Никаких безумных глаз, взъерошенных волос и заляпанной красками квартиры. Денис учится в институте, дома у него очень чисто и живёт милая толстенькая такса. У него нет даже заносчивости и излишней амбициозности, так свойственной молодым и начинающим людям искусства. А между тем его работы отличаются оригинальностью и живостью, которыми можно бы и погордиться.
Хотя Денис решил не делать искусство своим основным занятием в будущем, творчеством он занимается очень много: рисует и создаёт объёмные картины, фотографирует, а в мае со своими «коллегами по цеху» открыл «Арт-Клуб», объединивший не только художников, но и музыкантов, дизайнеров, актёров... Выставка «Оранжевый шнурок», проведённая недавно в нашем городе и собравшая так много людей, была организована именно ими.
— Когда я думал, куда пойти учиться, пришлось выбирать — на художника в НГАХА или на юриста, потому что это мне тоже очень нравилось, — рассказывает Денис. — Решил, что творчеством могу всегда заниматься параллельно, и поступил в ИМПиСР (Институт молодёжной политики и социальной работы. — Прим.авт.). И жутко рад этому: я много общался с ребятами из НГАХА и видел, как они загружены — им приходится выбирать между учёбой и какой-то другой деятельностью. У нас замечательный вуз, там все активные, поэтому если в чём-то участвуем, то преподаватели лояльно относятся к пропускам.
И с первого курса молодой художник начал самообразовываться в сфере современного искусства. Хотя любовь к этому виду творчества у Дениса уже давно: ещё в детстве он ходил в художественную школу, но только четыре года отучился вместо пяти — на пятом курсе начали рисовать гипсовые головы, ему это было неинтересно, и он бросил.
Вначале был крематорий
Первым рабочим инструментом Дениса был фотоаппарат. В процессе обучения фотоискусству ему в голову пришла мысль: фотографировать донышки обычных бутылок. Потом он перешёл на площади побольше — донышки пятилитровых банок. Это были одни из самых первых его работ, которые он выложил в Интернет.
— Когда я донышками увлекался, сделал серию фотографий, где куча корабликов, водовороты, — продолжает он. — Один кадр получился очень здорово, как будто со дна океана смотришь на закат и кораблики, которые в водоворот закручиваются. Назвал эту работу «Гибель Армады» и в Интернет выложил. И через какое-то время мне написали, что хотят её купить.
Выяснилось, что в нашем городе при крематории открывается музей погребальной культуры — «Музей смерти», и чтобы как-то его наполнить, сотрудники искали в Интернете работы по словам «смерть», «гибель»... И нашли работу Дениса, купили.
— А в этом музее действительно здорово: такая коллекция искусства! — комментирует Денис. — Именно там я услышал про «Пляску смерти», средневековые гравюры. Заинтересовался. Нашёл их в Интернете, распечатал, разрисовал в современном стиле, сфотографировал, снова распечатал. Показал сотрудникам музея; они и эти работы у меня купили. Так и получилось, что пока мой основной заказчик — крематорий. Потом у них оказалось слишком много моих работ, сотрудники стали шутить, что скоро придётся переименовывать «Музей смерти» в «Музей имени Дениса Ефремова», и работы у меня покупать перестали...
Игрушечная смерть
Свой стиль Денис Ефремов называет абстрактным реализмом и объясняет: сочетание игрушек и абстрактной живописи даёт возможности для интерпретации. А его любовь к игрушкам началась весьма необычным образом. Нашёл как-то в Интернете конкурс «Тема смерти в современном искусстве». Сначала попытался что-то нарисовать, но потом его осенило, что можно использовать игрушки, и он сделал серию «Игрушечные катастрофы».
— Когда я зашёл в игрушечный магазин, у меня был такой страх и смущение, как будто первый раз пришёл в секс-шоп, — вспоминает он. — В магазине был один. Потом ко мне подошла девушка-продавец. Она подумала, что я для ребёнка хочу что-то купить, и начала расспрашивать: «А вам на какой возраст?» Я объяснил, как мог, что это для себя и что я собираюсь с ними делать. Потом начали вместе с ней думать, какие модельки железной дороги и самолётиков лучше для таких целей использовать.
Идей у Дениса очень много, и игрушек нужно много. Их ему приносят, но пока в основном только друзья. Правда, все его друзья в таком возрасте, что сами в игрушки уже давно не играют, а своих детей пока нет. Поэтому и игрушек у него еще маловато. Кроме того, знакомые, друзья боятся нести мягкие игрушки: думают, что он их, бедных, растерзает, разорвет, порежет или еще чего-нибудь плохое сделает. А он сокрушается: «У меня же рука не поднимется...»
А сейчас мягкие игрушки Денису особенно нужны, причём непременно поющие: он хочет собрать хор из игрушек.
— Ну такие, которым нажимаешь на пузо, и они поют, — рассказывает о своей идее Денис. — Это будет пародия на наш шоу-бизнес: все яркие и все поют.
Денис с некоторым смущением рассказывает, какие бывают забавные ситуации с игрушками. Например:
— Мне кто-то только что подарил игрушку, и я еду и её разглядываю. Кручу, включаю. Люди так смотрят! Я понимаю, что со стороны смотрюсь смешно. Но я в этот момент занимаюсь важным делом — думаю, как её можно применить, выстраиваю ассоциации.
К своему творчеству Денис Ефремов относится предельно серьёзно. И друзья, родители его поддерживают. Хотя, как признается со смехом «мастер кисти», маме главное, чтобы он краской пол не заляпал.
Как и у всех художников, музы и муки творчества у него бывают. Показывает объёмную картину с игрушечным паровозиком:
— Этот паровоз заставил меня помучиться! Особенно в том, какие краски выбрать. Третий раз его перерисовываю. Помимо идеи, я хочу, чтобы зрителя привлекали краски, чтобы на неё хотелось смотреть. Тогда будет появляться желание такую работу купить. А я, конечно, хочу продаваться, как же без этого?
Где взять «Титаник»?
Наверное, как и всякому художнику, Денису хочется зарабатывать на своём пока ещё хобби. Но пока ему приходится не так уж легко. По ночам работает на фармацевтическом складе, собирает лекарства, а днём занимается творчеством и организацией в «Арт-Клубе». Спит, сами понимаете, очень мало.
Кроме того, Денису нужны спонсоры для своих идей. Потому что ему порой нужны определённые игрушки, которые вряд ли кто принесёт.
— Например, сейчас мне нужен «Титаник», который стоит полторы тысячи, — «жалуется» он. — Вот готовлю спонсорское предложение для магазина и скоро пойду клянчить у них «Титаник». А что делать? Мне ещё и танчики скоро понадобятся, и модели самолётиков...
Куда идти молодому художнику
Все наверняка помнят недавнюю историю с новосибирским молодым художником Артёмом Лоскутовым. Денис говорит, что хотел бы ему сказать спасибо.
— Встречаюсь здесь с кем-нибудь из Союза художников, меня спрашивают: «Имеете отношение к Лоскутову? Нет? Хорошо». Вообще Лоскутов многих художников оскорбляет тем, что называет художником себя. А спасибо ему за то, что он показал: у нас молодым художникам просто некуда деться. Для них ведь действительно мало что делается.
Действительно, большинство конкурсов для молодых художников проводятся только в Москве и Санкт-Петербурге. А те, которые у нас проводятся (например, «Студенческая осень»), — только для студентов вузов.
— С конкурсами есть ещё такая проблема: есть только стандартные номинации — «живопись», «графика»... А те, кто синтезом занимаются, оказываются не при делах, — резюмирует Ефремов.
Ребята из «Арт-Клуба» хотят как-то исправить ситуацию. Денис говорит, что они выиграли грант и собираются уже в сентябре устраивать фестиваль молодых художников: «Это для всех молодых художников, чтобы каждый показал, кто что может. Наш конкурс будет единственный, наверное, открытый для тех, кто не относится ни к какой организации. Сейчас вот ведём приём заявок».
Цензура? Они не могут иначе
У Дениса Ефремова есть своё мнение по поводу цензуры: он сочувствует тем людям, которые выражаются через то, что другие называют «пошлостью».
— Каждый должен быть сам себе цензор, — убежден он. — Есть мнение, что люди, которые рисуют только пошлости, делают это для того, чтобы прославиться. Но когда я начал заниматься игрушками, понял важную вещь — они рисуют такое потому, что не могут ничего другого рисовать. Они не могут рисовать цветочки, им это не нравится. И ничего не могут с собой поделать! Так же как я сейчас никак не могу себя выразить, кроме как через игрушки. И, не дай Бог, сейчас ввели бы вдруг цензуру на использование игрушек! Я бы тогда просто не знал, что и делать.
