В начале судебного заседания адвокаты Александра Асеева подвергли критике СК и прокуратуру, которые, по их мнению, недостаточно деликатно давали информацию о ходе расследования и тем самым нарушили презумцию невиновности.
Стоит отметить, что упомянутые пресс-релизы отражали версию правоохранителей о том, как академик застолбил за своей семьей право собственности на трехэтажный коттедж площадью 600 квадратов, расположенный в Нижней зоне Академгородка.
– Обвиняемый убедил членов Президиума СО РАН без законных оснований реконструировать и предоставить ему коттедж для использования в служебных целях. После проведения дорогостоящего ремонта обвиняемый заключил договоры найма этого жилого помещения. Впоследствии, путем предоставления подложных документов в Советский районный суд города Новосибирска, он приватизировал имущество в пользу своей дочери, – сообщил старший прокурор отдела прокуратуры Новосибирской области Валерий Бадмаев.
Кстати, Ольга Асеева, ставшая хозяйкой отстроенного за бюджетные деньги элитного жилища, в тот момент находилась во Франции. По версии следствия, академик попросту подделал ее подписи в документах. Однако адвокаты уверяют, что Александр Асеев действовал строго по доверенности, полученной от дочери. Кроме того, экс-председатель СО РАН уверял, что никого не обманывал в длинной эпопее с приватизацией коттеджа раздора.
– По мнению следствия, обман с моей стороны при получении во временное пользование служебного жилого помещения выразился в том, что я обещал членам Президиума не приватизировать этот коттедж. Следствие не учитывает, что я не мог его приватизировать, поскольку, как отмечал раньше, мы с супругой уже использовали право на приватизацию, – сообщил в судебном заседании подсудимый Александр Асеев.
И тут ведь не поспоришь, ведь право собственности по факту оформил на себя другой человек, а именно дочь. Еще одна претензия в адрес Асеева состоит в том, что коттедж, который находился в оперативном управлении СО РАН, был предоставлен, хотя академик уже имел 4-комнатную квартиру и в дополнительной жилплощади явно не нуждался. Но ученый парировал, мол, служебное жилье ему полагалось по статусу.
– Вот этот пункт тщательно следствием вымарывается, и все обвинения идут с того, что социальный найм, я должен был быть нуждающимся. Имел квартиру. Я понимаю, что это не следствие писало, я даже знаю, кто конкретно писал это, – говорит Александр Асеев.
По словам Александра Леонидовича, коттеджи СО РАН были предназначены для проживания исключительно научной элиты. Кроме того, подсудимый заверил, что передал свою прежнюю квартиру государству. Правда, стоит отметить, что рыночная стоимость объектов несколько различается. Скажем, следователи оценили домик на улице Мальцева почти в 47 миллионов рублей. Именно такой ущерб и фигурирует в деле.
