Семейный роман
Продолжение. Начало
Они вышли во двор. Владька хорошо запомнил тот вечер. В небе звезды светились как подсвеченные. И висели они, казалось, рядом. Сарай, стоявший в центре двора, напоминал огромный комод, каркали вороны, звякала и урчала дорога, когда проезжали заводские студебеккеры.
Около одиннадцати вечера ребята потянулись к женской общаге. Славка и Олег шли первыми, а остальная пацанва рассредоточились в цепочку около магазина и школы. В случае опасности удирать решено было на пустырь за баней. Борька тянулся после всех.
Он не знал, что ему делать в этой игре, но впереди шел Владька. Это успокаивало. Владька ему скажет, что делать. Но брат не успел
Едва в темноте послышались женские голоса, как Славка Биреев противно замяукал заулюлюкал, а это было сигналом, и вместе с Немчиновым побежал в темноту, откуда доносились девичьи голоса. В темноте запрыгал огонек фонарика Леньки Мезмера, а потом
Борька тоже побежал, но не в ту сторону сбился в темноте. Правда, ненадолго, потому что он услышал женские крики и взвизги, и понял, что надо бежать туда, где они раздавались. По крикам он догадался, что игра началась. Он снова побежал, но тут же наткнулся
Ах ты, паскудник! услышал он. Это ты мне ножку подставил?
Нет, не я, тихо и растерянно ответил Боря. Я сам упал.
Тетка, на которую он наткнулся, ощупала ему голову и сказала уже спокойнее и добродушнее:
Да ты совсем малой! Тебе меня не сбить А где ж твои кореша?
Побежали, сразу же признался Борька и добавил: Играть.
Ничего себе игра, выругалась тетка, валить девок до утра.
Но мы же «Черная кошка», еле слышно и уважительно пояснил Борька. Мы хотели вас испугать.
Вот тебе раз, усмехнулась тетка, хотели испугать, а лезете под юбки. А у нас Анька беременная. Ты знаешь, что с ней может случиться?
Нет, искренне заверил Борька.
И тут тетка принялась хохотать и чертыхаться:
Вот сопля на лужайке, дьявол тебя задери, еще не знаешь, а уже бежишь.
Тетка схватила крепко Борьку за руку и подвела к фонарю. Под светом она его внимательно разглядела и сказала, улыбаясь:
Жаль, что малой. Ты мальчонка хорошенький, я бы тебя увела
Но тут из темноты выскочил разгневанный Владька, подскочил к Борьке и крикнул яростно:
Домой, Борька, больше не играем.
Что еще за чучело? строго спросила тетка, приглядываясь к разрисованному лицу Владьки.
Это мой брат, ответил Борька. Он у нас главный кошак.
Вот его мы и возьмем, он подойдет уже, пусть пугает и дальше
Тетка направилась было к Владьке, но сразу остановилась. Печать неприступности и гнева окрашивала лицо мальчишки.
Серьезный мужичонка у тебя брат, сказала тетка, обращаясь к Борису, и ушла в темноту, к своему общежитию.
Через день мальчишеская компания распалась, все рассорились
Он заходил, вежливо здоровался и с удовольствием пил предложенный ему чай, всегда отказываясь от стопки, заводя неспешный разговор про жизнь, детей и завод. Прямых вопросов он не задавал, никого ни в чем не подозревал, но даже по мелким деталям и фактам безошибочно устанавливал, что и где произошло и кто был главным героем всех поступков и проступков, разволновавших подведомственный ему заводской поселок.
Окончательный вердикт Вешников выносил неспешно, в суд дела оформлял не торопясь, с дотошным учетом многих жизненных обстоятельств: бедная семья или с хорошим достатком, много ли детей у родителей или набедокурил
Первое появление Вешникова в доме родителей обычно не волновало. К нему относились с уважением и привечали милиционера охотно. Тревогу вызывал второй визит Вешникова.
Об этом знал весь поселок. Вот почему, когда Биреева увидела во второй раз у себя дома долговязую фигуру милиционера, то у нее защемило сердце.
Заходите, Виктор Николаевич, сказала она приветливо, но не скрывая тревоги. Чайку, а может чего покрепче?!
Это предложение было явным проколом Веры Ивановны. Весь поселок знал и другую особенность в поведении и работе участкового уполномоченного: в свой второй визит он никогда не соглашался ни на какие угощения, демонстрируя свою беспристрастность, объективность и независимость при окончательных выводах, которые он сделал в данный момент.
Вешников насупился и холодно ответил, что он при исполнении, и ему сейчас не до угощений. Его занимает и беспокоит совсем другое
Что же это такое, беспокоящее вас? спросила, все более напрягаясь, Вера Ивановна.
Скорее кто, а не что, поправил Вешников растревоженную мать. Меня очень беспокоит, уважаемая Вера Ивановна, ваш сыночек, Славочка ваш ненаглядный. Уж очень сильно вы любите его, совсем заласкали и забаловали.
А почему бы мне его не любить?! возразила весело Биреева. Он у меня добрый, ласковый, грубого слова никогда матери не скажет.
Вот, вот! И вы ему тоже никогда не скажете грубого слова. А надо бы, надо бы Он трижды сидел в пятом классе, а вы ему все ласковые слова говорили. Он на поселке лупит мальчишек чаще, чем родители. Двоим ребра сломал
Так он же всегда за справедливость, его не понимают
Хороша справедливость кулаком в глаз.
Кого же это он избил в последнее время, вы скажите, Виктор Николаевич, скажите, защищая сына и понемногу ожесточаясь, потребовала Вера Ивановна.
В последнее время он никого не избивал, это верно, согласился участковый и добавил медленно. В последнее время у него другие увлечения пугать молодых работниц в темноте, валить их с ног и щупать. Вот одну он пощупал, а у нее от страха выкидыш случился. И я, Вера Ивановна, не знаю, что теперь будет с вашим Славулей.
Обычно Биреева сразу отметала все плохое, что говорили о сыне. Она не верила никому и ничего худого за Славиком не признавала. Но в этот раз она чувствовала: участковый не врет. Вешников внушал ей доверие и своей настырностью, и своей искренностью. Он, как и Славка, рос без отца и поселковых мальчишек понимал, как никто другой. Но в деле Биреева, судя по обстоятельствам, участковый ничего замолчать или хоть немного притушить уже не мог. И только Вешников знал, почему не мог.
Молодая женщина, у которой случился выкидыш, была женой знатного прокатчика орденоносца, выступающего от завода на всех районных митингах и чуть ли не первым подписывающегося на займы. Кроме этих, широко известных заслуг, прокатчик только что выбил ордер на однокомнатную квартиру как раз под беременность жены, а тут выясняется,
«Тогда думал Вешников, хорошо бы парня спасти, зеленый еще Хотя подлая его повадка уже видна Жаль мать. Только им и живет, этим шутником с пробивающимися усами».
Славке, с нарочитой грубостью спросил Вешников, шестнадцать уже исполнилось?
Нет, прошептала Биреева, только через два месяца будет. Ты уж прими это во внимание, Виктор Николаевич.
Я, может, и приму, вздохнул участковый. Примет ли суд не знаю
Он встал, собираясь уйти, но тут Бирееву будто прорвало:
Суд? Неужели будет суд, будут судить моего ребенка, моего Славика?! Да кто тебе сказал, что он это делал, сбивал баб с ног, тискал их? Он что: один был? Охотников потискать в темноте везде полно. Да и во дворе в глазах рябит от детворы, сосланных и вербованных девок, они сами что хошь и кого хошь пощупают
Тут вы правы, честно признался участковый. Ребятни было много, и каждому я бы надрал одно место, но остальные орали и мяукали, а сбивал девок с ног один ваш Славка. Он ребят подбил на игру в «Черную кошку». Все проверил, Вера Ивановна, всех опросил Так что не сомневайся.
И свою Дашку расспрашивал? строго и без жалости спросила Биреева, тоже показывая, что она не глухая и не слепая ходит по поселку. Но Вешников, один из ухажеров домработницы Мезмеров, откровенно подтвердил: «Дашку расспрашивал в первую очередь. Вы же знаете: у нее язык молчком не живет».
Этот ответ Веру Ивановну доконал окончательно: она засуетилась, заплакала, стала заискивать, что для нее, самостоятельной и гордой женщины, было вчуже.
Так ты учти, миленький Виктор Николаевич, просила она, унижаясь, ему еще и шестнадцати не стукнуло, а уже работает, старается. Ты же знаешь, как трудно без отца растить сына. Ты ведь мальчишек понимаешь, ты хороший.
Я, Вера Ивановна, всякий. Да и всякому хорошим не будешь, сказал Вешников и вышел на улицу.
Ладно, в последний раз, поклялся он себе, помогу Биреехе. Дело он затянет, раскручивая его совсем в другом направлении. Едва ли в правильном, сомневался Вешников. Следовало бы наказать этого бандитеныша, чтобы потачки не было, для острастки, но мать тогда сразу увянет. Да и кадровая работница, тянет из себя жилы ради сынка.
В тот же вечер участковый пошел в общежитие к прокатчику. Металлург сидел в комнате один и пил водку. На столе лежала таранька, кусок ливерной колбасы и нарезанное аккуратными ломтиками сало. Для голодного сорок шестого года и заводского поселка стол был богатый.
Хорошо живут металлурги, приветствовал прокатчика как можно доброжелательнее Вешников.
Прокатчик ничего не ответил, не поздоровался, налил себе еще водки, выпил и устало пожевал кусочек сала.
Узнал? только и спросил он.
Многое узнал, успокоил рабочего Виктор Николаевич. Но не все Повозиться с этим делом еще придется.
А тебе зарплату за это платют, ты же металл на стане не гоняешь, буркнул презрительно прокатчик и снова налил себе водки.
Вижу, уже вещи сложил, заметил участковый, показывая на кульки и свертки, наваленные на кровать. Переезжать собрался?
Перееду, когда въеду, ответил прокатчик. А пока надо морду
Набьешь морду не переедешь, спокойно и строго заверил прокатчика участковый. Можешь не туда переехать
По мне сейчас хоть куда Жена все равно уехала к матери в деревню.
А будет ли оно, новоселье?! спросил прокатчик тихо, словно сразу протрезвев.
Будет, конечно! зашумел участковый. У тебя же ордер в кармане. Через три дня заселяют дом, узнал точно. Тебе все сочувствуют, понимают, что жену надо сейчас поддержать в нормальных условиях.
Никому еще не говорил.
Вот и не говори никому временно, поддержал участковый. Нечего каждому шастать в семейную беду. Ну, а как обустроишься, то и ее привезешь. Ты посмотри на себя, ты же трактор, а не мужик. После войны таких хряков почти не осталось. У тебя еще будет столько детей, что придется повзводно их строить, настругаешь бойцов для матери Родины.
Скажешь тоже хмыкнул прокатчик и опять выпил.
Давай, предложил участковый, завтра с утра переедем в твою новую хату. В виде исключения. В завкоме договорюсь Сообщу со вздохом, что ты в ступоре, морально сильно подавлен.
Продолжение следует