ну и… хорошие мозги, естественно, хотя на их отсутствие никто не жалуется. К тому же информационные технологии требуют заказа. Хотя и здесь каждый новый продукт создает новый рынок. Тому пример Бангалора в Индии, которому министерство обороны США подарило заказ на десять миллиардов долларов. Это был хороший старт для быстрого развития. Новосибирск тоже имеет большой потенциал для развития информационных технологий. И мы можем создавать не банальный, массовый soft-продукт, то есть программный продукт, на котором вышли вперед индусы, а высокоинтеллектуальный.

Третье направление — силовая электроника с огромным внутренним рынком, но газета подробно о нем уже не раз рассказывала. И четвертое направление — приборостроение. Оно у нас уже развито. Около десятка фирм в Академгородке занимаются этой работой. Наши приборы конкурентоспособны на международном рынке. И не исключено, что именно приборостроение может выйти на первое место среди выбранных направлений. Среди резидентов технопарка, претендующих работать под его крышей, на сегодня двадцать семь разных компаний. В основном те, которые, как говорят физики, выпускают «реальное железо», а не программные продукты. Или лекарства, или кристаллы, или приборы…

Потом Геннадий Николаевич показал на презентации, какие объемы продаж планируют на ближайшие годы эти компании. Цифры поражали воображение: сотни миллионов, а то и миллиарды долларов. Такой рост без обоснования и уверенности не предсказывают солидные фирмы. Тем более что рост предполагается не от нуля. Многие будущие резиденты технопарка давно и уверенно работают на рынке. Они уже накопили «жир» и производят продукции на десятки миллионов долларов. Они знают, чего хотят и что им ждать. Но знают перспективы развития и академические институты, в которых, например, была разработана технология пришивания лекарств к биополимерам. Этой технологией никто, кроме нас, в мире пока не владеет. И года через два фирма, созданная с помощью науки, будет, возможно, одной из самых крупных частных компаний в Новосибирске как раз по спросу на эту передовую технологию.

Однако большинство институтов СО РАН ведет себя весьма осторожно. Тем более что технопарк еще не выстроен. Но это совсем не означает, что предложений от институтов совсем нет. Они поступили от институтов лазерной физики, вычислительной техники, неорганической химии и некоторых других. Просят то тысячу, то полторы тысячи квадратных метров площадей в технопарке. Но массовый интерес, полагаю, возникнет позже. Года за три, максимум за четыре, технопарк появится. Кулипанов назвал начало срока строительства — март 2007 года.

К 2015 году в технопарке будет создано десять тысяч новых рабочих мест. Объем продаж к тому времени планируется около тридцати миллиардов рублей. Это не фантастические планы, а вполне достижимый реалистический результат. К этому времени налоги принесут от деятельности технопарка в бюджет города и области от пяти до пяти с половиной миллиардов рублей. Первая очередь технопарка появится между НГУ и институтами. Но о расположении и объектах технопарка мы постараемся рассказать подробнее в беседе с другим заместителем председателя СО РАН — Д. Б. Верховодом.

А сейчас ответим на вопрос, почему, на взгляд Кулипанова, англичане чувствуют себя счастливыми людьми? А потому, что они освоили выпуск наукоемкой продукции, обновили свою страну, промышленность, укрепили фунт стерлингов и улучшили экологию. Знакомые давно Геннадию Николаевичу лаборатории некоторых университетов Англии за несколько лет разительно преобразились. Вокруг университетов удобно расположились различные фирмы. И в Оксфорде, и в Кембридже именно так. И никто никому не мешает, хотя все рядом. Крайне важно, чтобы технопарки были тесно связаны с исследовательскими институтами и университетами, были вблизи.

— Я абсолютно уверен, — заявил в заключение Кулипанов, — что только студенты могут быть основной движущей силой в развитии технопарков. Молодежь активно входит в новый бизнес и умело рискует.

...А после презентации мы принялись осматривать выставку. Подошли, например, к Владимиру Гостеву, который представлял разработки института лазерной физики. В частности, автономную систему для регистрации сейсмических сигналов. Автономность рассчитана на десять суток работы. Спрос на системы и приборы института есть. Некоторые из них закупают сразу десятками. В институте разрабатываются и многоканальные системы, и станции для мониторинга. Одни улавливают слабые колебания земной коры, а другие — сильные. Выпускается и специальная инженерная сейсмика, которая проверяет и тестирует, например, устойчивость зданий. А то, что устойчивость многих из них, как показывает печальный опыт последних лет, оставляет желать лучшего, делает продукцию института лазерной физики злободневной. Потом мы смотрели на очистители воздуха, на приборы для анализа качества нефтепродуктов и на другие разработки, убеждаясь, что возможности технопарка понадобятся в Новосибирске многим.