Кто «растревожит» крестьянскую душу

Не скажу, что неожиданным, ведь Виктор Александрович никогда не стеснялся в общении с прессой смелых и ярких высказываний, хотя, как сам признался, зачастую вынужден вспоминать, что он государственный чиновник, и сдерживать пыл. И хотя очередная встреча со СМИ заранее представлялась отчетом о текущем положении дел в сельском хозяйстве, вышло же что-то вроде полуторачасового монолога крайне небезразличного человека, не только чиновника, но и гражданина. Оставляя текст высказываний практически без изменений, я лишь изредка позволю себе прерывать их для небольших пояснений и комментариев.

В стороне от реформ
— Хотя экономические реформы в России продолжаются уже без малого пятнадцать лет, нельзя сказать, что новая система полностью сформировалась. Я считаю, по степени потрясения, ломки сознания людей события начала 90-х годов вполне сопоставимы с 1917 годом. Слава Богу, что обошлось без Гражданской войны и прочих трагических катаклизмов. Тем не менее наша страна до сих пор находится в поиске своего пути, национальной идеи, схемы управления государством.

Это что касается политики. В экономике ситуация более четкая и понятная: во многих отраслях производства и сферы обслуживания появились частные собственники, уверенно ведущие свой бизнес. Всем памятна ситуация 1992 года, когда каждому из нас выдали толику государственного имущества в виде ваучера на 10000 рублей. Многие их попросту продали, но кто-то купил, и так у нас появились владельцы заводов, нефтяных компаний и так далее. Авторы проекта приватизации, видимо, рассчитывали, что и в сельском хозяйстве ситуация станет развиваться по похожей схеме, но этого, к сожалению, не произошло. Крестьяне по ряду причин остались в стороне от общегосударственных реформ. Прежде всего сказалась присущая аграрному сектору инертность, некая консервативность людей, населяющих глубинку. Что, впрочем, остается отличительной чертой и по сей день, значительно замедляя процессы экономического развития на селе.

Коллективизм себя изжил
— Главной причиной, по которой сельское хозяйство в России до сих пор не может стать настоящим бизнесом, — отсутствие эффективного собственника. Как ни прискорбно это говорить, но коллективный вид управления хозяйством себя просто изжил. Да и нельзя это назвать управлением: если директор начинает принимать непопулярные, жесткие решения, то его могут запросто «скинуть», подобрать на собрании удобного человека. Того, давайте уже говорить об этом открыто, кто не мешает воровать и пьянствовать. Эти два бича современной деревни у нас почему-то принято считать неискоренимыми. Полноте, я знаю немало обратных примеров. Из более чем 560 сельхозпредприятий в нашей области свыше сотни имеют эффективного собственника — человека или компанию, имеющих контрольный пакет акций и способных идти на риск и брать на себя ответственность. Что делает хозяин первым делом? Правильно — искореняет воровство и пьянство, наказывает тунеядцев. Порой новым собственникам даже приходится обзаводиться личной охраной, настолько велико негодование крестьян. Но когда люди видят, что в хозяйстве порядок, можно неплохо заработать, если относиться к делу ответственно, — настроения меняются. Попробуйте провести хоть какие-либо митинги протеста в сильных, прибыльных предприятиях... Да никто не придет, там люди делом заняты, а не демагогией.

Приведу и статистику, наглядно демонстрирующую мои мысли. В Новосибирской области три хозяйства, в которых получают свыше 7000 килограммов молока от коровы в год. В десятках предприятий доят по 4000 — 5000 килограммов. И в то же время более чем в сотне хозяйств получают в районе 1500 килограммов молока от коровы (сомневаюсь в столь большом количестве, но остается лишь поверить Виктору Александровичу на слово. — В. З.) Понятно, что климатические условия по области порой разнятся, но не до такой же степени. Поэтому главной задачей областной власти было и остается формирование эффективного собственника в большинстве сельхозпредприятий: работать с населением, с инвесторами, подыскивать нужных менеджеров. Иначе ситуацию не исправить. Ясно, что хорошо жить хочется здесь и сейчас, однако чудес не бывает, от государства большой помощи ждать сложно.

Тут могу добавить только одно высказывание. По словам Виктора Гергерта, лишь около 20 процентов хозяйств области имеют «эффективного собственника», в то же время 52 процента предприятий закончили прошлый год с прибылью. Хотя соглашусь, что если копнуть поглубже, то прибыль прибыли рознь, и порой ее хватает лишь на сведение баланса, но никак не на развитие: закуп техники, строительство жилья, увеличение зарплат.

Национальный проект: реальная помощь или маленькая уступка?
— Вот уж неоднозначный вопрос. С одной стороны, правы критики нацпроекта — там не все продумано и проработано. В то же время я считаю, что он будет развиваться, видоизменяться, обрастать «мясом». Но неправильно отрывать национальный проект от национальной политики государства в отношении села. Вот политикой я недоволен как гражданин и руководитель. Государство должно понять, что крестьяне производят социально значимый продукт — попробуйте поднять цены на хлеб — и завтра же у стен областной администрации будет митинг. В то же время кто-нибудь помнит протесты по поводу подорожания комбайнов или автомобилей? Аграриям удалось консолидироваться на борьбу с дорогим топливом, но, кроме маленьких уступок, ничего не произошло. На носу посевная, а с 5 — 6 мая отпускная цена дизельного топлива на нефтебазах возрастает на 700 рублей за тонну. Как с этим бороться, похоже, не знают и в Кремле. Кстати, именно отсутствие корпоративности вредит крестьянам. Ведь сельхозпредприятия раскиданы по всей России, а на рынке им приходится сталкиваться с мощнейшими, порой монопольными структурами: нефтяными компаниями, перерабатывающими предприятиями.

Вдумайтесь: комбайны производят лишь два завода в стране. Естественно, им договориться легче, чем десяткам тысяч хозяйств. Поэтому именно государство должно регулировать паритет цен в аграрном секторе, иначе мы утратим не только собственную продовольственную безопасность, но и сам сельский образ жизни — очень важный, «коренной» для России.

Возвращаясь к национальному проекту... Мы все хорошо помним, как еще шесть-семь лет назад банки давали кредиты сельчанам максимум на год, под огромный процент, а без кредитных вливаний ни тогда, ни сегодня работать нормально нельзя. Теперь ситуация изменилась — банки могут дать деньги на длительный, до восьми лет, срок, но оказалось, что подавляющее большинство хозяйств не готово к предъявляемым требованиям: то баланс не тот, то с расчетным счетом проблемы. Во многом поэтому тех, кто уже кредитовался под национальный проект, пока так мало. Часто говорят: «Упростите правила выдачи кредитов». Но так нельзя, это же государственные средства. Когда в начале века областная власть брала на себя функции Федерации, сама кредитовала село на свой страх и риск, многое удалось сделать, сохранить хозяйства, рабочие места, скот. А в качестве «награды» мы имеем более миллиарда рублей невозврата, я уже в прокуратуру хожу как на работу, объясняя, почему мы давали в долг без залога. А как объяснишь по закону? Не дали бы тогда — сегодня имели бы ситуацию в разы хуже. Не спорю, многое в нацпроекте стоит подработать, но откровенным упрощением заниматься нельзя. Категорически! Иначе мы опять откатимся туда, откуда может не быть обратного пути.

Просто «красивые» законы бесполезны
За полтора часа общения с журналистами Виктор Александрович Гергерт привел немало ярких и поучительных примеров, иллюстрирующих его слова, еще раз эмоционально призвал прессу писать о селе честно, но без излишней лжи и «чернухи», вздыхал: «Ох, уж эти камеры», на время забывая, что он чиновник, а также выслушал несколько вопросов. Ответом на один из них мне бы и хотелось закончить.

— Не отказываясь от своих предыдущих слов, повторю: без реальной государственной поддержки, дотирования сельхозпроизводства нам, на местах, будет невероятно тяжело. Часто слышу популистские высказывания, причем и от депутатов тоже, что, мол, надо принять областной закон о поддержке сельского хозяйства и все у нас станет хорошо. Какие-то совершенно нереальные цифры порой проскальзывают — 10 процентов от бюджета региона. Наши соседи, алтайцы, приняли подобный закон, внеся в него норму — 6 процентов от бюджета края. Потом чуть не плакали, потому что выполнить реально не могли. Есть же масса социально защищенных статей: пенсии, детские пособия, зарплаты и так далее. «Запустим» деньги в сельское хозяйство — значит, своих бюджетников без денег оставим или детские сады заморозим. Нам такой вариант хотят предложить? «Красивый», популярный бюджет вполне хорош для сиюминутной народной любви, но совершенно негоден в перспективе.

Возможно, сегодня я лишь обозначил основные проблемы, не показав путей их решения. Но и не может в современном аграрном секторе быть простых и легких вариантов. Если мы хотим сохранить сельскохозяйственное производство в области, придется пережить еще немало трудных моментов, испытать минуты отчаяния, но в любом случае сделать человека лучше может только он сам. Сказок и чудес не будет, но и руки опускать нельзя.