Земной поклон

А учитель этот — моя мама, Анастасия Кирилловна Атаманицина, учительница начальных классов с 52-летним стажем, в том числе в одной школе районного центра — 50 лет.

Сколько малышей она вывела на путь познания, сосчитать трудно, но совершенно точно, что, обучив своих первых учеников, она учила потом их детей и внуков. За место в её первом классе среди родителей шла настоящая борьба. Однажды в моей жизни случился отпуск в конце августа — сентябре (я тоже педагог с 50-летним стажем и отпуск в это время для нас — исключение из правил). Первого сентября я оказалась в гостях у родителей и, конечно, пошла на торжественную линейку в родную школу. Мама в этот год как раз принимала первый класс. Количество цветов, которые преподнесли маме ученики и родители не только малышей, но и старших школьников, невозможно было унести.

Но самое сложное началось, когда первоклассников повели в классы: родители взяли своих малышей за руки и повели всех в мамин класс, хотя до этого все были распределены по трём или четырём классам. Представьте себе, в классе более 100 ребят, а в коридоре — столько же родителей, которые стоят стеной и не подпускают к дверям класса других учителей. Ситуацию не смогли разрешить ни завучи, ни директор. Родители не отступали, хотя всем было понятно, что в классе 100 учеников быть не может. Кое-как распределение по классам завершилось в течение недели.

Понятно, что другие учителя обижались, но мама им говорила, что распределение учеников после переписи (тогда учителя в августе ходили по квартирам и переписывали учеников — всеобуч в действии!) вы делали сами, без моего участия, кого мне дали, тех я и учу.

А учила она не просто хорошо, а отлично. В те далекие годы (а маме в этом году исполнилось бы 95 лет) учителя о педагогах-новаторах, о Сухомлинском даже не слышали, но через много лет, сравнивая мамину работу с опытом и теориями этих педагогов, я видела, что она интуитивно делала всё это и даже больше. Сейчас уже можно точно сказать — она была педагог от Бога!

К примеру, у неё всегда все дети успевали и были вполне успешными — без троек училось всегда более 80 процентов в классах. Понятно, что для начальной школы такие показатели — не редкость. Но из её классов за все годы учёбы до 10-го класса (тогда 11-го класса не было) не отсеивался ни один ученик, все до одного шли потом в 8-й (после семилетки) или в 9-й, и до 10-го класса 70 — 80% ребят учились без троек. Поэтому понятно, почему все родители стремились отдать своих детей в её класс.

После 1-го класса, и тогда, и теперь, некоторых детей специальные комиссии направляли во вспомогательные школы. Мама никогда (!) ни одного ребенка не направляла на эти комиссии (много лет спустя Сухомлинский описал такой же свой опыт. К сожалению, мама специально свой опыт не описывала, а её методические разработки канули где-то в методических кабинетах разного уровня).

Однажды, будучи ещё студенткой пединститута, я приехала на каникулы домой. Был февраль, все болели гриппом, и мама тоже заболела. Она попросила меня поработать вместо неё. Я отнекивалась — с малышами не знала, как работать, но пришлось идти, некому было заменить. Вечером после уроков (была вторая смена) я спросила у мамы, что это за девочка Аня у неё в третьем классе, ростом с меня? Оказалось, что Аня три года училась в первом классе, потом её ещё оставляли на третий год во втором классе, так она и попала в мамин класс. Эту Аню несколько раз определяли во вспомогательную школу, но родители везти её туда, в другое село, отказывались.

И вот через много лет мы идем с мамой по улице, к нам подбегает молодая женщина и начинает обнимать и благодарить маму. О себе она рассказала, что несколько лет назад закончила юридический институт, работала юристом на разных должностях, сейчас работает председателем районного народного суда в соседнем районе. Когда мы расстались, мама спросила: «Ты ее узнала?» «Нет, конечно, я ее не знаю», — ответила я. А мама говорит: «Помнишь Аню в третьем классе, когда ты меня заменяла? Вот эта Аня тогда удивила тебя своим ростом».

А ведь если бы её отправили во вспомогательную школу, как сложилась бы её судьба?

Ярко помнится еще один случай. Опять мне пришлось поработать вместо мамы в её первом классе (я в это время тоже уже работала, приехала домой к маме на её юбилей). В классе, как всегда и везде, были самые разные дети, но вот один меня удивил: когда я проходила между рядами и смотрела, как ученики пишут в тетрадях, этот мальчик схватал меня за платье и произносил странные слова: «Тата пат». За четыре урока я так и не поняла, что он говорит, ну и, конечно, вечером спросила у мамы. Она мне объяснила, что он говорит: «Тётя, пять!» У тебя трудное имя, он не запомнил, вот и говорит «тётя». «Так он хочет пять? — говорю я. — У него строчки с левого верхнего угла идут в нижний правый, буквы вообще не прочитываются, а примеры он пишет один на одном, так что разобраться вообще невозможно». На это мама мне ответила, что мальчик пришел в первый класс, совсем не зная русского языка. За две четверти он хотя бы говорить немного научился, но многое пока не понимает. А вообще-то он умненький и к четвертому классу она его научит. И опять через много лет мы встретили молодого интеллигентного доктора математических наук, которым и оказался тот самый мальчик, который в первом классе просил: «тата пат».

Случаев таких у мамы было немало, и она очень образно их рассказывала. Жаль, что ни она, ни я их не записывали. Поистине всю свою педагогическую жизнь она отдавала сердце детям.

Около 30 лет она возглавляла районное методическое объединение учителей начальных классов, и не просто проводила заседания в районном центре, а ездила по сёлам района и учила учителей, прямо проводя уроки в их классах. Когда начальную школу переводили на 3-летнее обучение, экспериментальный первый класс опять поручили маме, хотя она уже была пенсионного возраста. Я, честно сказать, активно отговаривала её от этого, ведь это означало начинать всё совершенно новое, да ещё и без конца проводить открытые уроки для тех, кто начнет работать по этой программе со следующего года. Но маме неудобно было отказать районному отделу образования, и она согласилась, а мне пришлось в течение трех лет снабжать её новейшими методическими материалами и разработками (я в это время уже работала заведующей Искитимского гороно, далековато от районного центра, где работала мама).

Конечно, труд мамы был отмечен многими наградами: она была заслуженным учителем, отличником народного образования СССР, кавалером орденов «Знак почета», Трудового Красного Знамени и редким для учителей — ордена Ленина, награждена несколькими медалями, в том числе «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны» и большим количеством почетных грамот различного уровня.

Мне кажется, что памятник Учителю, который открыт у нас в этом году, будет и памятником нашей маме, заслуженному учителю Анастасии Кирилловне Атаманициной.

И в заключение хотелось бы обратиться к учителям — ветеранам нашей области. Многих прекрасных педагогов я узнала, занимаясь кадрами, когда работала в должности заместителя начальника главного управления образования Новосибирской области, а затем начальником областного отдела аттестации педагогических кадров.

Уважаемые учителя! В вашей педагогической деятельности, конечно, было много интересных учеников и случаев. Найдите время, напишите о них, и мы с удовольствием поместим ваши воспоминания в областной музей развития народного образования. Ваш опыт бесценен и он обязательно пригодится молодым учителям.