Новосибирск 4.9 °C

Пудовые цепи для рабов любви и славы

20.03.2009 00:00:00

Новосибирская премьера станет частью международного проекта, аналогов которому не знал ни «Старый дом», ни какой-либо другой драматический театр Новосибирска.

Напомним, что главный режиссер «Старого дома» Линас Мариюс Зайкаускас задался целью поставить несколько спектаклей «Чайка» на площадках четырех театров. Это Государственный драматический театр Орадеи (Румыния), НГДТ «Старый дом» (Россия), Драматический театр «Racho Stoyanov» (Габрово, Болгария) и драматический театр «Powszechny» (Радом, Польша). Когда задуманный план осуществится, режиссер отберет лучших исполнителей и создаст пятый спектакль, который будет представлен интернациональным составом на различных европейских и русских фестивалях. Остается добавить, что «Чайка» претендует на участие в грантовой программе Евросоюза — Культура.

За последние годы стародомовцы удивляли новосибирцев не раз. Чего стоит приезд в наш город Кшиштофа Занусси, состоявшийся по инициативе театра, или потрясающая работа Сергея Федотова «Калека с острова Инишмаан» по пьесе Мартина Мак-Донаха. Наконец, «Чувства» — «вещичка в одном действии» Линаса Зайкаускаса, созданная по мотивам чеховских рассказов, стала лауреатом трех престижных театральных фестивалей.

«Пять пудов любви» — очередная работа главного режиссера. Работа тем более ожидаемая, что в одной из главных ролей выступила Ирина Алфёрова, звезда театра и кино.

Все, кто побывал на премьере, наверное, согласятся: спектакль получился остроумный, незаурядный — взбудоражил, удивил, насмешил, навеял уйму впечатлений и ассоциаций. «Да, теперь мы поняли, почему «Чайка« — это комедия», — говорили зрители в антракте.

Работая над «Чувствами», режиссер избегал цитировать хрестоматийные тексты: актеры воплощали образы с помощью мимики, пластики… Что касается «Пяти пудов любви», здесь чеховские слова не только «играются», но звучат почти в нетронутом виде. А символические детали, намеки, жесты, которыми эти слова сопровождаются, провоцируют зрителя на самые неожиданные эмоции. Интересно, что сказал бы Антон Павлович, если бы увидел, как на сцену выплывают (в гробах и при свечах) многотомные собрания сочинений беллетриста Тригорина, как Треплев балуется с башмачком и туфелькой, как Маша выходит к зрителю с топором в обнимку…

В каждой картине, в каждой детали — скука и бестолковщина деревенской жизни. Ведь, в самом деле, что может быть абсурднее, чем русский интеллигент, волею обстоятельств сосланный в деревню, но страшно далекий от всего натурального? И можно ли найти человека более несчастного, чем единственное чадо «звездной» матушки, которого природа обделила талантами, но который жаждет самоутверждения, ищет нежности и тепла? (Именно таков Константин Треплев в исполнении Сергея Басс.)

Зрители, которые ждали встречи с Ириной Алферовой, разочарованы не были. Ее Аркадина эффектна, взбалмошна, царственна… воплощенное актерство, с его вечными загадками, играми, «колдовскими озерами» иллюзий.

— Ирина Алферова — она просто замечательная! — поделился впечатлениями заслуженный артист России Сергей Безродных (исполнитель роли Тригорина) после премьеры спектакля. — Она по-человечески очень достойно ведет себя, она скромна, исключительно сдержанна. Работа с ней подарила много приятных моментов, которых я заранее даже не предполагал. Ее присутствие на сцене заставило всех нас подтянуться, внутренне собраться, показать, на что мы способны. Во время репетиций Линас работал с нами очень интересно, напряженно. Жестко и сжато выстраивал сцены. Все его герои — люди с глубокой внутренней болью, с тревогой в душе, поэтому их реакции так противоречивы, необычны. А Ирина Алферова играет очень мягко… и это ни в коем случае не мешает, не противоречит общей атмосфере спектакля!

Непредсказуемых, ярких моментов, запоминающихся картин в постановке Линаса Зайкаускаса действительно оказалось предостаточно. Например, очень интересно было наблюдать, как суетливое соперничество обнажает «ведьмовские» черточки главных героинь: той, которая лучшие годы юности, увы, отлетала (Аркадина), и молоденькой, неоперившейся, безумно обаятельной нескладёхи (Заречная). В одной из сцен Нина-Чайка (Яна Балутина) — ликующая, с волосами, разметавшимися по крышке гроба — забавно напомнила Маргариту-Ковальчук из известного сериала Бортко.

Наряду с «ведьмами», в этом странном спектакле была еще и «русалка»: юродивая Маша (Наталья Пивнева) — тоскливо созерцающая водную гладь, тщетно пытающаяся «разгипнотизировать» своего возлюбленного… Конечно, ясно было заранее, что никому из героев вырваться на свободу так и не удастся, а для одного из них, самого невезучего, гробовая доска станет последним укрытием — ведь неспроста деревянный ящик «красовался» на сцене добрую половину этой безумно грустной чеховской комедии.

Кстати, о грустном. Главным разочарованием стал для меня финальный монолог Нины, да и вообще вся последняя сцена спектакля. Безумства Заречной: истошные «люблю!», заламыванья рук, ползанья по сцене, — все это выглядело как явный перебор… (Особенно после Машиных пьяных истерик.) А в финале очень не хватало простых и страшных слов Дорна, которых не могли заменить никакие кроваво-багряные спецэффекты.

Наверное, самыми удачными эпизодами спектакля были именно те эпизоды, где классические фразы совпадали с режиссерскими и актерскими экспериментами. Совпадали таинственно и точно, так что зритель чувствовал: «Старый дом» показал живых, настоящих чеховских героев.

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: