«Если память остынет, погибшие нам не простят»

В их числе вдовы фронтовиков, малолетние узники фашизма, женщины, которые пережили блокаду Ленинграда. На нас лежит особая ответственность. Героику военных лет нельзя растерять во времени. Она нужна нам и в мирной жизни, чтобы наше Отечество оставалось непобедимым и процветало в будущем! — открыла съезд Надежда Болтенко, председатель правления Союза женщин Новосибирской области.

Участниц необычного форума приветствовал заместитель председателя Правительства Новосибирской области Андрей Филичев, который сказал, что пришло время закрепить историческую память, чтобы все последующие поколения чувствовали свою причастность к поколению победителей, были напитаны его высокой нравственностью и преданностью Родине.

— Всегда считалось, что война — удел мужчин, поэтому в армию призывают юношей. Но во время той великой войны женщины проявили особенный героизм и в сражениях, и в тылу. Ведь между мужчиной и женщиной есть психологическая разница. Женщины более умиротворены и деликатны — это материнское отражение вашей внутренней природы. Вам пришлось так активизироваться, что вы до сих пор являетесь самой активной частью населения Новосибирской области. Подрастающее поколение равняется на вас. Низкий вам поклон! — сказал председатель областного Совета депутатов Алексей Беспаликов.

Своим докладом Надежда Болтенко напомнила, какие свершения за плечами наших сибирячек. В Черепановском районе женщины-колхозницы, которые в мирное время вырабатывали в год 201 трудодень, в годы войны давали 419 трудодней, то есть работали и ночью, словно для них растянулись сутки. Каждый третий снаряд был изготовлен на заводе, который называется «Сибсельмаш». Еще один подвиг, который даже внесен в книгу рекордов Гиннесса: Диля Шарофутдинова отдала для спасения жизни солдат и офицеров, получивших тяжелые ранения, целых 64 литра крови, можно сказать, «всю» свою кровь. А эта удивительная женщина дошла до Берлина и расписалась на стене Рейхстага.

Это майор медицинской службы в отставке Вера Клепикова, которой идет 92-й год. Ее фронтовая жизнь началась в 1942 году на Северо-Западном фронте:

— Раненых было много, по суткам и более мы стояли у операционных столов. Ночное освещение в операционных палатках — сплющенный конец снарядной гильзы, в него вставляли фитиль, сделанный из портянки, и наливали горючее. Глаза постепенно привыкали к тусклому свету, уши — к стонам и крикам, а сердце к тому, что это твоя ежедневная работа. Столько раненых потом не было больше нигде. Особенно тяжелыми были больные с газовой гангреной. Мы, молодые врачи, не знали, как лечить этих раненых. К нам приехала армейская рота медицинского усиления и научила нас делать глубокие и длинные разрезы вдоль конечностей для доступа воздуха, так как возбудитель газовой гангрены при доступе воздуха гибнет.

«Мужчины-бойцы нас уважали, нас очень ценили. Была обстановка такая, что никто не смел матерщину произносить», — помнят женщины. Но мужчинам не нравилось женское обмундирование, которое пришлось носить на войне. Говорили, что брюки придают им «нечеловеческий вид». Поэтому при любой возможности женщины старались вернуться к женскому облачению. В здание Рейхстага Вера Клепикова вошла в туфельках.

— Мне сшили туфли из плащ-палатки. И запомнилась такая особенность: в здании Рейхстага мы ходили по цементным комочкам. Представляете, ноги утопали в толстом слое пыли. Казалось, что мы ходим по вате. Цемент превратился в пыль — такой был обстрел! — вспомнила она, написавшая книгу «Память — наше оружие».

— В течение одной тысячи четырехсот восемнадцати дней шли ожесточенные бои. Как на фронте, так и в тылу они отмечены таким героизмом, который был невозможен в мирное время. Однако сегодня, после закалки той войной, народ может подвижнически умножать благосостояние нашей державы. Надо только не терять память,— говорили участницы съезда. — Погибшие нам этого не простят!